– Не только у других Игла-до-Сердца подводит, – ханжеским голоском заявил алхимик.
– А ты вообще молчи, мэтр недоделанный. – Гончая сплюнула кровью. – Теперь всё действительно кончилось…
– Э, э, меня-то, может, освободишь? – заволновался Ксарбирус.
– Как же, нашёл дуру… – фыркнула Гончая. Она старалась держаться прямо, но получалось это плохо. – Ы-ы-ы-ы-э-э! – Её начало мучительно рвать.
– Эк тебя, – посочувствовал по-прежнему спутанный Ксарбирус. – То-то ты, милая, с ошейником так и не рассталась.
– Ы-ы-ы-э-э-э-х!..
– Прекрасный, прекрасный ответ. Очень выразительный. Твои хозяева, не задумываясь, убили бы тебя, Гончая Стайни. А ты готова на всё, лишь бы им угодить. Не пора ли и о себе подумать?
– Я… х-х-х-ха… уже подумала. Вот о нём. – Девушка кивнула на неподвижного дхусса. – О нём подумала. И о себе. Мы уйдём. А все Мастера, командоры, Ветви и прочее может провалиться сквозь землю или самолично утопиться в Гнили. Мне без разницы.
– Ну, желаю удачи, – отвернулся Ксарбирус. – Я так понимаю, ты сейчас всех нас добьёшь? И меня, и сидху, и даже гнома?
– А он разве жив?
– Неужели я так похож на хладнокровного убийцу?! – возмутился алхимик.
– Не стоит скромничать, мэтр, – очень похож. С того самого момента, как выдал нас «чашникам».
– Не «вас», а только дхусса, – ворчливо поправил Ксарбирус. – Однако стоит признать, что это оказалось бы наилучшим исходом. Причём для всех. А так…
– Х-хватит. – Стайни пошатнулась, взмахнула руками, вновь обретая равновесие. – Я тоже не убийца. Я хочу сказать – больше не убийца. Как там сидха сказала – я вам зла не желаю. Так и я тоже. Никому зла не желаю. Мы уйдём с дхуссом – а вы как хотите.
– Прекрасное, благородное намерение – вот только что об этом скажет другая Гончая?
Алиедора медленно поднималась к свету из глубины тёплого и ласкового моря. Тёплого и ласкового моря, на котором она никогда не бывала, если не считать время на пути к Смарагду.
Она видела историю Тёрна. Не человека и не дхусса. Ясно, что сам он не мог этого видеть или запомнить, значит, рассказали. И скорее всего сама высокородная Омми з’Элма. Теперь это знает и она, Алиедора.
– Многодостойная! – вдруг прорезался чей-то вопль.
Глаза Гончей открылись.
Над ней нависала жуткая физиономия рогатого демона. Рядом пошевелился и застонал Тёрн. А вокруг… вокруг явно только что разыгралась нешуточная схватка.
Гном, застывший вниз лицом; бессильно раскинувшая руки сидха, её стражевая лоза шипит и извивается, словно живая змея, никого не подпуская к хозяйке; алхимик Ксарбирус, накрепко связанный по рукам и ногам зелёными живыми отростками; и тяжело дышащая, вся покрытая потом девушка с окровавленной шеей; на полу валяется лопнувший ошейник Гончей.
– Делили добычу, – медленно проговорила Алиедора, обозревая поле боя. Всё было понятно без слов.
– А ты кто такая? – прошипела в ответ Стайни.
– Доньята Алиедора Венти, Гончая Некрополиса, – холодно ответила Алиедора. – А ты – беглянка, предательница?.. Что ты можешь сказать?
С губ Стайни не сходила кривая усмешка.
– Это я-то предательница? Спроси мастера Ошгрена, не своего Латариуса. Меня, а не тебя, гордячка, отправили на самое важное, самое трудное и опасное дело. Поэтому уйди с дороги… самое меньшее, или, что лучше, помоги мне. Дхусс должен быть доставлен в распоряжение Гильдии Мастеров. Таков приказ.
– Дхусс не вещь, чтобы его куда-то доставляли. – Алиедора встала в позицию. – Тебе придётся перешагнуть через меня, потому что я таких приказов – доставить Тёрна в Некрополис – не получала.
– Это будет нетрудно, – прошипела Стайни.
