храмы. А поэтому, серые сутаны клянут его, на чем свет стоит, как язычника и еретика. Вот и приходится на дактонской границе держать целую армию, так необходимую сейчас в Лотширии. Похоже, Филипп там серьезно взялся за дело. Стоит лишь отвести из Межгорья войска...
Но и помощи ждать неоткуда. Где? Где искать союзников? На болеющего императора надежды нет! Нужно идти на переговоры с Филиппом, обещать ему маркграфство. Поговаривают, что он побаивается и недолюбливает Бареля. На ненависти можно сыграть. Но этого мало! Один Филипп ничего не добьется. Против Рыцаря Создателя он слабоват. Тут нужна женщина, которая бы вдохновляла, раздула огонек неприязни в жгучее пламя ненависти, повела бы на свершения. Кто бы это мог быть?
Как ни старался граф заставить себя думать о другой претендентке, но мысль упорно возвращалась к одной и той же персоне. Смертельно опасной, страстно ненавидящей молодых правителей союза, Рыцаря Создателя, первосвященника Дафния и даже собственного брата.
Безумная красавица, графиня Салма де Гиньен. Залившая кровью северную Фракию, создавшая демонический культ Трехглавого, сведшая с ума не один десяток дворян, и положившая их головы на алтарь своего божества вот кто ему нужен!
Не будь она сестрой Николя де Гиньена, наместника герцогини во Фракии, в свое время возглавившего фракийское ополчение и освободившего в союзе с Леоном Барелем столицу от имперских войск, то ей давно бы занялся дактонский метр-палач. А так,.. так пожизненное заключение в замке на острове Скорби в Мильском море.
Если эту фурию выпустить на волю, свести с честолюбивым Филиппом, да еще направить в нужное русло...
Но рядом с ними придется держать верного человека, что бы тот, в случае чего, без колебаний обоих,.. обоих -- в Мир Теней.
План не простой и рискованный, но если получится, то выгоды трудно себе представить. Кому же можно поручить такое нешуточное дело? Кому доверить?
Мартин перебирал в уме одну кандидатуру за другой, но всякий раз решительно отвергал: 'Трусоват... Излишне прямолинеен и самоуверен... Чрезмерно любит деньги... Изменит, почуяв выгоду... Щепетилен и великодушен... Падок на женщин и вино... Слишком молод... Слишком стар...'
Оказывается, что послать-то некого! Неужели придется самому?
* * *
Но прежде, нужно сделать множество важных дел. А самое главное - все хорошенько обдумать и тщательно подготовиться. Малейшая ошибка могла стоить жизни. На это ушла вся последующая неделя.
Мартин решил не рассказывать герцогу о задуманной операции. Фергюст бы ни в коем случае не согласился. Поэтому граф нашел повод -- проверка готовности войск на Дактонской границе.
Во время сбора урожая никто воевать не станет - так что время выбрано удачно.
На первый взгляд в Торе ничего необычного не происходило. На малом герцогском совете Фергюст подписал указы о пошлине на вывоз зерна, сидра, копченого мяса и выделанной кожи. Повысил цены на торинские мечи, наконечники для арбалетных болтов, серебряные украшения. По совету Мартина велел перевести пять сотен легких всадников с западной границы на северо-восток, в Лотширию.
После распада королевства Крайза на мелкие, постоянно воюющие между собой графства, опасаться серьезного вторжения не приходилось. Тем более, что пусть и не полный, но достаточно сильный Пятый имперский легион все еще не выведен из герцогства. По договору с императором - две трети расходов на его содержание брал на себя Фергюст. Но год назад из имперской канцелярии Крида пришел указ о полном обеспечении войск торинской стороной. Возник спор, который до сих пор не разрешен. Но, тем не менее, западная граница на замке, чего не скажешь о смутьянах в Лотширии. Помимо усиления гарнизона, наместнику Фергюста в Лоте барону де Фоверу послан гонец с приказом - во что бы то ни стало, пленить появившегося там Филиппа Лотширского. И, наконец, назначен новый глава купеческой гильдии вместо отошедшего в Мир Теней Азиса Юргиса.
