Алеша нахмурился. Только возни с дебилами ему не хватает.
— Если возьмешь с собой этого недостойного… — заторопился купец (что-то рвалось с его языка, но он огромным усилием воли затолкал это что-то назад), — Дебил-оглы, то наша благодарность не будет иметь границ… — он широким жестом указал на выкатившиеся повозки, — в разумных пределах.
— Что там? — требовательно спросил Алексей.
— Золото, — лаконично ответил купец.
— Десять сверху — и дело сделано! — немедленно среагировал юный аферист, для которого проблема пополнения семейного бюджета в последнее время стала практически задачей номер один, не считая спасения Роксаны конечно.
— Я же сказал — в разумных пределах! — всполошился купец.
— И какова же граница ваших разумных пределов? — полюбопытствовал Алексей.
— Пять… нет, шесть повозок!
— Ну… это несерьезно, — вступил в торг Васька, прошедший неплохую школу охмурения в процессе операции «Закрома Родины», — мы на дебилах больше заработаем. Оставляем его здесь.
— Согласны! На десять арб согласны! — завопил отчаявшийся купец.
— Каждому! — строго сказал Вано.
Алеша восхищенно посмотрел на джигита. Такой хватки от наивного колдуна-недоучки он не ожидал.
— Согласны…
Купец поник. Алеше его даже жалко стало. Видать, круто достал бывший великий батыр торговый люд.
— Готовьте вашего отморозка к отправке…
— О великий табиб! — почтительно склонился перед Алексеем тот самый мулла, который совсем недавно возмущался его некомпетентностью.
— Чего тебе, абыз? — немедленно отыгрался Алеша.
Мулла угодливо захихикал.
— Великий хан с нетерпением ждет вас в своем шатре.
— А-а-а… Не будем заставлять его ждать. Так, Демьян, Косьян, этого, — Алеша ткнул пальцем в связанного Елисея, — осторожненько несите за мной на руках. Его нежное сердце и печень должны быть в идеальном состоянии для обряда. А собаку злую на цепь! Цепь мне.
Палач огорченно отшвырнул смазанный толстым слоем бараньего жира кол и в сердцах не только выполнил, а даже перевыполнил приказание, сорвав с пасти Вервольфа Вольфовича стягивающий челюсти платок.
— Подонки! — немедленно завопил Вервольф. — Я вам сейчас всем объясню, что такое волюнтаризм!
— Еще слово, — Алеша одним мощным рывком вздернул его за шкирку, — и я проведу обряд не дожидаясь укромного места.
— Слюшай, можно я? — Ара перелетел на Алешино плечо, выдернул кинжал и начал целиться.
Вервольф сразу понял, что без языка он соответствующих объяснений сделать не сможет, а потому немедленно захлопнул пасть.
— Засыдэлся джигит бэз дэла, — посочувствовал другу Вано, возвращая его на место.
Ара сердито нахохлился, вцепившись коготками в бурку.
— Ведите, — коротко распорядился юный аферист.
Муллы, мурзы и тайды гурьбой кинулись показывать дорогу. Всем хотелось присутствовать при переговорах табиба с великим ханом Хучумом.
Атмосфера внутри апартаментов великого хана сразу шарахнула по носам команды Алексея. Затхлый воздух был пропитан тяжелым запахом лежалых кож, сырого войлока, тухлого мяса. Привыкший к чистому горному воздуху Вано позеленел. Мурзы, муллы и прочие приближенные великого хана чувствовали себя не лучше. Посреди шатра на глиняном возвышении темнел массивный мангал. Узкие оконца, затянутые бычьими пузырями, слабо пропускали свет, а потому им в поддержку горели свечи из бараньего сала, торчащие в деревянных шандалах. Их трепетное пламя освещало обширные покои, увешанные коврами и струйчатыми цветными материями. Как зеленые морские волны спускались сверху шелковые пологи. На пестрых коврах и толстых циновках, заглушавших шаги, валялись пуховики, подушки. Хучум, как и положено, восседал на своем троне в самом центре. Он чувствовал себя тут как дома. А вот гости…
От крутейшего амбре Васька тут же забалдел; Вервольф Вольфович, получив мощный ароматический удар по своим чувствительным ноздрям, начал закатывать глаза, прикидывая, не пора ли рухнуть в обморок; Ара затолкал свой клюв в перья, резонно считая, что под мышкой, в смысле под крылом, пахнет лучше.
