знать.
- Барон, - Ворон в свою очередь голос понизил, - вас слушают послы, если не ошибаюсь, четырех королевств. Они донесут своим королям, что барон Кракл о них ничего не знает, чем и гордится.
- Я не знаю другого талигойского короля, - вывернулся старейшина Совета провинций. Зал замер и правильно сделал.
- Ужас, - припечатал Алва. - Вы - профан не только в землеописании, но и в истории, и в словесности. Судя по тому, что здесь зачитывали, я надеялся, вы хотя бы Дидериха осилили, но я вас переоценил. У солнца нашей словесности в каждой пиесе король сидит на короле и королем погоняет, а незаконные принцы и вовсе кишат. Как ызарги. Читай вы Дидериха, вы бы знали не меньше дюжины королей, причем в большинстве своем талигой-ских.
- Герцог, - не выдержал супрем Кортней. - Вы превращаете суд в балаган.
- Я? - поднял бровь подсудимый. - Помилосердствуйте. Я пытаюсь сделать вашу мистерию хоть сколько-нибудь забавной.
- Герцог Алва, - Кортней почел за благо не принимать вызова, - мы продолжаем. Вы поддерживаете прошение вашего адвоката?
- У меня есть адвокат? - осведомился Алва. - Простите, запамятовал.
- Ваш адвокат мэтр Инголс, - Кракл вышел из боя, но супрем был отцом генерала, хоть и не лучшего, - он уполномочен представлять ваши интересы.
- Кем? - вежливо осведомился кэналлиец.
- Высоким Судом. - Какой все же Кракл крикливый, торгуй он лимонами, ему б цены не было. - Это решение утверждено Его Величеством Альдо Первым
- Несерьезно, - махнул скованной рукой Ворон, - к тому же мои интересы давно представляет Леворукий.
- Иными словами, - возвысил голос супрем, - вы отказываетесь от защитника и не намерены подавать прошение упомянутого содержания?
- Требую слбва! - Толстяк в мантии, но без венка рванулся вперед сквозь толпу судейских. - Я должен переговорить с моим подзащитным! Герцог, мы не могли встретиться раньше… Но сейчас… Вы совершаете ошибку… Страшную ошибку… У нас отменные позиции, им нечего возразить!
- Зато мне есть. - Ворон был спокоен, единственный спокойный человек во взбаламученном зале. - Мэтр, как юрист, вы должны понять, что прошение подразумевает признание за тем, кому оно направлено, судейских и королевских полномочий. Я таковых за присутствующим здесь странно одетым молодым человеком и его приятелями не признаю. И я имею обыкновение отвечать за свои поступки лично.
- Высокий Суд, - физиономия адвоката была круглой и блестела, как луна, - я прошу разрешения переговорить с герцогом Алва наедине. Я знаю, что это дозволяется лишь после допроса свидетелей обвинения, но в создавшейся ситуации…
- Разумеется, - Робер поднялся с места прежде, чем сообразил, что сделал, - говорите.
- Повелитель Молний выразил мнение всех членов Высокого Суда, - уточнил Кортней, - или это его личное мнение?
- Дом Волн согласен, - процедил Придд. - Господин Инголс, полчаса вам хватит?
- Мэтр Инголс, - Алва непринужденно повернулся к защитнику, - давайте говорить при всех, людям же интересно. Разговор наедине для меня ничего не изменит, а вам может дорого обойтись. Мне бы не хотелось, чтобы вас выловили из Дана-ра, в Талиге не так много приличных законников.
- Как вам угодно, - адвокат, надо отдать ему должное, не растерялся, - но я настоятельно советую не полагаться на милосердие ваших кровных врагов. Вы имеете полное право настаивать на замене судей и на том, чтобы к вам применялись законы, действовавшие в королевстве в день и час оглашения обвинений. Это никем не отмененные кодекс Франциска и протоколы Золотого Договора, а не древние кодексы.
- Какая жалость, - улыбнулся Алва. - Нам и впрямь следовало встретиться раньше, но мы с бароном сошлись на гальтарских кодексах, а карте - место. Кстати, сударь, вам заплатили?
- В известном смысле я полностью вознагражден. - Робер предпочел бы видеть лицо мэтра, но видел лишь внушительный юридический зад. Адвокату надо заплатить. Это, как ни глупо звучит, долг чести. Тебе подарили жизнь, Дракко и кошелек, пора отдавать долги, начиная с кошелька.
