Бандикут суматошно отстреливался, едва успевая перезаряжать свою крупнокалиберную дуру, но особого вреда дракону вроде бы пока не нанес. Насколько помнил Рождественский, самой опасной породой драконов считались красные, потомки армейских штурмовиков. Этот был, насколько он успел разглядеть, зеленовато-бурым, а потому, наверное, так до сих пор и не попал в уворачивающуюся «магнолию». Сбить же дракона в любом случае было делом крайне сложным. Стрелковое оружие не годилось для этого напрочь, разве что при суперудачном попадании. Тут требовались серьезные средства противовоздушной обороны, на самый крайний случай – гранатомет. Володя надеялся, что пушка Бандикута хоть немного приближается по своим тактико-техническим характеристикам к гранатомету, но дракон как летел, так и продолжал лететь, а маленький сталкер в конце концов сообщил:
– Все, трандец! Заряды кончились!
– Куда ехать-то?! – крикнул в ответ лейтенант, потому что в ходе бесчисленных маневров окончательно утратил всякое чувство направления.
– Сейчас направо поворачивай!
Рождественский послушно бросил машину вправо. Ее снова подбросило так, что шершавый руль внезапно выскочил из рук. С грохотом отлетела и исчезла за кормой задняя дверца. Не растерять бы груз, в панике подумал Володя, иначе все предприятие лишится смысла... Потеря одного блока означала бы потерю всего комплекса «Баст», запасных частей здесь днем с огнем не найдешь.
Стоп. У Бандикута кончились заряды? Ну так у него-то самого они не кончились! Пусть он и не сумеет повредить взбесившийся вертолет, но вполне способен отвлекать его и непрерывной стрельбой сбивать ему прицел, как это делал только что коротышка.
– За руль! – проорал Володя, почти физически ощущая, как дракон высматривает его своими тепловизорами, сканерами, биоиндикаторами или что там вставили ему братья-наники вместо глаз.
– Не понял! – гаркнул Бандикут, мотая головой, чтобы побороть непрекращающийся звон отбитых оглушительными звуками барабанных перепонок.
– За руль садись, кретин!
Меняться местами на ходу, да еще пытаясь при этом продолжать маневрировать на пересеченной местности – не самая простая вещь на свете. Однако в конце концов этот почти цирковой трюк им удался, и Бандикут как клещ вцепился в баранку, сверля маленькими глазками дорогу впереди, а лейтенант высунулся из окна, готовясь стрелять из своего трофейного армгана с модифицированным энергоблоком.
Но выстрелить он не успел.
Гугух!!!
В паре метров от дико вильнувшей «магнолии» земля вспучилась, словно наружу пытался выбраться огромный крот. Собственно, через несколько мгновений он и выбрался. В воздухе среди летящих во все стороны комьев глины мелькнули бешено вращающиеся роторные грунтозацепы, потом на поверхность вырвалась сама боевая машина, истошно ревя сиреной. В прошлой жизни это был старый железнодорожный снегоочиститель, Рождественский не раз видел такие в детстве на задворках станции, составленные грустными рядами. Сейчас корпус со следами оранжевой покраски щетинился непонятными иглами и крючьями, зубчатые колеса яростно перемалывали почву, и Бандикут едва успел увернуться от этого мастодонта, слепо бросив машину в сторону.
С появлением мутировавшего снегоочистителя расклад сил тут же переменился. Зафиксировав нового, более серьезного противника, дракон мигом забыл о «магнолии» и бросился на второго великана, поливая его массированным огнем.
Чуть не вписавшись со всей дури в истлевшую коробку перевернутого автобуса, коротышка начал судорожно выкручивать руль, едва успевая перехватывать его то одной, то другой рукой, уже понимая, что это совершенно бессмысленно и он окончательно потерял управление. Машину неудержимо занесло в куче сваленного на краю руин строительного щебня, словно на скользкой дороге, и юзом потащило прямо на острый угол сколотой железобетонной панели, торчащей из полуразрушенной стены здания. Военврач осознал, что сокрушительный удар огромного острия придется точно в боковую дверцу со стороны водителя. В том, что на такой скорости этот гигантский консервный нож не только вскроет борт автомобиля, словно жестяную банку, но и пропорет его насквозь через весь салон, превратив их обоих в кровавый фарш, не было ни малейшего сомнения.
