- Хорошо, - Левий прав тысячу раз, - что я должен сделать?
- Допивайте вино и идите к кузине. А я буду варить шадди и думать. У нас в запасе шесть дней, а ночей даже больше.
3
- Посольская палата озабочена, - посол Гайи-фы казался опившимся уксуса, - весьма озабочена.
- Мы рады вас видеть, конхессер, - перебил Агьдо, - и мы разрешаем вам сидеть в нашем присутствии.
- Благодарю, Ваше Величество. - Гайифец с достоинством устроился в коричневом кресле. - Увы, я хотел бы испросить аудиенции по более приятному поводу.
- Прежде чем перейти к делу, - Альдо передвинул серебряный подсвечник так, чтоб свет падал на морщинистое личико, - мы хотели б узнать, как себя чувствует дуайен Габайру.
- Он все еще болен, - вздохнул гайифец, - но маркиз ставит дипломатический долг превыше здоровья. Он отказывается делегировать свои полномочия графу фок Глауберозе. Теперь дурные языки станут говорить, что Его Величество Фома не дове-
ряет политике Его Величества Готфрида. Увы, затяжная лихорадка делает больных упрямыми.
- Мы ценим самоотверженность маркиза Га-байру, - сощурился сюзерен, - и никогда не поверим досужим сплетням, но чем обеспокоена Посольская палата?
- Ваше Величество, - Гамбрин едва заметно покачал головой, - вы - воин, а не дипломат, и вы не можете знать, сколь важны для нас всяческие мелочи. Дипломаты обязаны предусмотреть даже то, чего нет и быть не может, в этом мы сходны с юристами. К сожалению, гуэций, супрем и прокурор допустили ряд оплошностей, которые не могли не привлечь к себе внимания приглашенных в Галь-тарский дворец послов. Теперь мы вынуждены выступить с протестом. Завтра утром дуайен потребует срочной аудиенции, чтобы его заявить.
Поверьте, я искренне предан Вашему Величеству и люблю этот город и эту страну, но я был вынужден поставить свою подпись.
- Мы ценим ваше отношение, - заверил Аль-до, - и мы внимательно слушаем.
- Ваше Величество, - гость развел сухими желтоватыми руками, - мне очень неприятно… Видите ли, то, что я имею сказать, не предназначено для широкой огласки.
- Вы совершенно верно заметили, что я - воин, - взгляд Альдо окаменел, - я предпочитаю узнавать о неприятном сразу. Говорите без обиняков, герцогу Окделлу я полностью доверяю.
- Извольте, - поджал губы посол. - Сегодня гуэций, супрем и прокурор вольно или невольно дали понять, что власть Раканов является по своей природе божественной и что права Раканов несопоставимы с правами других династических домов.
Если к этому добавить саму процедуру, основанную на древних кодексах, создается, безусловно, превратное впечатление о том, что Ваше Величество противопоставляет себя прочим монархам Золотых земель.
Увы, неудачные и неточные формулировки, допустимые в обычной речи, будучи произнесены со столь высокой кафедры, становятся поводом для протеста, который вынуждены поддержать все участники Золотого Договора вне зависимости от отношения к Вашему Величеству. Ведь, отрицая заключенные Олларами брачные союзы и подписанные в последние четыреста лет соглашения, вы бросаете зерна непонимания между государствами. Достаточно вспомнить историю возникновения Агарии и Алата.
Прошу меня простить, Ваше Величество, но, сделав суд над маршалом Алвой открытым и передав полномочия защиты обвиняемому, вы создали очень непростую ситуацию. Рокэ Алва знаком с Золотым Договором и иными международными актами. Он весьма умело переводит ошибки обвинения в плоскость нарушения Талигойей дипломатических канонов вплоть до оскорбления иноземных монархов.
Меня как посла его величества Дивина крайне беспокоит возвращение к военной кампании 398 года, в которую помимо Талига были втянуты Кагета и Бакрия. Как это ни прискорбно, международное право в данном случае расходится со справедливостью. То, что было предпринято герцогом Алвой, признано соответствующим Золотому Договору. Более того, Посольская палата считает, что прокурор Феншо, пригласив в качестве свидетеля посла Кагеты, превысил свои полномочия и поставил господина Бурраза- ло-Ваухсара в весьма щекотливое положение. Ведь он, давая показания, вынужден отвечать на вопросы не только обвинения, но и защиты, причем в присутствии Его Высокопреосвященства Левия, а он, да простится мне такое предположение, вряд ли является горячим сторонником обвинительного приговора.