– Многодостойные! – взвыл демон, кидаясь между готовыми сцепиться девушками. – Храбрая Стайни! Доблестная Алиедора Венти! Оставьте ваш спор, он не имеет уже никакого значения. Как и все прочие приказы. Гниль сейчас будет здесь! Я чувствую прорыв, прорыв небывалый! Она грозит затопить всё и вся! Башня шатается, её основания дрожат! Надо убираться отсюда!
– Мэтр… Кройон… говорит… верно, – раздался слабый голос дхусса. – Башня Затмений… доживает последние мгновения. А вы… я вижу… – приподнявшись на локте, Тёрн покачал головой. – Друзья мои, я не вещь и не приз. Те силы, что наивно думают, будто Беззвучную Арфу можно заставить служить себе, ошибаются. Если мир не может её принять, значит, её не должно быть.
– Очнулся! – констатировал Ксарбирус. – Дорогой дхусс, не были б вы так любезны объяснить вашим чересчур горячим поклонницам, что сейчас…
– Мэтр Ксарбирус, нам надо уходить отсюда. Немедленно. Я ещё держусь… ещё держу… но сил почти не осталось. Помоги им, мэтр Кройон. Освободи мэтра Ксарбируса. Пусть приведут в чувство гнома и сидху. Нам не из-за чего ссориться. Я не стану ничьей добычей. Пришло время сделать последний шаг.
– Какой ещё шаг?! – разом вырвалось и у Стайни, и у Алиедоры.
– Последняя песнь Беззвучной Арфы. Для Семи Зверей. Прошу тебя, друг Кройон, сделай, что нужно.
Стайни заскрипела зубами, однако с места не сдвинулась – Алиедора глядела ей прямо в глаза.
– Только двинься.
– Сама только двинься! – процедила в ответ Стайни, однако Алиедора сейчас видела её словно насквозь: та держалась лишь на эликсирах, да таких, что даже она, почитая себя лучшей из Гончих, поостереглась бы вливать себе в жилы.
Кройон тем временем хлопотал над бесчувственной Нэисс. Наконец сидха застонала и приподнялась.
– Уф! – не мог отдышаться демон. – Мир сходит с ума. Мои заклятия перестают работать или работают так, что едва не убивают вместо того, чтобы излечивать. Так, теперь ты, гноме…
– Э-э-э… не надо… мне уже лучше… я уже почти в порядке… – простонал Брабер; верно, действие яда оказалось не столь сильным. – Ох, ну и трещит же башка, как пива перепил…
Ксарбирус хмыкнул. Демону пришлось потрудиться, освобождая его от пут, потому что Нэисс только и могла, что сидеть, уставясь в одну точку.
– Никто не проиграл. Никто не победил, – тихо проговорил Тёрн. – Оставьте ваши распри. Смешно звучит, правда? Но ничего лучшего тут не скажешь.
Стайни выругалась.
– Тёрн, я…
– Я понимаю. А сейчас – я постараюсь позвать. Если верны все предчувствия и предзнаменования, то нас услышат – именно здесь, где впервые под небом мира Семи Зверей прозвучала Беззвучная Арфа. Помоги мне встать, Алиедора! И ты, Стайни!
Две Гончие обменялись яростными взглядами, но, взявшись разом, поставили дхусса на ноги.
– Так-то оно лучше, – заметил довольный Кройон. – Керван нерушим, несмотря ни на что.
– К-какой ещё керван, – простонала сидха. – Мы все пришли сюда по приказу пославших нас. Алхимик – от ордена Чаши, Гончая – от Некрополиса, я – от сидхских Ветвей, гном – от подземных властителей. Один только мэтр Кройон был честнен и искренен от начала и до конца…
– Я тоже, – пожала плечами Алиедора, не спуская глаз со Стайни. – Мастера Смерти послали меня следить за дхуссом, и это я делала. Я не лгала никому и никогда.
– Верно. А теперь всё, забыли о приказах! Они уже всё равно безнадёжно устарели. – Тёрна шатало, но голос не дрожал. – Тихо! Пусть скажет Арфа.
Он выдохнул, опустил голову. Пальцы ощутимо сжали запястья Алиедоры и Стайни, ярко вспыхнул клановый знак на щеке.