- Работа мэтра Инголса будет оплачена, - проснулся супрем. - Со дня его назначения по сегодняшний день включительно. Итак, герцог Алва при свидетелях отказывается от защиты и не намерен подавать прошение.
- Более того, - уточнил Ворон, - я согласен на гальтарскую процедуру со всеми ее кульбитами. Мы ведь судимся по допотопным кодексам, не так ли?
- Да, - торжествующе подтвердил гуэций, - суд исходит из приоритета кодекса Эридани за исключением пунктов, под которые подпадают обвинения, невозможные в Золотой Империи.
- Но, - поднял руку прокурор, - процедура принятия и исполнения приговора, а также его обжалования в полном объеме соответствует прецедентам, имевшим место во времена царствования Эрнани Святого.
- Ты сказал, - кивнул Ворон, - а я слышал.
- Герцог, - начал приподниматься Феншо, - никто, кроме государя, не может «тыкать» человеку Чести и…
- Герцог Алва ответил вам, как отвечали во времена Эрнани, - Валентин Придд смахнул с рукава что-то невесомое, - в те времена обращения «вы» еще не существовало.
Обвинитель плюхнулся на свою скамью. Придд еле заметно улыбнулся: его совет оказался верным. Рокэ не мог не ответить вызовом на вызов. Теперь он остался без защитника.
2
- Герцог! - Гони таких, как Инголс в дверь, они влезут в окно. - Запомните! Теперь вы - адвокат… При Эрнани обвиняемые защищались сами! Вы можете задавать вопросы… Можете заявлять протест, сомневаться в правомочности улик, в добросовестности свидетелей. Потребуйте обвинительный акт… Они обязаны предоставить!…
- Мэтр Инголс, - велел супрем, - немедленно удалитесь!… Вы больше не имеете права…
- Имею! - бушевал мэтр. - Я клялся защищать перед Создателем! Мне всякие недоучки не указ, что бы они на себя ни нацепили…
- Мэтр Инголс! - Алва впервые повысил голос, и это возымело действие. Адвокат замолчал. Замолчали все.
- Любезный мэтр, - подсудимый говорил с законником, как с уросливой лошадью, - все в порядке, вы можете уйти. Уверяю вас, я за себя ответить в состоянии. Господа, дайте мне этот акт, и мэтр Инголс уйдет счастливым.
- Мэтр Инголс, - потребовал Кракл, - вы слышали, что сказал герцог Алва? Он в ваших услугах не нуждается, немедленно покиньте зал суда. Ликтор, примите у мэтра Инголса обвинительный акт и передайте герцогу Алва. Обвинение, вы готовы представить первых свидетелей?
Адвокат больше не спорил. Спрут своего добился: какая простая месть и какая безопасная! Два вопроса и чужая гордыня… Достойно мерзавца и потомка мерзавцев, а ведь Придд об исповеди не знает. Он спасает не Талигойю, а собственную шкуру и честь братца.
Кракл зазвонил в колокольчик. Зачем? И так невозможно тихо.
- Обвинение готово?
- Да, господин гуэций.
Обвинитель разложил на правой кафедре бумаги и выпрямился, гальтарская тога превращала его в какую-то копну. Оскар дал бы себя расстрелять, но не надел бы этот кошмар… Но Оскара Феншо расстреляли на самом деле. Ворон и расстрелял.
- Господин прокурор, - велел Кракл, - говорите.
- Ваше Высокопреосвященство, господа судьи, - начал Феншо. Составленную обвинением речь Ди-кон видел у сюзерена еще вчера. Феншо и его помощники, собирая доказательства, проделали чудовищную работу, для смертного приговора хватило бы и десятой части. Отрицать вину Ворона не станет никто, и все же было в этом человеке что-то, ставящее его выше спрутов и краклов.
Начни кэналлиец юлить, выторговывать себе дни и месяцы жизни, дожидаясь помощи от союзников, это был бы не он, не ворон, бросившийся на орлана. Нет, Альдо никто не упрекнет в легкой победе, эр Рокэ - достойный противник! Он принял последний вызов, как некогда звание Проэмпе-радора. Тогда он