А вот работа тайной канцелярии, созданной еще Симоном Макрели, оставалась незаметной. Время от времени к дому графа Мартина Макрели подъезжали закрытые кареты, сновали люди в длинных, несмотря на жаркий день, плащах и надвинутых на глаза шляпах.
В глубоком подвале находилось множество, безмолвно взирающих на страдания безымянных узников, каменных клетей. Вырваться из них и вновь увидеть лучезарный лик Оризиса удавалось не многим.
Иногда, тихими ночами, стоны пробивались на поверхность. И неудивительно, что горожане старались обходить стороной это, пользующееся недоброй славой, место...
В предстоящей афере Мартин решил задействовать лучших...
Далеко не последняя роль отводилась Марко Мезелли, уроженцу Фракии, служившему в чине сотника тайной канцелярии еще при отце.
Худющий, с длинным носом, черными, с обильной проседью, волосами, глубокими морщинами на лице и полуприкрытыми черными глазами - сейчас он напоминал дремлющего на ветке старого ворона. Но Мартин прекрасно знал насколько обманчиво первое впечатление и не хотел бы оказаться среди его врагов. Умный, расчетливый и бессердечный Ворон не боялся ни Создателя, ни самого Трехглавого. Видимо, числясь в лучших слугах последнего, поставляя, время от времени, отборные души. На его счету немало сложных дел и лишь одно - неудавшееся. Леон Барель оказался ему не по зубам. Но это отдельный разговор. К Светлому Страннику ни один враг не мог приблизиться незамеченным. Он чутко улавливал малейшую опасность и в выборе средств особо не стеснялся. Ворон лишь чудом сумел выскользнуть из смоляной петли и после за серьезную работу уже не брался.
-- ...вот такое я приготовил для тебя, Марко, дельце.
Веки Ворона чуть дрогнули, оказывается он, все-таки, не спал.
Затянувшееся молчание настораживало. От кого-то другого, подобного Мартин бы не стерпел. Но тут, случай особый. Мезелли, пожалуй, можно было бы отправить и за Салмой, но для него граф выбрал задание посложней. Если откажется - силой не заставишь. А заменить Ворона некем.
-- Ограничений в средствах не будет. Да и оплату можешь назначить сам... любую,.. две,.. три сотни империалов.
-- Покойникам деньги ни к чему, - голос Ворона сейчас больше походил на шипение змеи, чем на птичье карканье, -- Трехглавому на них глубоко плевать... За то, что Вы, граф, задумали, можно заплатить многими жизнями... Моей и Вашей в том числе... Стоит ли оно того?
Слова 'матерого ворка' заставили Мартина еще раз задуматься. Действительно, предстоящая интрига таила в себе смертельную опасность. Ну а есть ли другой выход? Плыть по течению? Но оно неминуемо приведет к водопаду...
-- Стоит, Марко! Стоит. Если ты не согласен, хочешь отказаться, неволить не стану...
-- Я свою жизнь уже почти прожил. А за деньги молодость или здоровье не купишь...
-- Ну и?..
-- У меня есть сын...
Макрели удивленно поднял брови. Вот так новость. Кое-кто получит нагоняй!
-- ...и я не хочу, чтобы он прожил свой век, как я...
-- И каким же ты, Мезелли, видишь его будущее? - Поведение простолюдина понемногу стала выводить графа из себя.
Ворон это заметил, но нисколько не смутился.
-- ...у него есть склонность к торговле, я хочу, чтобы к двадцати двум годам мой сын имел дом в торговом ряду, место в гильдии, право на пожизненную беспошлинную торговлю и тысячу империалов капитала... Причем вне зависимости - вернемся мы живыми или нет. На привилегии должна быть грамота с герцогской подписью и печатью, а купчая на дом и деньги - на его имя в кассе гильдии...
Макрели уставился в потолок, задумчиво разглядывая паутинки: 'Может проще взять мальчишку заложником в казематы?'
Но эту мысль сразу отбросил. Ворон ему нужен в качестве друга, а не врага. С ним шутки плохи. Но у Фергюста могут возникнуть вопросы... Ничего, как-нибудь решим. Дело того стоит.
-- Добро, Марко, договорились. С собой возьми всех, кого сочтешь нужным. Повторяю еще раз - в
