— Конечно ставили. Как можно не ставить такие ловкие вещи. Только лучше бы не ставили, чайники криворукие. Вот эту поставил кто-то из них... Только представить! Может быть, сам Менерма! — Таллео замолчал и с благоговением посмотрел в низенький потолок. — Так она и простоит здесь еще лет триста как минимум. И даже на дохлой Бочке. А нашим, блин, мастерам подавай десять бочек, и все равно сдохнет лет через семьдесят. Кальдо, Менерма, Веммер-Тагго, тоже великий был Мастер... Кстати, может быть тот самый, второй или третий... Вот это люди работали, я понимаю! Блин, Каппа, вот если бы ты только знал!
— Ну ты тоже, — Каппа даже обиделся. — Вернемся, забежим ко мне, я тебе покажу кое-что. Ты слышал про Насго, Венс-Зе, Каллеоптеха?
— Нет, конечно. Что за вопросы дурацкие.
— О! Мастера-ювелиры, старые!
— Вообще-то я так и подумал, и что?
— У нас есть пара вещей Насго, и одно ожерелье Каллеоптеха. Я тебе покажу! Это самое ценное, что у нас есть вообще. Только ты никому не рассказывай! — встрепенулся Каппа и схватил Таллео за руку. — Если об этом кто-нибудь разузнает! Что у нас есть настоящий Насго, и Каллеоптех!
— Понятное дело, — хмыкнул Таллео с раздраженным презрением. — Вас там поубивают к собакам. Особенно если кто знает. Я надеюсь, ты все-таки не такой дурак, и не разболтал своей вздорной?
Каппа промолчал.
— Понятно. Но я хочу посмотреть! Отдам полвселенной, только бы посмотреть на настоящую вещь. Особенно на старинную! Теперь главное только успеть. Так, теперь не мешай.
Таллео вытащил такой же кристалл, который остался под завалом Мышиной норки, и точно подбросил его к основанию ржавой решетки. Кристалл стукнулся в прут, и в коридорчике прозвенело хрустальное эхо.
— Слушай, а что это за кристалл? Обожаю камни! Но такого я еще не видел!
— Это топаз, не видишь что ли? Какой же ты ювелир?
— Какой топаз? Я что, топазов не знаю? Топазы бывают разноцветные, это да, но чтобы вот так странно искрились? Они бывают даже красные, и даже оранжевые, и даже полосатые, желтый с голубым например, как этот. Но вот так они никогда не искрятся!
— Как «так»?
— Вот именно так, как этот! Или это волшебный топаз?
— А, вот ты про что. Он, разумеется, обработанный. Во-первых, он заряжен под лунным светом, во- вторых он обчитан. Причем не абы как, а как надо. Так сейчас уже не обчитывают.
— Кстати, Талле! А почему... Почему он коснулся решетки, и ничего? Лежит себе и сверкает?
— Во-первых, он еще не сверкает. Сверкать он будет под заклинанием. Во-вторых, он не живой, дубина. Губка работает только ведь по живому, неужели не ясно?
— Во-первых, камни живые, — обиделся Каппа. — Во-вторых, ты говорил все, что коснется...
— Я просто не думал, что ты такой-то дурак. Не мешай, тебе говорю. Так... Главное, чтобы камень касался Губки. Губку просто так не снимешь, ее можно только выжать или высосать. На нее, кстати, заклинание не действуют никакие, вообще. То есть, если ты ее поставил как-нибудь криво, то уже не исправишь. Как стала, так и будет стоять, не перечитаешь. Поэтому в наши дни ее тем более не поставишь, как надо. В наши дни даже ворота как следует не запрут, любой дурак откроет с полслова... Ну я-то поставлю, конечно. Не мешай!