– Тормози!!! – отчаянно проорал Рождественский, хотя понятно было, что в сложившейся ситуации это бесполезно.
Бандикут тоже вопил что-то неразборчивое и несуразное, совершенно ненужное, выпуская наружу панический страх, и продолжал, продолжал выкручивать баранку, отчего машину заносило еще больше. Разбрызгивая в разные стороны щебенку, автомобиль по инерции продолжал скользить в сторону плиты, изображавшей лезвие гильотины, однако скорость его стремительно падала – высокие, по колено сугробы щебня утормаживали его, как клейкая лента муху. Когда дверца машины с треском ударилась о край сколотой плиты, «магнолия» уже почти остановилась, и каменному лезвию удалось только пробить крыло, войдя в салон не больше чем на пару сантиметров.
Рождественский и Бандикут обалдело уставились на торчащий из дверцы бетонный клинок, а затем разом, словно по команде, развернулись на сто восемьдесят градусов – туда, откуда доносились громоподобные звуки битвы титанов.
Пока люди в автомобиле боролись с силами ускорения и инерции, снегоочиститель успешно отразил атаку противника, а теперь развернулся, расшвыривая землю из-под гусениц, и дал оглушительный залп по низко летящей цели. В цель он не попал, но сбил дракона с курса, и тот, уворачиваясь от вражеских ракет, зацепил бортом верхний этаж одной из руин. Искореженная пулеметная консоль, сорванная ударом, грохнулась в нескольких метрах от «магнолии». Дракон возмущенно и обиженно взвыл, размахивая хвостом.
– Получай, сука! – азартно закричал Бандикут, подскакивая на сиденье, словно ребенок.
Володя быстро огляделся, но машина оказалась в тупике – с одной стороны выезд блокировал перевернутый автобус, с другой – торчащие из земли бетонные плиты, а сбоку бушевали сражающиеся чудовища. Вот прихлопнут их сейчас ненароком, и выйдет совсем уже нелепо...
В этот момент снегоочиститель, все-таки поймав длинную очередь от дракона, спустившегося пониже для лучшего прицела, обиженно зарычал и стремительно выбросил из люка нечто вроде посверкивающей ловчей сети. Гремя и разворачиваясь прямо в воздухе, переплетение тонких металлических цепей накрыло бывший вертолет, лопасти которого тут же увязли, и дракон с тяжелым гулом обрушился на землю, покорежив корпус о бетонные плиты. Победно взревела сирена, снегоочиститель ухватил бьющегося из последних сил противника сложными многосуставчатыми манипуляторами и, сдавая задним ходом, поволок его под землю, словно безжалостный паук. Через несколько секунд на месте боя остались только медленно оседающая внутрь себя воронка в земле да валяющаяся в груде щебня разбитая вертолетная консоль.
– Уматываем отсюда! – вытирая с лица пот, гаркнул Володя.
Однако маленький сталкер не торопился уматывать. Он выскочил из-за руля, подбежал к консоли и поволок ее к трупу автобуса, пыхтя и отчаянно чертыхаясь. Спрятав добычу в автобусное брюхо и забросав мусором, коротышка вернулся в машину и пояснил:
– Ценная вещь! Потом как-нибудь подскочу и заберу, с нее много полезного можно снять, если разбираешься.
Понемногу приходя в себя после пережитого, они медленно выехали на уже знакомый вроде бы участок Пироговки. Володю ощутимо потряхивало, адреналин постепенно отпускал. Он поежился и спросил:
– А почему крот за нас вступился?
– Он не за нас вступился, доктор-врач, – заявил Бандикут. – Он нас даже не заметил, а если и заметил, то подумал, что какой-то мелкий носорог рядом ошивается. Эта штука, видать, с Сеятеля – станция такая железнодорожная, совсем недалеко.
– Это там музей железнодорожной техники был? – вспомнил Рождественский рассказ военсталкера Кузи о том, что после Катастрофы с Сеятеля расползлись мутировавшие локомотивы. Да и Бандикут что-то такое городил.
– Он самый. Откуда знаешь? – с подозрением спросил полурослик. – Короче, у тамошних биомехов с местными вроде как война. Их под землю и вытеснили, где вы с Гончаром имели неосторожность на них
