подкладывали подушку под спину перед взлетом).
Процедура допуска летчика к самостоятельным полетам на Ту-14 оригинальностью не отличалась. С инструктором выполняли полет в зону и 1-2 полета по кругу. Инструктор занимал рабочее место летчика, а обучаемый располагался справа от него (на выступе) или сзади на гироскопе автопилота. Вначале выполняли полет в зону. На этом этапе инструктор объяснял порядок распределения внимания при наборе высоты, показывал мелкие, а затем глубокие (с креном до 60') виражи, боевые развороты, горизонтальный полет, развороты на одном задросселированном двигателе, порядок включения и регулировки автопилота. Полет в зону мне давал заместитель командира дивизии, один из старейших летчиков- гидроавиаторов п-к Иванов. Когда мы выруливали на ВПП, дорогу нам перебежал замполит полка. Иванов тут же съязвил: «Артемьев, если тебе повстречался политработник, это хуже, чем встретить попа!» Тем не менее, мы благополучно выполнили полет в зону и сдвоенный по кругу.
После показных полетов самолет обычно заруливал на площадку, и без выключения двигателей обучаемый летчик занимал рабочее место, а инструктор оставался на земле. По принятой методике первый самостоятельный полет по кругу выполняли без уборки шасси, по двойной -коробочке» с проходом над ВПП. Это давало возможность экипажу подготовиться психологически к посадке. Обязательное условие: после выруливания на ВПП следовало про- рулить по прямой и убедиться, что самолет установлен по курсу взлета. На разбеге при отсутствии бокового ветра машина была устойчива, тенденций к развороту не проявляла. При необходимости для выдерживания направления в первой половине разбега подтормаживали одно из основных колес, во второй – использовали руль направления. Весил Ту-14 больше, чем Ил-28, и колебания самолета на стыках полосы ощущались существенно меньше. Подъем переднего колеса производился на скорости 150-160 км/ч. На разбеге даже при нормальной взлетной массе Ту-14 медленно набирал скорость, и создавалось впечатление, что ВК-1 недодают тяги (многие были убеждены, что двигатели на Ту-14 из-за нерациональной конструкции воздухозаборников имеют меньшую тягу, чем на Ил-28). Нервы некоторых летчиков не выдерживали, и, видя обрез ВПП, они подрывали самолет на малой скорости (меньше 220-240 км/ч).
По этой причине 29 июня 1953 г. на аэродроме Кневичи потерпел катастрофу Ту-14 из 46-го МТАП 3-й минно-торпедной авиадивизии авиации ТОФ (этот полк получил Ту-14 от 567-го МТАП, который перевооружился на Ил-28). Самолет пилотировал ст. л-т Юрчиков (впоследствии командир полка, погиб на Ту-95РЦ). Взлетная масса машины составляла 24000 кг, температура воздуха – +20° С, штиль. В этих условиях расчетная длина разбега достигала 1800-1900 м, а длина ВПП в Кневичах была всего 2000 м, что уже создавало предпосылки для летного происшествия. И оно произошло. Летчик подорвал самолет на малой скорости, машина отделилась от полосы и почти сразу же приземлилась, но уже за ее пределами на выкорчеванные пни. Носовая часть самолета разрушилась, в результате чего погиб штурман ст. л-т И. Меламуд – человек редчайших способностей и обаяния.
После отрыва от полосы Ту-14, в отличие от Ил-28, нуждался в «выдерживании» до увеличения скорости, необходимой для перевода его в набор высоты. Набор производился на приборной скорости 470- 480 км/ч при работе двигателей на номинальном режиме (11200 об/мин). С высоты 3000 м и далее через каждые 1000 м скорость уменьшалась на 10 км/ч. Если самолет взлетал с полным полетным весом, то набор высоты 8500-9000 м занимал 30 минут. Так как непрерывная работа двигателей на номинальном режиме ограничивалась именно этим временем, то в процессе набора приходилось делать площадку, продолжительностью не менее 5 мин, с уменьшением оборотов двигателей.
