Однако Джек быстро поймал его и, уговаривая, как испуганного ребенка, вернул на место:
— Успокойтесь, святой отец! Они не демоны. Совсем нет! Они просто заколдованные люди. Демонов тут нет. А придут — мы их прогоним! Ну, успокойтесь… не надо так волноваться. Подумаешь, собачка попросила рюмочку вина. Да жалко вам, что ли?
— Демоны! — неуверенно повторил отец Доминик, позволив усадить себя у костра.
И началось представление. Сэм и Джек понимали друг друга с полуслова и полувзгляда, и уж если в них начинала «шалить» молодость, то удержу они не знали.
— Я вам все объясню, — терпеливо продолжал Сумасшедший король, сдерживая смех. — Вижу, что настало время быть откровенным. Отдаю себя и свою тайну под ваше благословение в лоно святой церкви.
— Говори, сын мой, — кивнул священник, — церковь хранит тайну исповеди.
— Аминь, — подтвердил Джек. — Итак, этот серый пес на самом деле заколдованный…
— Принц! — влез Сэм, — Единокровный сын марокканского султана, наследник трона, опора небесам, милость народа и ужас врагов Ислама! Мое имя Мухаммед-Али-Сенд-Акбар-Самюэль-ага-угу-Вилкинс!
— Магометанин! — вытаращил глаза отец Доминик.
— Я же твою веру не ругаю! — парировал пес.
— Един Бог на небе, и имя ему Иисус! — взвыл монах. — А если ты, собака магометанская, позволишь себе творить здесь непотребные намазы…
— Нет Бога, кроме Аллаха, — уперся Сэм. — И если ты, христианский пес, этого не понимаешь…
— Стоп! — оборвал обоих черный конь. — Хватит орать! Кто из вас двоих пес, видно невооруженным глазом. А вот количество мозгов у вас обоих столь ничтожно, что даже не является поводом для дискуссии!
— Молчи, старый мерин! — в один голос заявили Сэм с отцом Домиником.
— Позвольте представить вам ученого и исследователя, профессора Лагуна-Сумасброда! — вклинился Джек.
— Это вы-то профессор?! — с сомнением протянул монах.
— Dum spiro, spero3! — гордо ответил конь. — В конце концов, дело не в облике. Мы же можем поговорить как интеллигентные люди?
Отец Доминик на время задумался. Потом, решив, что делу церкви эта беседа вреда не принесет, поинтересовался:
— А не обидятся ли принц и господин профессор, если я брызну на них святой водой?
— Сколько угодно, — поклонился колдун.
— Можешь меня ею вымыть, — милостиво разрешил пес, — блохи замучили…
После того как все формальности были соблюдены и дипломатические тонкости улажены, честная компания разделилась надвое. Сэм и отец Доминик вели интеллектуальную беседу о религии и в общем-то почти не ссорились, хотя разговор шел на повышенных тонах. Вилкинс напропалую врал о папе-султане, о злом волшебнике, превратившем его в собаку, о том, как он повстречал Лагуна-Сумасброда и они вдвоем открылись рыцарю Джеку. Впрочем, ничего лишнего он не говорил, потому что врать было интереснее: это содержало в себе элемент игры и риска.
Сумасшедший король и старый колдун беседовали о своем.
— Я не хочу тебя отговаривать, Джек, но дракон — это уж слишком…
— Почему? Что, собственно, может представлять из себя крупное пресмыкающееся, дышащее паром, говорящее через пень колоду, с куриными мозгами и идиотским выражением на морде?
— Не утрируй, юноша! — прикрикнул Лагун. — Исходя из физических величин ваших тел, индивидуум, именуемый драконом, обладает грубой массой, настолько превышающей твой собственный вес, что… Господи, это даже не смешно! Есть ли смысл рисковать именно сейчас?..
— Лагун, — медленно протянул Джек, — почему вы не хотите сказать мне правду? И Герберт, и даже Сэм — все знаете… и молчите!
