Разрешив в очередной раз отвести войска, Ставка ВГК приказала нанести по 1 -й танковой группе противника два контрудара на киевском направлении: с севера -одним корпусом 5-й армии, и с юга - двумя корпусами 26-й армии. Как это обычно бывало в начальном периоде войны, силы для контрударов вводились по частям, по мере их сосредоточения. Плохо оказалось организовано взаимодействие родов войск. Кроме того, направление ударов переносилось из одного пункта на другой, что было вызвано дальнейшим ухудшением положения 6-й и 12-й армий. В результате добиться существенных выгод для левофланговых соединений Юго-Западного фронта (ЮЗФ) не удалось.
Основные усилия советской авиации концентрировались западнее Киева, что было вызвано переоценкой опасности произошедшего здесь 10-11 июля прорыва противника. Левофланговые армии в целом слабо поддерживались с воздуха. Даже в полосе контрудара 26-й армии авиация работала без тесного взаимодействия с наземными войсками, атакуя самостоятельно выбранные цели в глубине расположения противника.
В конце июля - начале августа действующие аэродромы ВВС Юго-Западного фронта создавали как бы дугу восточнее Киева. С севера на юг на расстоянии от города в 120-180 км базировались части 62-й, 16-й, 19-й и 17-й авиадивизий. Всего в 15 км северо-восточнее Киева располагался штаб 36-й ИАД. Примерно 300 км отделяли от линии фронта аэродромы 18-й авиадивизии, части которой перебазировались из Умани в Полтаву. Приданные фронту авиаполки 4-го авиакорпуса действовали из района Запорожья и южнее, преодолевая расстояние в 800-1000 км. Севернее и северо-восточнее Черкасс, в тыловой зоне 26-й армии дислоцировались 64-я, 44-я и 15-я авиадивизии. За счет оперативного сбора самолетов с мест вынужденных посадок и хорошо организованного ремонта материальной части удалось поддерживать численность фронтовой авиации на уровне 400 машин (не считая приданных дальних бомбардировщиков).
Против ВВС Юго-Западного фронта по-прежнему действовал 5-й авиакорпус люфтваффе, командованию которого подчинялись части пяти различных эскадр. Истребители входили в состав JG 3 (в звене управления и трех группах насчитывалось 63 Bf 109F). а также в звено управления и авиагруппу I/JG53 (22 Bf 109F). Бомбардировочная авиация была представлена 53 Ju 88, сохранившимися в звене управления, I и II/KG 54, и 21 Не 111 в группе III/KG 55 (остальные части эскадры «Гриф», находившиеся с 19 июля на аэродроме Бо- яры, вошли в оперативное подчинение 2-го АК и приняли участие в налетах на Москву). Имевшиеся в соединении 62 пикировщика Ju 87 принадлежали группам II и lll/StG 77. Итого 5-й АК располагал 221 самолетом, из которых лишь немногим более половины являлись исправными. Так, 26 июля в группе I/JG 53 из 19 машин только 10 могли вылететь на задание. Надо также учесть, что примерно 80-100 самолетов иных типов (разведчиков, связных, транспортных, курьерских и др.) действовали на данном направлении в армейской авиации. Если сравнить эти цифры с приведенными в первой части работы данными на 22 июня («АиВ», № 6'2001), то можно оценить, какой существенный ущерб понесли люфтваффе в боях за Киев.
Действующие против Юго-Западного фронта немецкие командующие давно отмечали недостаток пикирующих бомбардировщиков. Еще 28 июня в журнале боевых действий группы армий «Юг» сообщалось о решении ввести в состав 4-го воздушного флота эскадру J и 87. Но только вечером 12 июля первые подразделения пикировщиков поступили в подчинение штаба 5-го АК (аэродром Белая Церковь). На следующее утро они поднялись в воздух для атаки советских войск, противостоящих 1-й танковой группе. В последующие несколько дней экипажи Ju 87 проявили большую активность, подвергая ударам наши опорные пункты, позиции артиллерии, автоколонны вблизи линии фронта. Несколько налетов «восемьдесят седьмые» предприняли на советские штабы в районах Броваров, Борисполя, Василькова. Как правило, группу из 20-25 Ju 87, идущую клином звеньев, прикрывали 8-10 «Мессершмиттов». Советским истребителям перехватывать их над линией фронта не удавалось, и наибольшую опасность для немцев представлял огонь многочисленных зенитных орудий.