Уже в первых полетах на реактивных самолетах летчики убедились, что двигатели работают в большинстве случаев надежно, шум в кабине существенно меньше, чем на поршневых машинах. Связь с руководителем полетов с использованием УКВ-радиостанции стала устойчивой, а члены экипажа теперь понимали друг друга.
В полете Ту-14 был устойчив, и некоторым нравился больше, чем Ил-28. Виражи с креном до 60º Ту-14 выполнял хорошо, но при вводе в вираж имел тенденцию к опусканию носа и увеличению скорости. Ильюшинский самолет был маневреннее туполевского, но управление было тяжелее, особенно на Ил- 28У.
Пилотирование Ту-14 на большой высоте особой сложности не представляло, но требовало от летчиков более точных и координированных движений рулями при выполнении эволюций. Забравшись выше 9000 м. самолет становился инертным, медленно реагировал на отклонение элеронов и руля поворота. При наборе высоты 10000 м с достижением скорости 400-410 км/ч пс прибору исчезало ощущение нагрузки от элеронов. При продолжительном полете на 8000 м и выше для выполнения маневра на Ту-14 требовались меньшие отклонения органов управления, чем на Ил-28. Объясняется это тем, что система управления на Ту-14 была жесткой, а на Ил-28 тросовой, при низких температурах вследствие различных коэффициентов теплового расширения стали и алюминия фюзеляж сжимался сильнее, тросы «провисали» и появлялись люфты в управлении. По этой же причине полет Ту-14 на автопилоте был более стабильным.
Диапазон рабочих скоростей Ту-14 составлял от 350 до 800 км/ч по прибору. При скорости до 0,74 М усилия на рулях возрас- -али, а при дальнейшем увеличении скорости до 0,8 М появлялась тряска всего самолета. Выводился он из этого режима взя- -ием штурвала, что требовало немалых силий.
Ту-14, средняя полетная масса которых составляла 18000-18500 кг, обладали большой инертностью. В сравнении с поршневыми самолетами стало труднее выдерживать место в строю при выполнении групповых полетов. Эффективность воздушного тормоза, особенно на больших высотах, казалась небольшой. Из-за форкиля самолет обладал значительной путевой устойчивостью, чего в некоторых случаях не требовалось. Так, когда экипажи приступили к освоению боевого применения, то выяснилось, что открытые створки бомболюков еще больше увеличивают путевую устойчивость и затрудняют «боковую наводку». Поэтому их стали открывать непосредственно перед сбросом бомб (торпед).
На снижении следовало следить за оборотами двигателей, чтобы не допустить их остановки. Для сокращения времени снижения двигатели дросселировали до 5000-6000 об/мин. Выпуск шасси выполнялся на скорости не более 400 км/ч и занимал 40-50 с. Чтобы сократить время выпуска, требовалось увеличить давление в гидросистеме, а для этого следовало поднять обороты двигателей до 7000-8000 об/мин. Для упрощения захода на посадку на участке между третьим и четвертым разворотами щитки выпускали на 15- 17'. Скорость уменьшалась до 330-320 км/ч, на которой самолет выходил на курс посадки. На глиссаде он планировал устойчиво. Для полного выпуска щитков скорость следовало уменьшить до 250-270 км/ч (в зависимости от полетного веса), а обороты двигателей держать не менее 6000-6500 об/мин. Но практика показала, что даже этих оборотов недостаточно, и приходилось их добавлять, выдерживая заданную вертикальную скорость снижения.
Техника выполнения посадки на Ту-14 была довольно простой, только не следовало создавать большой посадочный угол из опасения задеть хвостовой пятой ВПП. В отличие от Ил-28У, который выделялся завидной летучестью, и после перевода двигателей на малый газ (2000-2500 об/мин) довольно неохотно терял скорость, Ту-14 после уборки РУД сразу же проявлял желание приземлиться. На пробеге самолет тенденций к развороту не имел. Довольно неприятными последствиями грозил неполный выпуск
