Все было чисто, вымыто отменно, А все же где-то втайне Пахло тленом. Не дай вам бог, Читатель мой любезный, Вдыхать вот здесь Застойный пот телесный, А более того — душевный пот. И все-таки при обработке долгой Телесный пот сбивается карболкой, А пот души карболка не берет. В процессе воскрешенья и распада Из душ больных Выходит много яда. Казалось бы, Откуда взяться поту, Когда почти что школьную работу Все тридцать делали за свой урок. В большом застолье,— В клейке — идеальным, Пакеты клеем клеили крахмальным С их фирменной эмблемою «Сибторг». За двести штук у каждого, вестимо, Был свой особый Да и общий стимул. Их староста, По виду плут типичный, Хотя и плут, но человек практичный, Жуана сразу приобщил к труду: — Укладывай-ка, друг, свою котомку, Садись да клей, да не особо громко Рассказывай, на чем попал в беду… — Хи,— подмигнул чернявый, рот осклабя,— И без рассказа видно, Что на бабе. Есть и в цехах и в тюрьмах хохмачи. — Ты, Итальянец, лучше помолчи, Дай человеку место на скамейке!..— Тот староста из-под своих начал Не выпускал весь стол, на всех бурчал, Не отрываясь от пакетной клейки. Жуан присел с горчайшей из гримас И начал тихо клеить свой рассказ, В его рассказе Не ахти как складно Перемешалась с правдою неправда: Портвейн, Потом сучок, Потом стручок, Потом уже — по версии допроса, Бог весть за что почти убил матроса, А про Наташу там и тут — молчок. «Нет,— думал,— лучше отсижу я лишку, Чем грязное свое трясти бельишко!» Поверили не все. По крайней мере Чернявый Итальянец не поверил. — Вот он зазря испытывал судьбу,— Кивнул на старосту со лбом Сократа,— Всего пять тысяч — разве же растрата, Нет, нет, растрата явно не по лбу! Не тот пошиб, не тот определенно. За что страдаю я? За миллионы! Есть странные Особенности в быте: При каждом маломальском общежитье. При коллективе, мал он иль велик, С образованьем, Без образованья, Со славой большей должностного званья Имеются философ и шутник. Философу — хоть свадьба, Свадьбу судит, А шут при нем И на пожаре шутит. За шутника, должно, чернявый был, За мудреца же староста здесь слыл, Спокойный, рассуждавший не впустую. Сказал он кратко и на этот раз, Жуана тихий выслушав рассказ: — Имей в виду статейку сто восьмую, Часть первую, а за нее, дружок,
