– Началось, – протирая глаза, сказал Васян.
***
Мы вышли на главную улицу и двинулись в сторону городской стены, туда, куда побежал орк. По пути встретили ещё несколько зелёных. Они ругались, на все лады выражая одну и ту же мысль: 'только долбанные эльфы могут додуматься начать войну в такую рань!'.
Кто-то дёрнул меня за плечо. Я обернулся и увидел Коку. Он выглядел как обычно: на морде – очки, за спиной – рюкзак. Только глаза под очками были непривычно тревожными.
– Что это за грохот? – спросил я у Коки. Мы уже привыкли, что он знает ответы на все вопросы. Но тут он нас удивил. Растерянно пожал плечами и предложил подняться на стену.
По бокам ворот возвышались две сторожевые башни. У подножья восточной мы встретили Зяббу с Дитером и вместе с ними поднялись наверх.
С пятнадцатиметровой высоты, в лучах восходящего солнца, нам открылся прекрасный вид на плато, простирающиеся перед городом.
– Мда… – многозначительно сказал Васян.
Положение было серьёзное. Половина плато уже была заполнена ровными квадратами полков, а из леса тёмной змеёй выползали всё новые и новые шеренги.
Теперь я понял, что это за рокот. Дробь сотен боевых барабанов.
Зябба удивлённо крякнул. Похоже, он никогда не видел столько эльфов сразу. Дитер почесал бороду и нервно забарабанил пальцами по каменному парапету. Да уж, тут было от чего занервничать.
Кока порылся в рюкзаке, вытащил бинокль. Наверное, минут пять пристально всматривался вдаль.
– Дай позырить, – не выдержал Василий.
Кока неохотно отдал бинокль.
– Там и эльфы, и люди, – сообщил Стольник.
– Баронские войска, про которые говорил лекарь, и предупреждала Изольда, – сказал я.
– Но эльфов больше. Точно, со всех уголков королевства подтянулись. Повариха была права, нелегко нам придётся. Кстати, Петро, ты бы надел кольцо, вдруг от неё весточка придёт, сейчас не помешает любая информация.
Это верно. Я надел кольцо. Хорошо, что над Стронгхолдом дикие голуби летают нечасто. Потому, что орчата их из рогаток сбивают.
– А может и от Ариэль что-нибудь придёт, – с надеждой добавил Васян.
– 'Письмо в постель не положишь!', – передразнил я друга. Стольник проигнорировал шпильку. Я взял у него бинокль.
Первой шла пехота. Эльфы, вооружённые мечами и длинными луками, одетые в лёгкие доспехи. Каждый десятый молотил в барабан висевший на груди. За пехотинцами гордо и неторопливо, словно на параде, выезжала лёгкая эльфийская конница.
А с левого фланга наступали баронские войска. Эти были облачены в полный доспех и прикрывались длинными прямоугольными щитами. Двигались они грузно, очень медленно, как и положено людям, несущим на себе не один килограмм железа. Солдаты катили осадные башни и штурмовые мосты, сбитые из крепких брёвен, обшитые сталью.
Рокот барабанов смолк, и стало слышно конское ржание, грохот сапог, скрип осадных машин. Над ровными шеренгами союзников колыхались цветастые стяги. У атремцев – красно-чёрные, у эльфийских лучников – зелёные, у конницы – золотистые.
– А у вас знамени нет, что ли? – спросил Стольник у Зяббы.
– Зачем нам эти тряпки. Это ушастики с барончиками без них не могут – надо же чем-то сопли подтирать.
***
Около часа мы наблюдали за тем, как вражеская армия выползает на плато. Затем они начали разбивать палатки, разводить костры, устанавливать артиллерию, состоящую из катапульт и баллист, на ударные позиции.
Зябба хмыкнул:
– Вот хитрозадые ушастики! Знают, где палатки ставить. Даже Агырр дотуда камень не добросит!
И не только камень, – подумал я, тут и из арбалета не достать.
– Похоже, они делают ставку на длительную осаду, – заметил Васян.
– Нет, – возразил Кока. – Такую армию тяжело будет долго кормить, я уверен, скоро они начнут штурм.
– Сколько их, как думаешь? – спросил я.
– Сложно сказать. Тысяч десять не меньше.
– А нас? – обратился я к Зяббе.
– Две тыщи, – ответил орк.
– Не густо. Две тысячи против десяти.
– Пусть хоть против двадцати, всё равно мы надерём эльфам задницы! – убеждённо сказал Зябба. – О прочности стены Гадюшника уже сложили не одну легенду!
– Стена-то мощная, вот только… – протянул Кока.
– Что только? – насторожился Васян.
– Её очень давно не реставрировали. Пара-тройка веков может разрушить стену не хуже любого тарана.
– Думай, что говоришь, задохлик, – возмутился Дитер. – Эту стену гномы строили!
Кока возражать не стал – то, что с гномами спорить бесполезно, наверное, известно во всех мирах.
Я кинул взгляд на легендарную стену. Могу заявить с полной уверенностью: какой бы колоссальной не была армия противника, её ждёт достойный приём. Ведь не зря же весь Стронгхолд вчера целый день вкалывал.
На широком гребне стены стояли корзины с камнями разной величины. Некоторые размером с куриное яйцо, а некоторые – с крупный арбуз. Не позавидуешь тому эльфу, на чью голову свалится такой камешек. Ещё тут лежали колчаны с арбалетными болтами, метательные топоры, короткие копья, напоминавшие пилумы римских легионеров, жерди со стальными крючьями – чтобы сбрасывать штурмовые лестницы. Стояли котлы с маслом. К парапету были прислонены щиты, сбитые из толстых досок. Если эльфы начнут обстрел – будет за чем укрыться.
В общем, ещё посмотрим, чья возьмёт.
Мы стали рассматривать, чем располагает противник, постоянно споря из-за бинокля. В конце концов, Коке надоели пререкания, и он разделил бинокль (который оказался разборным) на две части. Получились две подзорные трубы.
Потом ботаник начал объяснять нам, чем отличается катапульта от баллисты, а баллиста от требушета. Оказывается катапульта – это большой арбалет, стреляющий копьями или заостренными брёвнами (в зависимости от размера катапульты). А баллиста это такой же арбалет, но стреляет он не копьями, а камнями. Требушет же больше походит на гигантскую пращу и метает огромные валуны. Нам повезло, что у эльфов на вооружении были только сравнительно небольшие катапульты и баллисты. Значит, стену им с помощью артиллерии не сломать.
У нас тоже кое-что имелось. Вчера под руководством Дитера орки собрали на вершине каждой башни по катапульте. Хоть Дитер среди своего племени считался изгоем, но техническое мышление гномов было