— Что с моими дорогими гостями? — радостно хихикая, заволновался Хучум.
— Да понимаете, обстановка здесь… — прогнусавил Алеша, старательно зажимая нос, — слишком экзотическая. Мы с помощниками привыкли к простому, суровому быту в примитивных каменных помещениях с вытяжкой, туалетом, ванной, даже если она без джакузи… не то что вы, свободные люди!
Мудрый ахун, по-прежнему сидящий у подножия трона, спрятал лукавую улыбку в бороде. Хан поманил пальцем Алешу и, как только он приблизился, тихо на ушко прошептал:
— Все сейчас устроим. Думаешь, я тут живу? Нашел дурака! Это я специально для эмиссаров из Бухары шатерчик забацал и мариную их тут, мариную! Пусть почуют местный колорит! Достали, гады, сил нет! — Хан Хучум поднялся. — Мы с гостями и пленниками изволим отбыть в комнату для тайных совещаний. А вас, мурзы мои, муллы мои, попрошу остаться здесь и подумать о чем-нибудь высоком, божественном…
Сделав знак ахуну следовать за ним, хан спрыгнул с трона и с резвостью, удивительной для его почтенных лет, ринулся вперед, увлекая за собой гостей. За его спиной позеленевшие мурзы и муллы один за другим падали в обморок. До комнаты тайных совещаний добирались длинным подземным ходом, который вывел их в палаты белокаменные, разукрашенные в чисто восточном стиле. Здесь тоже был трон и свечи из бараньего жира, не было только отвратительного амбре, в котором сейчас угорали бухарские эмиссары. Здесь было другое амбре. Вано с Арой озабоченно зашевелили ноздрями, почуяв знакомые запахи. Они шли от двух серебряных курительниц, стоящих по бокам трона. Ничего не подозревающий Алеша недолго думая привязал к одной из них цепь с сердито рычащим на ней Вервольфом Вольфовичем. Рычал он, не раскрывая во избежание недоразумений пасть.
— Вот здесь и поговорим, — Хучум довольно потер ручки, взгромождаясь на трон, — по-простецки, по-нашему.
Все перевели дух, после чего с удовольствием вдохнули полной грудью сладковатый аромат, струившийся из курительниц.
— Странно, — удивился Алеша, задирая голову, — вроде потолок над головой, а я уже звезды вижу.
— Прекрасно, — улыбнулся в бороду ахун, — и что же они тебе поведали, о мудрый звездочет?
— Все! — решительно заявил авантюрист. Ему вдруг стало так хорошо…
— Что все? — деликатно продолжал настаивать мудрый ахун.
— Все будет тип-топ! Уйдем в пустыню, обряд по форме… — С опиумным дурманом юноша ранее не сталкивался, а потому благовония подействовали на него молниеносно. Взгляд Алеши упал на Елисея, заботливо уложенного Косьяном и Демьяном на пуховик, лежавший на полу. — Кто моего братана- побратима связал?! Ты, собачья морда?
Вервольф, испуганно взвизгнув, начал отползать за трон, волоча за собой курительницу.
— Развязать!
Приказание было исполнено молниеносно. Дема и Сема сорвали веревки с царевича. Елисей начал растирать затекшие запястья.
— Я так и думал, что это его брат, — еле слышно пробормотал ахун.
— Не брат, а побратим! — поправил его Алеша, подняв указательный палец. Палец начал волнообразно, как змейка, извиваться перед его глазами. Юноша захихикал. — И не просто побратим, а
