Книга Теней (Повелитель Теней)

Названья не было и нету
Иным из тех, кто им служил;
Пылали огненной кометой
Глаза их, когти и клыки:
Не человек, не зверь, не птица —
Но нечто, слитое в одно,
Тот, кто пред ними не склонится,
Жить в вечном мраке обречен.

Кто был за День, под знамя Ночи
Порой вставал наперекор
Судьбе; однако средь всех прочих
Она — последний приговор.
Ночь битву ту не проиграла,
День в той войне не победил —
И все же руны Зла и Мрака
Покинули Знамена Сил.

Тысячелетия минули
С тех пор. Израненной земля
Осталась. Но текли эпохи,
И вскоре отступила мгла.
Нет, не в войне ее осилил
Свет — Тьма в тот день была сильней, —
Она сама себя разбила
На сотни, тысячи частей.

А по отдельности те части
Вступили меж собой в грызню
И лишь совместные напасти
Объединили б их. Войну
Не проиграла Тьма — но Светом
Ее ослеплены глаза,
Единства в ней уж больше нету,
А почему — сказать нельзя.

И крошат воины светлой рати
Знамена Зла по одному,
Добро придет — и мир однажды
Воспрянет. Но пока — во Тьму
Уходят смельчаки, не зная,
Вернутся ли опять домой…
Но меч их острый, угрожая,
Уж над змеиной головой.

Они разят и погибают,
На место Тьмы приходит Свет,
Зло потихоньку исчезает —
Но неспокоен человек,
Он ищет новых приключений
И их находит. А тогда,
Восстав из пустоты и тлена,
Вновь Мрак вступает в города.

Начала этой нет легенде,
Конец ее — туман и мгла,
В ней все благие устремленья
Смешались с прахом. Несть числа
В тех битвах павшим. И запомнят
Ее на сотни тысяч лет —
Покуда существуют войны,
Покуда торжествует Свет.

Инеррен молча поклонился творению неизвестного поэта. Не многие из смертных способны выразить в словах понятия, которыми оперируют Боги Судьбы, решая ИХ судьбы — и судьбы ИХ миров…

Все же что-то в этих стихах было довольно странным. Но что?

Вскоре чародей понял причину охватившего его предчувствия. Руны эти были ему незнакомы, а вот рука, что высекла их… Самый стиль этого произведения был таким же, как и у грубо рифмованных надписей-указателей Теневых Троп. Конечно, здесь все выглядело намного более осмысленным, подчинялось иной причине…

Иной ли?

Указатели преследовали совершенно четкую цель: заставить идущего по Теневой Тропе выбрать одну дорогу из нескольких возможных, в зависимости от чего тот подвергался различным испытаниям — различны были и призы. А здесь? Обелиск-то стоит не на перекрестке и даже не у начала дороги — просто аккуратно обработанный знак, непонятно зачем торчащий на границе холмистой равнины и предгорий.

Непонятно зачем?

Достав из-под накидки Кристалл Истины, Инеррен внимательно посмотрел на обелиск и окружающую местность сквозь искажающую цвета и размеры — но проясняющую сознание — рубиновую призму. И у него перехватило дыхание.

Обелиск на самом деле был не десятифутовым четырехгранным пилоном с тщательно заостренной вершиной, а исполинским, слишком тонким для своей высоты, пятиугольным столбом, уходившим в голубизну небосвода. Прищелкнув языком — подобное мастерство в обращении с Иллюзиями заслуживало восхищения, — чародей попытался было проникнуть сквозь оболочку заклятия без помощи камня, но тут же получил отпор.

Тогда он прошептал старое доброе заклятие Хождения в Облаках. И окутавший Инеррена плотный серый туман, послушный его воле, поднялся вверх вместе с ним. Чародей взлетал вначале довольно медленно, потом все быстрее и быстрее, так, что обогнал бы даже арбалетную стрелу, — но столб упорно лез все выше и выше.