А в широком полукруге Пляшут в праздничных одеждах Сестры, дочери, супруги. Семьдесят принцесс цепочкой Королева в танце водит. Знак — и пляска замирает. Руми из шатра выходит. Что в шатре? Никто не знает. Тишина царит, покуда Раздвигаются полотна, Облекающие чудо. Видят: столбики открылись, А на них дорожкой шаткой Доски тонкие лежали. Просто мостик. В чем загадка? «Государь, один всевышний В сердце женщины читает. Посмотри — в простой дощечке Мудрость божья обитает. Если на дорожку эту Ступит верная супруга, Красота ее лишь ярче Расцветет на счастье друга. Если же взойдет на мостик Та, что мужу изменила, — Искупая грех, красотка Почернеет, как чернила! Но таких здесь нет, надеюсь. С самой скромной, благородной Мы начнем. Потом за нею Все пройдут поочередно». Смолкли сотни тысяч женщин. Сколько чистой женской чести, Добродетели безгрешной Здесь в одном скопилось месте! Добродетель, учат Веды, Молчалива и бесстрастна. Отдает приказы Гупта, Просит, злится — все напрасно! И тогда он к королеве Обращается с улыбкой: «Может, первой для примера Ты пройдешь по тропке зыбкой?» «Я прошла бы, мне не страшно, Мне-то лично безразлично, Только в чести королевы Сомневаться неприлично! Ах, меня бросает в краску… Как? Во мне ты не уверен, Раз ты именно сегодня Испытать жену намерен?!» Гупта мрачно отвернулся. Он окинул взглядом быстрым Нипунику, муж которой Был красавцем и министром. «Государь, — она сказала, — Мы застенчивы и слабы, Много глаз меня смущают, А иначе я прошла бы!» И принцессы были б рады Пробежать, не оступиться, — Но позвольте, мостик может Обмануть иль ошибиться! Мало ль что еще случится… Руми шутит, это ясно, Да и доски слишком тонки — Им довериться опасно! И потом — как можно верить Показаньям чурок грубых? Убедила государя Речь красавиц алогубых. И спросил он Руми хмуро: «Где же чудо?» — Улыбаясь, Жрец ответил: «Этот мостик Не волшебный мостик, каюсь. Им не могут быть раскрыты Ни порок, ни добродетель, Но из-за него сегодня Трех чудес ты был свидетель.