- Вы совершенно правы, - после дипломатического киселя слова Альдо казались отточенным клинком, - кардинал излишне милосерден к врагам Талигойи. Впрочем, он агариец по происхождению. Мы благодарим вас за предупреждение. Наш ответ будет дан утром.
- Позвольте старому дипломату дать воину несколько советов. - Конхессер слегка приподнял уголки губ. - Поверьте, мной движет искренняя привязанность к Великой Талигойе и ее королю. Мне бы не хотелось, чтоб безграмотность и излишнее рвение талигойских юристов сказались на репутации талигойской короны и послужили причиной дипломатического скандала.
- Мы все понимаем, - в углу кабинета замер мраморный найер. Лицо Альдо было еще спокойней, - и мы благодарны.
- Ваше Величество, - Маркус Гамбрин слегка понизил голос, - не следует предоставлять обвиняемому возможность раз за разом возвращаться к обоснованию прав Раканов и подчеркивать, что Оллары были признаны Золотыми землями и Его Святейшеством и отличаются от династий Гайифы и Агарии лишь сроком пребывания у власти, тем паче, ряд династий правит еще меньше. В том числе родственная вам династия Мекчеи, чей приход к власти во многом напоминает воцарение Олларов. Кроме того, посол Дриксен окажется в весьма затруднительной ситуации в случае обсуждения саг-раннской кампании. Я имею в виду рукотворный паводок.
- Мы понимаем, - наклонил голову Альдо, - тем более у вас как у представителя Гайифской империи тоже возникнут определенные сложности. Если речь пойдет о причинах, побудивших Адгема-ра Кагетского послать своих подданных… Простите, попросить своих соседей напасть на Варасту.
- Я не понимаю, что Ваше Величество имеет в виду.
- Это не так уж и важно, - улыбнулся Альдо. - Хорошо, конхессер, мы не станем касаться случаев, которые страны Золотого Договора не считают преступлениями. Что до готовивших процесс барона Кракла и графа Феншо, то мы приняли решение об их отстранении еще до вашего визита. Имена тех, кто их сменит, будут объявлены утром в Гальтарском дворце.
- Благодарю Ваше Величество за понимание, - посол Его Величества Дивина с достоинством поднялся, - теперь я спокоен.
- Мы также вам признательны, - кивнул Альдо, - за дружеское участие. То, что ваши советы несколько запоздали, никоим образом не умаляет их в наших глазах.
- До свидания, Ваше Величество.
- До завтра, конхессер, мы будем рады вас увидеть снова.
Слова были вежливыми, но Дикон достаточно знал сюзерена, чтоб понять - Альдо в бешенстве. Ричард и сам был готов вытряхнуть из морщинистого человечка заменившую ему душу труху.
Юноша коротко поклонился гайифцу, жалея, что в кабинете нет портрета Рене Эпинэ, принимающего ключи от Паоны. Сюзерену картина тоже нравилась, но все портил развевавшийся на первом плане «Победитель Дракона». Может, его чем-нибудь зарисовать? Каким-нибудь трубачом или летящей Победой?
- Истинные Боги! - Альдо вскочил, едва за гайифцем скрестились алебарды гимнетов. Теперь сюзерен если кого и напоминал, так грозовую тучу, только молний не хватало. - Всякий павлин будет нам указывать… Ты помнишь, что Ворон про эту шушеру говорил? Что она не лучше Олларов. Пра вильно говорил, мы это им еще припомним… Жаль, не сейчас.
4
Комнаты были небольшими и очень светлыми. Они не походили ни на кельи, ни на монастырскую гостиницу, в которой Робер пробедовал четыре года. После глупой дворцовой роскоши и превратившегося в казармы особняка Эпинэ обычный человеческий уют казался трогательным и хрупким.
- Ты вся в цветах. - Робер хотел поцеловать кузине руку, но Катари неожиданно подняла голову - пришлось целовать в лоб, очень горячий. - У тебя лихорадка?
