Но он первым сообразил, что к чему.
— Про старика ничего выяснить не удалось? — уточнил Мартин.
— Нет, — покачал головой Питер. — В тот день корабли в порт не заходили. Хотя он мог приплыть за день до этого. Приплыть, передать весточку Дирку-младшему, на следующий день встретиться с ним и уплыть. Вчера с отливом в море ушли четыре торговца и один курьер.
— Ясно. — Я пригубил бренди. — Что удалось разузнать о Дирке-старшем?
— Ну… — замялся Питер. — Тут мне повезло больше. В войну он был интендантом форта, погорел за растрату и подался в бега. Прибился к пиратам, а четыре года назад пропал.
— Это все? — недоверчиво уставился на него я.
— Нет, не все, — ухмыльнулся О’Райли. — Перед исчезновением он ходил на корабле Рамона Франко.
— Который Вырвиглаз? — присвистнул от удивления Мартин. — Вот так дела!
— И у которого первым помощником служил Алекс Гром, — кивнул я, — исчезнувший в это же время…
— Как это между собой связано? — Мартин завертел головой, разглядывая то меня, то Питера, и почти сразу же догадался: — Карта!
— Позже. — Я уставился на О’Райли. — Что еще?
— Примерно тогда же люди Франко захватили галеон «Эстрель». Добыча составила почти пятьсот тысяч марок. В основном, конечно, товарами, но взяли и золото, серебро, небольшую партию изумрудов.
— Помню-помню! — оживился Мартин. — Громкое было дело.
— Это еще не все, — загадочно улыбнулся Питер. — Когда собирал сведения о Дирке, пришлось кое на кого надавить, и всплыла интересная история.
— Выкладывай.
— Ходят слухи, что Гром, Дирк и еще несколько пиратов оказались недовольны своей долей: капитан пообещал рассчитаться с командой только после продажи товаров. Они крепко рассорились, а ночью Гром с пятеркой подельников бесследно исчез. Вместе с ними пропал ял и почти пятая часть добычи. Золото, немного серебра, изумруды. Ял потом обнаружили в ближайшей бухте, но ни золота, ни беглецов найти не удалось. А пытались их найти все кому не лень. Сто тысяч марок достаточно весомый повод оторвать задницу от лавки в кабаке.
— Они уволокли на себе почти пятьсот фунтов? По восемьдесят фунтов на брата? — засомневался я. — Далеко бы они не ушли.
— Там одних изумрудов было тысяч на тридцать, — вздохнул Питер. — А пятьдесят фунтов на человека не так уж и много. К тому же, скорее всего, большую часть добычи, опасаясь погони, припрятали до лучших времен.
— Возможно, так оно и было. — Я достал из кармана карту. — И есть основания полагать, что во время дележа оставшейся части, количество беглецов сократилось…
— …до одного? — догадался О’Райли, через плечо Мартина изучавший восстановленную алхимиком карту.
— Именно, — кивнул я.
Рядом с фамилией Грома проступили имена еще пятерых пиратов. Напротив каждого — цифры. Только теперь была прекрасно виден перечеркивающий эти расчеты росчерк пера. Неужели и Алекс Гром навеки упокоился там, получив свою порцию свинца?
— Семьдесят тысяч! — ошарашенно уставился на карту Мартин. — Семьдесят! Где?..
— Неделя пути. Это же Джуга, да? — хмуро посмотрел на меня Питер. Видно было, что возможная экспедиция до чертиков ему не нравится, но сумма внушает нешуточное уважение. Семьдесят тысяч!
— Да. Восточное побережье. Ваши предложения?
— А чего тут думать? — всплеснул руками мой помощник. — Такой шанс упускать нельзя!
— Возможно, золото давно уже выкопано и потрачено, — помрачнел О’Райли.
— Вот и проверим, — решился наконец я.
