оставалось не меньше нескольких часов пути. Пешком это расстояние возможно было покрыть день. Даже если идти на пределе сил. Я все понимала, но эти мысли, словно песок сквозь пальцы, не задерживались и не обретали четких форм. Только одна билась в мозгу, не угасая: «вперед, вперед, как можно скорее!»
-Не хочу загонять лошадь, - спустя какое-то время обернулся ко мне Кристиан. - Триста метров все равно ничего не решат.
Он натянул поводья. Я стала спорить, это было бессмысленно и действительно ничего не решало. Свет моего крестика немного поблек и больше не слепил глаза. Тьма вокруг тоже стала потихоньку рассеиваться. Близился рассвет. Я подождала, пока брат снимет седло и отпустит коня, а потом повернулась и побежала вперед. Почему-то совсем не ощущалось тела, словно я была невесома или бесплотна - все чувства словно испарились из души.
-Стой!
Его голос заставил меня замедлить шаг. Приостановившись, я обернулась.
-Ты бежишь не в ту сторону! - Кристиан тяжело дышал, опираясь на тонкий ствол какого-то серого дерева, едва различимого в тусклом свете. - Море там… - его рука указала чуть левее.
-Откуда ты знаешь? - хрипло спросила я.
-Слышу!
-Этого не может быть… До берега слишком далеко!
-Знаю… Но послушай сама. Если это не море, то что?
Сделав глубокий вздох, я затаила дыхание. Глухой рев… Скрежет тысяч камней. …И взрыв. И снова, и снова… Ритм то убыстрялся, то слегка сбивался.
-Невозможно! - шумно выдохнула я, но, сделав несколько робких шагов в сторону звука, снова бросилась бежать.
«Почему нет? Почему, ведь сама просила, кричала об этом! Почему же не могла быть услышана?» - в такт отдаленному рокоту, дребезжала мысль. Безумная надежда зажгла икорку радости и стерла выползающие из глубин отчаянье.
Дождь, наконец, перестал, но зато ветер, стихший на время, с удвоенной силой хлестал в разгоряченное лицо. Бежать становилось все труднее и труднее - меня буквально сбивало с ног. С каждым шагом все яснее становилось, что чудо, о котором я в неистовстве молила, свершилось. Впереди, совсем близко, бушевало море. Я чувствовала его дыхание на своей коже, слышала неповторимый запах соли и йода. Оставалось немного.
Шаг, еще шаг… Закрывая рукой лицо, упрямо шла вперед. Все звуки тонули в небывалом грохоте. Уйдя на юг, ураган слегка приоткрыл небо, и ночь превратилась в тусклый серый рассвет.
Это был ад. Я жила у моря, знала, что оно такое, но никогда не видела ничего подобного. Огромные седые волны вздымались чуть ли не до небес. Не знаю, быть может, так просто казалось, но впечатление создалось пугающее. От порывов ветра, было больно смотреть, глаза слезились. Остановившись, я беззвучно заплакала.
-Чудовищно… - сказал Кристиан, подойдя ближе.
Он не пытался меня утешать. Просто стоял рядом и с ужасом наблюдал, как волны рвали берег. Я чувствовала, что разум начинает ускользать прочь. Где-то там, среди этой жидкой смерти был мой Карл. Я знала это, чувствовала. Закрыв глаза, мысленно потянулась к его образу в своем сердце…
Ужас. Боль… Дикое желание жить, нечеловеческое напряжение и бесконечная усталость.
-Он там! И он жив… - прошептала я, до боли сжимая кулаки. - Я найду его или погибну вместе с ним!
-Ты не имеешь права, - жестко отрезал брат.
Я даже не обернулась к нему. Сорвав с шеи цепочку, зажала крестик в руке и подняла над головой. Душа затихла. На свете было только одно оружие, которое могло победить смерть. Это была любовь.
«Карл, - мысленно позвала я, стараясь влить в этот зов все свое отчаяние. - Свет! Видишь свет? Маленькую точку в темноте? Пережди, борись, но только не плыви к берегу. Волны раздавят тебя, здесь не выжить!»