31 июля удары пикировщиков были направлены на район Малина, к которому пробились в ходе одной из атак части 15-го стрелкового и 22-го механизированного корпусов 5-й армии. Немецкое командование усилило здесь свою группировку, поддержало пехоту с воздуха («Юнкерсы» двумя волнами совершили 70 вылетов) и мощным артиллерийским огнем, а к вечеру организовало контрудар, потеснив наши войска на 6 -8 км к северу от Малина. В целом, взаимодействие пикировщиков с частями вермахта было достаточно успешным. Двухмоторные «Юнкерсы» и «Хейнкели» на киевском направлении по переднему краю наносили удары редко, выбирая цели в оперативном и стратегическом тылу ЮЗФ.
К тому времени в боевой работе советских истребителей все большее место стало занимать воздушное патрулирование, так как стало очевидным, что, вылетая на перехват противника из положения «дежурство на аэродроме», они практически всегда запаздывали. Бомбардировщики врага безнаказанно сбрасывали на намеченные цели свой груз и удалялись. В лучшем случае их удавалось атаковать уже при отходе, и наземные части от действий люфтваффе несли большие потери. Так, в оперативных документах ЮЗФ за 31 июля указывалось: «Части 64-го СК* в боях с превосходящими силами противника (четыре дивизии, в том числе одна моторизованная), непрерывно поддерживаемыми авиацией (20-25 самолетов), понеся большие потери, в ночь на 31 июля отошли на частично подготовленный рубеж.,.».
Техническое обслуживание Bf 109F из JG 3 на аэродроме Белая Церковь
В августе немцы усилили удары по городу, и количество разрушений в Киеве стало нарастать
К середине июля командованию ЮЗФ удалось добиться определенного прогресса при планировании и постановке боевых задач авиации. Этому способствовали относительно стабильная линия фронта и надежно работающая связь. И все же взаимодействие советских авиационных соединений с сухопутными войсками оставляло желать много лучшего. Наиболее серьезные недостатки наблюдались в тактическом звене. Отсутствие на общевойсковых КП авиапредставителей и другие недоработки самым пагубным образом сказывались на оперативности передачи и обработки заявок. В результате проходили сутки и более от принятия решения до подъема самолетов в воздух. За это время наземная ситуация могла значительно измениться. Незнание авиаторами точной линии боевого соприкосновения, необозначение наземными войсками специальными сигналами переднего края вынуждали экипажи из опасения поразить свои позиции выбирать цели, расположенные в глубине вражеской обороны.
Несмотря на эти трудности, некоторые авиаполки смогли нанести ощутимый ущерб неприятелю. Так, самоотверженно действовали на устаревших И-15бис летчики 66-го ШАП. Звено л-та Н.Я.Кратинова 23 июля прорвалось к целям в районе Белой Церкви сквозь сильные заслоны «Мес-сершмиттов». Ведущий получил 10 ранений, преимущественно в ноги, но привел изрешеченный биплан на аэродром. Осмотрев самолет, инженер части вынужден был его списать. В представлении летчика к ордену Красного Знамени указывалось, что за 25 боевых вылетов он пережил три И-15бис.
26 июня 35 летчиков 66-го ШАП во главе с командиром части п-ком С.С.Щегликовым убыли в Умань для переучивания на Ил-2, но оставшиеся пилоты, возглавляемые к-ном А.И.Севастьяновым, продолжали наносить неприятелю немалый урон. Как отмечается в документах части, они полностью реализовали возможности устаревших самолетов. Иногда с бреющего полета, иногда с пикирования, пулеметным огнем и мелкими бомбами летчики поражали живую силу противника и подавляли огонь зенитных средств. По отдельным трофейным документам можно оценить ущерб неприятеля. Например, в одной из зенитных рот 13-й танковой дивизии в строю осталось лишь 30 солдат и офицеров из 220. Справедливости ради укажем, что наиболее значительные потери на этом этапе боев немцы понесли от огня советской артиллерии.
С первых дней войны Ставка и штаб ВВС РККА критиковали командование ВВС Юго-Западного фронта за неумение организовать поражение вражеской авиации на ее аэродромах. В первый месяц войны на такие действия пришлось менее 1% всех вылетов. По мере обобщения боевого опыта, прежде всего, полученного
