ледовитое. А какое бы у вас было настроение, если б у вас увели возлюбленного и держали его в плену?!
Я сидела в преображенной гостиной и мрачно глядела на магический кристалл. Из ванной вышли Юля и гноттиб. Последний сдержанно сиял.
— Спасибо тебе, ведьма, — сказал гноттиб, прижимая к груди двухлитровую бутылку из-под 'спрайта'. В ней плескалась опалесцирующая жидкость. — Ни одной мозоли!
— Я же говорила, — скромно потупилась Юля.
— Ладно, — сказал гноттиб, — еще раз благодарю и откланиваюсь. А то моя жена возьмет себе другого четвертого мужа.
Гноттиб крутанулся вокруг своей оси и в вихрях фоновой магии исчез, будто его и не было.
— Ну вот, — после недолгого молчания вздохнула Юля, — теперь мы поговорим о Леканте и Лалит.
— А что тут говорить? — безнадежно заныла я. — Она его не выпустит. Она один раз уже его победила и заточила в гробницу. И теперь не успокоится.
— Ты погоди горевать. У меня вообще возникли сомнения насчет твоего Леканта.
— То есть?
— То есть тот ли он, за кого себя выдает?
— То… Объясни.
— Сейчас.
Юля подошла к книжному стеллажу и вытянула из него солидный том. Помахала им и сказала:
— Обратимся к первоисточникам!
— Что это за книга?
— 'Тайная Доктрина' Елены Блаватской.
— Не понимаю, какое отношение имеет 'Тайная Доктрина' к моему Леканту.
— А вот погоди. — Юля раскрыла книгу там, где было заложено закладкой, — Слушай!
И прочла:
— 'Дхиан-Коган изображается с четырьмя руками. Две руки сложены, третья держит лотос, четвертая змею. На шее у него четки, а на голове знак Воды (материя, потоп), тогда как на лбу помещается третий глаз, глаз Шивы, знак духовного прозрения. Имя его Покровитель, Спаситель Человечества. Еще одно из его имен, на санскритском языке, Локапати или Лаканатха, Владыка Мира, и по-тибетски Джигтен-Гонпо, Покровитель Мира от всякого зла…' Ну? Теперь ты понимаешь?
— Что я должна понять?
— Что твой Лекант тебя обманул.
— Как это?
— Он или выше, чем притворяется, или, наоборот, ниже.
— Юля, я тебя не понимаю.
— Сравни это описание у Блаватской с описанием твоего Леканта. Где у него четыре руки? Где третий глаз и четки?
— Но это описание какого-то дхиан-когана, а не просто дхиана.
— Ай, это одно и то же.
— И что ты думаешь?
— Что Лекант никакой не дхиан.
— А кто же он тогда?
— Вот этого я не знаю.
— Погоди, погоди, а имя?
— Что 'имя'?
— Санскритское имя Лаканатха! Это так похоже по звучанию на Лекант!
— Хорошо. Согласна. Пойдем по этому пути. Предположим, что твой Лекант не просто дхиан, а даиан-коган. Значит, он — Владыка Мира? Покровитель Человечества?
— Может быть, так оно и есть.
— Тогда он в большой опасности. Потому что я не знаю, кто такая эта Лалит.
— А что, если она тоже — Покровитель Человечества?
— То есть?
— Ну типа Темного Властелина, Владыки Мордора. Наделена властью, только власть ее отрицательная.
— Ох, непонятно все это. Ладно, утро вечера мудренее. Я вымоталась, да и ты наверняка тоже. Давай спать ложиться.
Юля постелила мне на диване. Я села и заплакала.
— Что такое? — высунулась она из спальни.
— Юля, за всеми этими событиями я как-то забыла о том, что у меня больше нет дома. А теперь вот накатило.
— Тиечка, успокойся. Будет у тебя дом. И Лекант твой у тебя будет. Ложись.
— Да. Спасибо тебе, Юля.
Высшая ведьма погасила свет и ушла к себе в комнату.
Скоро оттуда донеслись звуки, напоминающие шкварчание сала на сковородке — так Юля храпела. Я же еще долго не могла заснуть, все думала о родителях, о Леканте, о Лалит…
А потом появилась Астарта.
Нет, не богиня. Помните говорящую кошку в ломбарде господина Фомаида? Так вот это она и была. Как она нашла меня у Юли — ума не приложу. Но ведь нашла все-таки!
Она возникла на балконе. Что само по себе было удивительно — ведь у Юли далеко не первый этаж. Правда, рядом с балконом как раз торчали ветки каштана, так что, скорее всего, Астарта вскарабкалась по ним.
Она приоткрыла балконную дверь, просочилась в гостиную и жалобно мяукнула. Шкварчание в спальне не прекратилось — значит, Юля кошки не услышала и продолжала спать сном праведницы. Я встала с дивана. Астарта подошла ко мне и стала тереться об ноги. А потом сказала:
— Привет, Тийя. Покорми меня, а?
Я не удивилась. Я видела, что Астарта похудела, шерсть на ней висела клочьями, а лапы были сбиты в кровь.
— Идем на кухню, — тихо предложила я. — И не мяучь, а то Юлю разбудишь. Будут лишние расспросы…
Астарта кивнула. От былой гордой и надменной кошки в ней не осталось и следа.
Мы тихо прошли на кухню. Астарта села на маленький тростниковый коврик у стола, а я открыла холодильник. Чего тут только не было! Юля явно не экономила на питании.
— Астарта, что ты предпочитаешь: молоко, творог или рыбу?
— Молоко. И творог. И рыбку-у! — промяукала Астарта. — Я столько времени нормально не питалась. Господин Фомаид ухаживал за мной, а теперь я никому не нужна!
— Если хочешь, Астарта, я буду заботиться о тебе. Или даже мои родители. Правда, они сейчас не в городе…
Я поставила перед кошкой тарелку с молоком, коробочку творога и миску с отварной шукой. Астарта издала хищный придушенный вопль и набросилась на еду. Минут десять она отсутствовала как собеседница. Я это понимала и не возникала, голодную кошку просто было жалко.
Прошло еще десять минут. Астарта подчистила языком тарелки до блеска, отошла от них, села и принялась вылизываться.
Я убрала миски в мойку, села напротив кошки и попросила ее:
— Расскажи мне, как погиб господин Фомаид.
— Это было страшно. Из-за ваших браслетов пропало такое существо! Господин Фомаид, конечно, не был образцом человечности, но и мерзавцем его тоже никто назвать не мог. Он вел дела честно, и если… Впрочем, сейчас не об этом. Я расскажу, как все было.
И вот что поведала Астарта.