— Но…
— Я не ребенок. Если факты не укладываются в общую картину жизни, значит, неправильны сами факты. В крайнем случае, их толкование.
— Мальчик мой, — как можно мягче ответил конь, — ты очень хорошо усвоил мои уроки. Твоя логика неумолима, заключения точны, и спорить глупо… Полагаю, что ты и сам о многом догадываешься.
— В целом — да, — подтвердил Джек, — но некоторые детали все же настораживают. Если я правильно усвоил основы географии, которые преподавал мне ведун, то на нашем языке говорят лишь четыре королевства и одно суверенное княжество. Однако жители Бесклахома отличаются своеобразным акцентом — они несколько тянут слова. Ни Герберт, ни Сэм, ни отец Доминик, ни даже вы не признали во мне чужака. Следовательно, я — уроженец столицы.
— Убедительно! — кивнул колдун. — Осталось выяснить, какое отношение ты имеешь ко двору принца Лоренса.
— Или его жены, — уточнил Джек.
— Нет, — замотал головой конь. — Она здесь ни при чем. Мы с Гербертом не хотели тебе говорить, но… В общем, то знамя с золотым драконом помнишь? Это герб короля Берда!
Джек на некоторое время задумался. Потом поглядел на спорящих монаха и пса.
— А что, у старого короля были незаконнорожденные дети?
— Думаю, да! — подтвердил Лагун.
По утрам, как правило, первым вставал черный конь, вторым — Сумасшедший король и последним — Сэм, если, конечно, псу не надо было куда-то бежать и чего-нибудь портить. Однако на этот раз колдун, проснувшись, застал Джека уже Мокрым от пота после усиленных занятий упражнениями с мечом. Пса и монаха пришлось будить.
— Итак, господа, я счастлив сообщить вам самые свежие новости, — взял слово черный конь, когда все покончили с завтраком. — Сэр Джек Сумасшедший король решил разобраться с драконом, терроризирующим население Хауза.
— Псих! — едва не поперхнулся Сэм: он еще не догрыз сухарь. — Я хотел сказать, что мой могучий друг иногда попадает под влияние шайтана и тот внушает ему богопротивные мысли.
— Какие? — вспылил Джек.
— А подставлять мою аллахолюбимую особу дракону в зубы!
— А я тебя с собой вообще не звал!
— И вы собрались убить дракона? — поразился отец Доминик, — Опомнитесь, сын мой!
— Он вам не сын! — опять влез Сэм. — Он мне сын! Тьфу, в смысле брат! И вообще, я ему как мать родная, клянусь бородой Пророка! Не пущу!
— Я… иду… на… дракона! — жестко выговаривая каждое слово, сказал Джек. — Это вопрос решенный, и протесты не принимаются. Иду один! Остальные ждут меня. Это только мое дело. Никто не вмешивается!
— Но почему? — застонал монах. — Ради чего вы идете на верную смерть? Вам недостаточно славы? Не хватает подвигов? Или вашей даме непременно нужна голова дракона?
— Да ни о чем он не думает, — взвыл Вилкинс, — а уж о бедной собаке-принце тем более. Его убьют, а я как дурак до старости кобелем останусь!
Джек ласково обнял пса за шею и тихо погладил по голове:
— Сэм! Прости меня. Я должен… должен… сам не знаю почему…
Лагун-Сумасброд, сохранявший философское молчание во время спора, наконец вынес приговор:
— Господа! Дело решенное — пусть идет! — Я вернусь, — Джек поклонился всем и быстро зашагал по дороге.
Сзади раздался дружный топот. Сумасшедший король обернулся.
— А кто, собственно, сказал, что ты пойдешь один?!
До Хауза добрались меньше чем за два часа. Это была небольшая деревенька с покосившейся церковкой, угрюмыми людьми и трусливыми собаками. Отец Доминик, быстренько прошвырнувшись вокруг, принес первые сведения.
