— Вы — мужъ вашей жены и отв?чаете за нее по пословиц?: Mitgefangen — mitgehangen (вм?ст? пойманы — вм?ст? и пов?шены)! — продолжалъ герцогъ въ томъ же р?зкомъ тон?. — У васъ самихъ, принцъ, я готовъ в?рить, доброе сердце; вы искренно любите принцессу и потому д?лаете все по ней; но ув?рены ли вы, что и она васъ любитъ?
— Ув?ренъ! — отв?чалъ Антонъ-Ульрихъ. — Что за странный вопросъ!
— Вопросъ не столь странный, какъ вамъ, быть-можетъ, кажется. Я, по крайней м?р?, слышалъ отъ самой принцессы, когда вы въ первый разъ сватались къ ней, что женщина можетъ простить мужчин? всякій недостатокъ, кром? одного: что онъ не мужчина.
— Да какъ вы, герцогъ, можете говорить мн? въ лицо такія вещи…
— Я повторяю только слышанное къ вашему св?д?нію. Лично противъ васъ, принцъ, я ничего не им?ю и могу дать вамъ только одинъ сов?тъ: вм?сто того, чтобы слушаться во всемъ принцессы, удалите отъ нея вс?хъ т?хъ, кто внушаетъ ей подобную ересь.
— Вы говорите о баронесс? Юліан?? Но противъ нея я безсиленъ…
— Изволите вид?ть. Такъ какъ же, согласитесь, можно было дать вамъ съ принцессой еще особое придворное положеніе? Если я отговаривалъ отъ этого государыню, то для вашей же пользы.
О самомъ Антон?-Ульрих? Биронъ отозвался секретарю австрійскаго посольства Пецольду еще откровенн?е, когда тотъ, при случайной встр?ч? съ герцогомъ въ Л?тнемъ саду, позволилъ себ? замолвить слово за принца:
— Вс? знаютъ, какая геніальная голова — этотъ принцъ. Если его женили на принцесс? Анн?, то, разум?ется, ужъ не изъ-за его великаго ума. Напрасно вашъ Дворъ воображаетъ, что можетъ распоряжаться y насъ въ Петербург?, какъ y себя въ В?н?. Если же y васъ способности брауншвейгскаго принца ц?нятся такъ высоко, то я съ удовольствіемъ склоню императрицу разр?шить ему отъ?здъ въ В?ну, гд? такъ нуждаются въ умныхъ государственныхъ мужахъ.
И вс? эти р?зкости сходили съ рукъ всемогущему временщику. Въ довершеніе своего униженія, Анна Леопольдовна, по настоянію императрицы, должна была лично отправиться на поклонъ къ Бирону, чтобы заявить о своемъ «добровольномъ» отказ? отъ отд?льнаго Двора. Торжествующій герцогъ, милостиво принявъ такое заявленіе, об?щалъ ей съ своей стороны не давать уже поводу къ неудовольствіямъ. Наружный миръ между враждующими партіями н?мецкаго лагеря былъ возстановленъ, и государыня возвратила племянниц? прежнее свое благорасположеніе.
Первою страстью Бирона, какъ уже знаютъ читатели, были лошади. Состоя самъ во глав? конюшеннаго в?домства, онъ не жал?лъ никакихъ средствъ казны для своего в?домства, въ которомъ, кром? всевозможныхъ штатныхъ должностей, начиная отъ оберъ-шталмейстера и кончая рейтъ-пажами, однихъ мастеровъ и нижнихъ служителей числилось 293 челов?ка. Дворецъ умершаго въ 1736 году кабинетъ- министра Ягужинскаго (на Фонтанк?, на противъ Л?тняго сада) былъ отведенъ подъ манежъ для верховой ?зды; причемъ перестройка его, возложенная на знаменитаго архитектора Растрелли, обошлась немного- немало, въ 100 тысячъ рублей, — для того времени сумма огромная. Къ манежу прилегали обширныя каменныя конюшни, обставленныя такими удобствами и съ такою роскошью, что сложилась даже поговорка:
'Съ лошадьми герцогъ обходится, какъ съ людьми, а съ людьми, какъ съ лошадьми'.
Лошади для этихъ конюшенъ выписывались изъ Голштиніи, изъ Англіи и даже изъ Аравіи, и всякое такое обогащеніе конюшенъ составляло при Двор? въ н?которомъ род? событіе. Сама в?дь императрица была большая любительница лошадинаго спорта и почасту за?зжала въ манежъ, гд? для нея были устроены еще особые покои, чтобы ей можно было тамъ принимать съ докладами министровъ, а то и иностранныхъ пословъ.
Въ теченіе л?та 1739 года, особенно знойнаго, Анна Іоанновна, страдая постоянно приливами къ голов?, значительно р?же уже заглядывала въ манежъ. Съ сентябрьскими заморозками ей н?сколько полегчало, и когда тутъ баронъ принесъ ей пріятную в?сть, что съ Дона пригнана ц?лая партія молодыхъ казачьихъ скакуновъ, государыня не только сама собралась въ манежъ, но пригласила туда, отъ имени герцога, также принцессу и цесаревну. Это былъ, такъ-сказать, мостъ къ окончательному умиротворенію ихъ общаго врага, и об?: Анна Леопольдовна и Елисавета Петровна, р?шились прибыть въ манежъ съ полною свитой. Такъ-то, въ свит? принцессы, попала туда и Лилли, а въ свит? цесаревны — младшій Шуваловъ въ сопровожденіи своего юнаго слуги, Самсонова.