-Он не увидит, Ли! Если бы была скала, но ее нет…
Я опустила рука и с яростью обернулась. Волосы тут же облепили лицо. Мне хотелось кричать, ударить его, я чувствовала, что сама вот-вот умру от внутреннего отчаяния и страха. И тут свет в моей руке погас. Вздрогнув, словно от невидимой пощечины, удивленно разжала кулак и посмотрела на маленький серебряный крестик в ладони – тот самый, что когда-то подарил мне Марк.
Я зашла далеко, забыла самое главное… И сама потеряла дорогу к Тому, Кто столько лет с безграничным терпением и милосердием терпел мои ошибки. Забыла! Как народ, ведомый Моисеем через пустыню, забыл все те чудеса, что Господь являл в Египте… Менялись столетия, менялись обстоятельства, а человек оставался тем же человеком: неисправимым, ограниченным, трусливым.
Упав на колени, закрыла лицо руками и тихо застонала. Нет, я не рыдала, не била себя в грудь. Даже не молилась, потому что слова молитв, которые хранила память, казались сейчас невообразимо высокими и недоступными. Я просто вздохнула. Но это был вздох из самой глубины моего сердца - вздох покаяния.
Крестик слабо засветился, а затем вспыхнул белым пламенем, высветив сквозь ладонь красно-синие вены. Тяжело встав, я снова обернулась к морю и медленно пошла вперед. Кристиан кричал что-то, но даже на расстоянии нескольких шагов, слова были уже не различимы. А спустя три удара сердца я просто забыла о нем. Я была нагая - без прошлого, без будущего, с одной единственной целью. Больше не было отчаяния, гнева, ропота, безумного желания умереть, чтобы убежать от боли… В душу снизошел покой и непоколебимая, ранее никогда еще не испытываемая уверенность. Да, я верила и не сомневалась.
С оглушительным скрежетом, холодный язык волны смыл с берега слой гальки и потащил ее в бездну. Вода стремительными потоками утекала из-под моих ног, застывших на границе земли и бушующей стихии. А небо уже начала заслонять очередная толща ужаса. Подняв руки, я встала к ней лицом к лицу и тихо сказала:
-Остановись.
И волна застыла.
-Утихни.
Со стоном обрушившись назад, седая толща опала… Стало очень тихо. Подняв к небу сияющий крестик, я посмотрела вдаль.
«Спасибо…» - вздохнула душа, и ноги, не выдержав, сами понесли меня вдоль берега.
Сзади, в наступившей тишине, слышались еще одни шаги. Но Кристиану было меня не догнать. Я знала, куда бегу, и быстрее меня мог быть только ветер, а он сейчас в изумлении сложил свои крылья. Я верила, что успею, потому что, как сказал брат в самом начале этого пути-вне-реальности: по-другому просто не могло случиться.
Сердце было зорче, чем глаза, но вскоре и они увидели большое черное пятно посреди сине-серой морской глади. Скинув набегу плащ, я влетела в холодную воду и поплыла. Так быстро я не плавала еще никогда, но Кристиан все же сумел меня обогнать. Видимо, теперь и у него выросли крылья.
Это действительно был Карл. И он был жив, хотя и держался на воде только благодаря спасательному жилету. Кристиан, который добрался до брата первым, подхватил его и, крикнув, чтобы я не мешала, сильными гребками поплыл обратно к берегу. Мне стало трудно дышать от нахлынувшей радости, но я упрямо взмахивала руками, не на миг не снижая ритма. Огромная тяжесть спала с сердца, и вместо нее тут же нахлынула такая усталость, что на какой-то миг, я испугалась, что сил моих не хватит. Но их хватило.
Выбравшись на сушу, на четвереньках кое-как добралась до братьев, и только тогда, глубоко вздохнув, рухнула на гальку. Страшный, невероятный эпизод моей жизни, отснял последний кадр, и в титрах, мне вновь было дано увидеть образ будущего, возвещенного роковым пророчеством. Я вдруг отчетливо поняла, что память о случившемся ныне, через много лет поможет отстоять любовь - то был жесткий, но необходимый урок.
Глава 3.