И надо сказать, решение далось мне вовсе не легко. Будь дело только в деньгах — не уверен, перевесил бы куш в семьдесят тысяч марок две недели болтания в открытом море. Дьявол! Да я ведь с этого поганого острова не убрался исключительно из-за отвращения к плескавшейся вокруг луже. И страха — чего уж там, и страха. А тут… Две недели! Как минимум! Черт, черт, черт!..
— Вам нет необходимости отправляться самому. — Питер заметил мою растерянность.
— Нет! — раз и навсегда закрывая тему, отрезал я. Будь дело только в золоте — с легким сердцем отправил бы Мартина. Но Гром, черт его побери, Алекс Гром! Пусть уже мертвый, сгнивший и изъеденный червями — если от него вообще хоть что-то осталось, — но я должен убедиться в его смерти лично. Это дело никому перепоручить нельзя. Потом и умереть спокойно можно. А море… Морю придется потерпеть мое присутствие. Ну а я уж как-нибудь его соседство переживу. — Мартин останется на хозяйстве. А ты? Не хочешь развеяться?
— С превеликим удовольствием, — улыбнулся Питер. — Все равно нельзя отпускать вас одного.
— Боб и Роб тоже пригодятся, — забеспокоился Мартин. — Надежные люди в таком путешествии не помешают.
— Так и есть, — согласился я. — Питер, найми корабль. И лично проверь весь экипаж, от капитана и до последнего юнги. Не хочу, чтобы мне перерезал горло какой-нибудь рассчитывающий обогатиться недоумок. На место тех, кого отсеешь, найми проверенных людей. И будет неплохо, если среди них окажется несколько решительных парней с богатым морским прошлым. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Вполне.
— Корабль можно нанять у Винсента Альбы, — предложил копавшийся в морском атласе Мартин. — Я слышал, у него временные трудности.
— Нет. — Идея эта мне, откровенно говоря, не пришлась по душе. Альба очень плотно работал с Юзефом Заном, а если этот выжига о чем-нибудь пронюхает… — Питер, если будут спрашивать относительно цели путешествия, ври, что я всерьез задумал перебираться в Виму. Помнится, на прошлом балу у губернатора я о чем-то таком трепался.
— Вам понадобится проводник. — Мартин наконец нашел нужную карту. — Если не ошибаюсь, южнее раньше было поселение буканьеров, но его сожгли во время последнего рейда. Стоит поискать солдат, которые знают те места.
— Займись, — кивнул я. — Без меня ни в какие авантюры не влезай, оставлю тебе малую кассу. Все, что вернут за время моего отсутствия, пускай в дело.
— Ясно. — Помощник убрал карты на место.
— Свободны. — Я допил бренди. — Питер! Иди, ужинай, кораблем займешься завтра с утра. Сегодня можешь прикинуть, какие понадобятся запасы. Возьмешь кого-нибудь из счетоводов, сделаете калькуляцию. Мартин, выдашь деньги. Учтите, времени на раскачку нет — скоро начнутся осенние шторма.
После того как я остался один, хандра и дурные предчувствия накатили с новой силой, но убойная доза крепкого алкоголя легко обратила их в бегство. И пусть завтра буду полдня с непривычки болеть, зато не останется места для пустых сомнений и колебаний.
Ровно через неделю и ни днем позже у меня был корабль и самая лучшая — э, какая к черту самая лучшая?! — команда, которой я после некоторых колебаний все же решил доверить самое дорогое: собственную жизнь.
Питер все это время почти не спал, рыская по порту и улаживая множество всплывающих в последний момент вопросов, Мартин, как мог, ему помогал. Ну а на меня остались все текущие дела, и я был этому даже рад. Когда встаешь в пять и ложишься за полночь, за весь день от бумаг отрываешься только для встреч с заемщиками, а нормально питаешься раз в сутки, времени на досужие раздумья и сомнения уже не остается.
— Посмотрите на себя в зеркало, господин Корда, — заявил Питер за день до отплытия. — На вас