Отъ Зимняго дворца (куда Высочайшій Дворъ перебрался уже на зимній сезонъ) тронулся длинный по?здъ каретъ къ бироновскому манежу. Три дня уже моросилъ, не переставая, осенній дождь, и передъ входомъ въ манежъ образовалась ц?лая лужа. ?хавшей во глав? по?зда царской карет? пришлось остановиться посреди этой лужи. Когда тутъ спрыгнувшій съ запятокъ гайдукъ распахнулъ дверцы кареты и спустилъ подножку, — Анна Іоанновна, при вид? лужи, замедлилась опереться на руку подб?жавшаго изъ- подъ нав?са генералъ-полицеймейстера Салтыкова. Тогда Салтыковъ, не задумываясь, сорвалъ съ своихъ плечъ епанчу и накрылъ лужу. Благосклонная улыбка была ему наградой. Налегшись теперь вс?мъ своимъ грузнымъ т?ломъ на руку догадливаго начальника полиціи, государыня, по епанч?, какъ по ковру, просл?довала въ манежъ, y входа въ который была встр?чена самимъ герцогомъ Бирономъ.
Лилли, сид?вшая вм?ст? съ Юліаной въ одной изъ ближайшихъ каретъ, была свид?тельницей этой сцены. Но когда и до нихъ дошла очередь выходить изъ своей кареты, генералъ-полицеймейстерская епанча была уже убрана. Высаживалъ ту и другую изъ кареты, правда, придворный лакей; но шаги Юліаны ст?снялъ очень некстати пышный шлейфъ, такъ что она поневол? должна была ступить носкомъ въ воду. Лилли же, y которой не было шлейфа, перепорхнула подъ нав?съ, ни чуть не замочивъ ногъ.
— Что значитъ ум?ть скакать безъ с?дла! — не безъ колкости зам?тила ей Юліана.
Манежъ д?лалъ честь его строителю или, в?рн?е, «приспособителю», Растрелли: несмотря на его обширность, въ немъ было много св?та отъ высокихъ, восьмиугольныхъ оконъ по об?имъ продольнымъ ст?намъ; а громадныя печи изъ заграничныхъ цв?тныхъ кафлей по четыремъ угламъ поддерживали комнатную температуру даже въ холодное время года. Въ глубин? были устроены амфитеатрально сид?нія для зрителей; а по середин? амфитеатра, подъ пунцовымъ балдахиномъ съ золотой бахромой, возвышались тронообразныя кресла.
О нам?реніи императрицы прибыть въ манежъ, очевидно, дошло и до св?д?нія вс?хъ трехъ кабинетъ- министровъ: не желая упустить удобнаго случая для доклада неотложныхъ д?лъ, были налицо съ портфелями подъ мышкой не только Волынскій и князь Черкасскій, но и графъ Остерманъ, который изъ-за застар?лой мучительной подагры почти никогда не покидалъ дома. На глубокій поклонъ тріумвировъ государыня отв?тила только мимоходомъ наклоненіемъ головы и зат?мъ не обращала на нихъ уже никакого вниманія.
Все вниманіе свое, точно такъ же, какъ и другіе, прибывшіе вм?ст? съ нею и разм?стившіеся на амфитеатр?, она отдала небольшой кавалькад? донцовъ, вы?хавшей изъ конюшенъ. Въ знакъ прив?та цариц?, приподнявъ на голов? шапки и опустивъ долу острія пикъ, т? объ?хали сначала шагомъ, но съ независимо-молодцоватымъ видомъ, весь манежъ; зат?мъ пустили своихъ поджарыхъ, но статныхъ коней рысью, посл? того галопомъ и, наконецъ, во весь опоръ.
Императрица сид?ла неподвижно въ своихъ креслахъ, и никто изъ окружающихъ не осм?ливался еще проявлять свое одобреніе.
Но вотъ манежные конюхи установили на арен? н?сколько искусственныхъ загражденій изъ древесныхъ в?твей вышиною въ два аршина, и лихіе на?здники съ пиками наперев?съ и съ зычнымъ гикомъ принялись одинъ за другимъ брать эти загражденія. Тутъ пробудились на?здническіе инстинкты и въ самой государын?: она ударила ладонь о ладонь, и въ тотъ же мигъ, какъ по команд?, все кругомъ также захлопало.
Пока убирались барьеры, казаки дали своимъ взмыленнымъ конямъ перевести духъ передъ дальн?йшимъ ристаньемъ. Вдругъ передній казакъ пронзительно свистнулъ, — и скакунъ его взялъ съ м?ста въ карьеръ, а за нимъ и другіе. Началась джигитовка: подхватываніе съ земли на-лету брошенной шапки, моментальное соскакиванье наземь и вскакиванье опять въ с?дло, всевозможныя эволюціи въ воздух? пикой, и т. д. Нечего говорить, что присутствующіе любители скаковыхъ зр?лищъ пришли уже въ полный восторгъ, и хлопкамъ, ликованьямъ не было конца. Казаки же, про?зжая опять шагомъ мимо амфитеатра, съ поб?доноснымъ видомъ откланивались съ высоты своихъ с?делъ.
— И все? — отнеслась императрица по-н?мецки къ герцогу.