Таллео развернул свиток, подкрутил фонарь, нашел заклинание, начал читать глухим и зловещим голосом. По мере того как заклинание разворачивалось, кристалл разгорался жестким холодным светом. Вскоре диковинное желто-голубое сияние поглотило теплые лучи фонаря. Дочитав, Таллео вытащил очередную сардельку, посмотрел на по-прежнему мертвый жезл, хмыкнул, качнул головой и подбросил мешочек к решетке. Через две секунды мешочек превратился в ржавчину. Яркий огонь топаза потух.
— Ничего не понимаю! — пробормотал Таллео озадаченно. — Я ведь все правильно сделал!
— Не сработало?
— Тут что-то не так. — Таллео потер переносицу и снова поглядел на жезл. — Блин, как чувствовал.
— И что теперь делать? — встревожился Каппа. — Мы ведь ее не раздолбим тут просто?
— Разумеется, нет. Это она с виду только такая ржавая. Ты ее ничем не сломаешь, не перепилишь. По-моему, это и дураку ясно.
— Ну я же не дурак. Все-таки. А что должно было произойти, вообще?
— Она должна была рассыпаться нафиг. Вот в такую труху. — Таллео кивнул в сторону двух кучек ржавого пепла.
— А эта труха, она уже не опасная?
— Когда рассыпется, нет. Она держится только потому что питается.
— В смысле?
— Под Напряжением. Видел, как он горел? Он откачал из нее все Напряжение, и она должна была тут же упасть.
— Но она не упала.
— Но она не упала. — Таллео снова озадаченно потер переносицу. — Вот сволочь.
— И что может быть?
— Не знаю. Сидеть и ждать, пока кто-нибудь спустится. Мастер наш, например.
— А он? Он ведь ее, наверно, как-то может открыть? Или он ее может просто выключить, на какое-то время? Чтобы сюда пройти?
— Каппа, ну не будь же таким дураком, все-таки. К каждой ловушке полагается ключ. Неужели не ясно? Для Губки, наверно, будет кристалл вроде этого. — Таллео махнул рукой на погасший топаз. — Понимаешь, каждое живое тело излучает энергию. А Губка настроена на определенный диапазон.
— Это что за слово такое?
— Блин. Это термин. Как я тебе объясню термин? Это надо книгу писать, и то только запутаешься. Вот ты знаешь, чем отличается, например, красный цвет от зеленого?
— Цветом. Чем же еще?
— Ну представь, что у человека энергия красного цвета. Вообще у людей. Берешь с собой ключ. А он заряжен, например, от Луны и обчитан, так, что цвет у тебя изменяется, пока ты держишь его в руках. Становишься, например, зеленым. И все, Губка-то видит только красное.
— То есть, она как бы слепая? Вообще?
— Сам ты слепой! Не видел, что она делает? — Таллео кивнул в сторону ржавой трухи. — В общем, берешь ключ и пинаешь ее сколько влезет.
— Ну а ты тоже сделай такой!
— Каппа, вот ты пищишь от это своего Каллео, как его, птеха. А почему сам так не сделаешь? Или мастер вон твой?
— Ага! Ты, Талле, сам тоже дурак просто. У них знаешь сколько своих секретов было! У него один только припой был, просто волшебный! Попробуй пойми теперь, как такой делать.
— Ну и не будь дураком тогда. Несмотря на секреты, ты в общем знаешь, как делать припой. Вот я тоже знаю, как работает Губка, и как ее высосать.
— Ну а что теперь делать?
— Думать. У тебя в голове мозги, или что?
Таллео уселся спиной к стене, обхватил руками лохматую голову и задумался.
— Слушай, Талле, а если еще раз? Попробовать?
— Без толку. Оно или работает сразу, или не работает никогда. Это Волшебство. Не какая-то эпидерсия.
Таллео вздохнул.
— Слушай, Талле, а почему оно вообще так?
— Скорее всего потому, что мы бахнули эту черную сволочь. Понимаешь, у них такая природа... Я теперь это знаю точно, потому что мы ее бахнули, сволочь, то есть... У них такая природа, что они как бы навыворот к Напряжению. Мы ее грохнули, и, похоже Напряжение вывернулось. Это не страшно, тут везде
