— Сдурел? Чего под ноги не смотришь?
— Извини, — опешил Ворожцов. — А ты чего тормозишь так резко?
— Я не резко. Если тебе резко, так дистанцию держи.
— Чего у вас там? — позвал сзади Мазила.
Тимур покосился на него, отступил, показывая «чего там». Но не мелкому, а Ворожцову.
— Смотри.
Подчиняясь рефлексу, Ворожцов хотел было наклониться, разглядеть, что там на дороге, повнимательнее. Так и замер.
Впереди были всё те же рельсы, шпалы, пробивающаяся между ними трава. Только поперёк правого рельса пролегли четыре глубокие борозды, практически разрубив его на части. Словно огромное животное яростно ударило когтистой лапой. Только какие должны быть когти, чтобы…
— Жуть какая! — шмыгнула носом подошедшая Леся. — Это чем?
— Автогеном, — пробормотал Ворожцов, пытаясь придумать логичное объяснение.
— Лобзиком, — одновременно с ним брякнул Мазила.
На мелкого обернулись все трое, не сговариваясь.
— Да ладно вам, — улыбнулся тот. — И пошутить нельзя, что ли?
— Дошутишься, — сквозь зубы процедил Тимур.
— А без шуток здесь спятить можно, — сказал Мазила.
На роже всё ещё оставалась дурацкая улыбка, но голос его прозвучал как-то удивительно серьёзно. Настолько, что снова захотелось поёжиться.
— Сканер молчит, — поделился наблюдением Ворожцов. — Нет здесь никого. Ни с лобзиком, ни с автогеном. Если и был, то нашинковал рельсы и ушёл. Пойдём, чего стоять?
Тимур кивнул. Рваный рельс обогнул по дуге. Шёл теперь настороженно, маленькими шагами, тщательно взвешивая, куда поставить ногу.
Ворожцов сосредоточился. На ПДА без надобности не глядел, по сторонам не пялился, стараясь ступать след в след.
А может, они с Тимуром в самом деле перестраховываются? Ищут опасности там, где их нет. И прав Мазила: веселее надо. Хотя… нет, не прав. Сергуня вон веселился. И где теперь Сергуня? С другой стороны, Наташа тряслась со страху, а конец тот же.
Нет, здесь надо как-то иначе. Без лишней бравады, без лишней паники. Трезво, холодно смотреть на всё. Надо… А как? Для трезвости не хватает сил. Страшно. И тут либо шарахаться от каждого куста, либо отшучиваться, высмеивая всё вокруг.
Выходит, Мазила-то не дурак. Просто в меру сил пытается над смертью посмеяться. Только получается настолько скверно, что сразу и не сообразишь, но…
Тимур повернул в сторону, сошёл с рельсов и побрёл через заросшее бурьяном поле. Ворожцов поглядел вперёд. Трава, кусты, остов какой-то древней машины. Именно на этот остов Тимур и взял курс через поле.
— Стой, — резко одёрнул Ворожцов.
Тимур по инерции сделал последний шаг и замер. Обернулся. На Ворожцова глядел напряжённо, ожидая худшего. Тем более что тот всё ещё шёл с наладонником в руке.
— Чего опять? — спросил осторожно.
— Ты через поле хочешь?
— А как ещё? — не понял Тимур.
— По кромке леса, — кивнул Ворожцов.
Тимур прикинул путь.
— Через поле короче, — подал голос Мазила.
— Короче — не значит быстрее, — не согласилась Леся.
Ворожцов переглянулся с Тимуром. Пояснил на всякий случай:
— На открытом пространстве мы лёгкая мишень, если что. Опасно.
— А по кустам топать безопасно? — вопрос прозвучал спокойно. Тимур не провоцировал, не хотел уязвить. Скорее советовался.
А он изменился. Всего три дня, а ведёт себя иначе. Да все они, если разобраться, изменились.
Ворожцов так и не ответил. Тимур мотнул головой вперёд на ржавый остов.
— Давай так: вон до той колымаги дойдём, тут недалеко. А там посмотрим, что дальше делать. Если что не так, сразу отступаем. Если всё в порядке, намечаем новую точку и двигаемся дальше.
Ворожцов только кивнул. Не иначе кто-то где-то сдох, что Тимур вдруг советоваться начал.
— Все согласны? — повернулся к остальным Тимур.
— Согласен, — отозвался Мазила. — Только с одним не согласен. Это не колымага, это экскаватор. Старый, правда, но вещь. У меня дедушка на таком работал.
— Мелкий внук большого комбайнёра, — припечатал Тимур. — Идём. Про дедушку возле трактора расскажешь.
Мазила насупился, замолчал. Тимур посмотрел на него с издёвкой.
— Чего надулся? Тебе ж без шуток скучно было.
— Иди ты, — огрызнулся тот.
Впрочем, Тимур и без особого приглашения уже шёл. Но явно не в том направлении, которое хотел указать обиженный мелкий. Ворожцов увязался следом. Оглянулся через плечо. Сзади уже шагала Леся. Оставшийся в арьергарде Мазила замкнул цепочку.
Под ногами шелестела трава. Довольно высокая, что тоже напрягало. Кто знает, что там в этой траве? С другой стороны, если Тимур наступил и с ним ничего не произошло, значит, и с другими ничего не будет. Во всяком случае, если идти след в след.
Ворожцов так и шёл, благо скорость позволяла повторить каждый маневр Тимура. Экскаватор приближался неторопливо, плавно, но уверенно. Уже скоро стали различимы детали ржавого, облупившегося корпуса: проеденные ржой дыры в борту, порыжевшие и потерявшие форму заклёпки и болты, выбитое стекло, частично осыпавшееся внутрь кабины.
Ворожцов особенно на экскаватор не заглядывался, старался смотреть больше под ноги. На груду металлолома он ещё успеет поглазеть.
Тимур обогнул кусты, вышел к экскаватору и остановился. Выдохнул с облегчением. К попутчикам повернулся довольный.
— Ну вот, — сказал натянуто бодро. — И ничего ужасного. Идём дальше?
— Передохнём, — не согласился Ворожцов и присел на траву.
Тимур хоть и старался держаться бодрее, а рюкзак всё же скинул, хотя садиться не стал. Зато села Леся. Она совсем рассопливилась. Донимал кашель, который девчонка старательно давила.
Ворожцов поискал взглядом третьего.
Мазила забыл про обидки и крутился возле ржавого экскаватора. Оглаживал прогнившие бока, всё примеривался к машине, но что-то останавливало.
В конце концов здоровое любопытство победило. Отмахнувшись от запретов, мелкий полез в кабину.
Ржавое железо задребезжало под его ботинками, но не проломилось.
Добравшись доверху, Мазила распахнул дверцу, смахнул с ободранного сиденья осколки стекла и вскарабкался внутрь.
— Ух, ты! — послышалось оттуда. — Классно.
— Чем бы дитя ни тешилось, — недовольно проворчал Тимур, — лишь бы мозоли не натёрло.
— Про дитё… в оригинале немного иначе было, — поправил Ворожцов.
— Зануда, — отмахнулся Тимур. — Что за манера вечно гундосить?
— Не гундосить, а размышлять.
— Мыслитель. О чём тут думать?
— Например, об этом, — кивнул Ворожцов на то место, где сидела Леся.
Тимур поглядел на девчонку и заметно напрягся. Ворожцов прекрасно понял, о чём тот подумал, даже хотел потянуть момент непонимания, но не решился.