Песнь о Нибелунгах

Когда ж пришла бургундам пора расстаться с ним,
Он стал ещё щедрее к гостям своим честным.
Ни в чём не отказал им хозяин хлебосольный.
Приёмом и подарками остались все довольны.

Но вот оруженосцы приезжих удальцов —
К воротам подогнали ретивых скакунов,
И, взяв щиты, герои направились к коням.
Настало время выступать в дорогу королям.

Бургундам, покидавшим поочерёдно зал,
Хозяин на прощанье подарки предлагал.
Был Рюдегер согласен последнее раздать им —
Ведь он рассчитывал назвать млад Гизельхера зятем.

Надёжную кольчугу он Гунтеру вручил,
И знатный гость отказом его не огорчил,
Хоть принимать подарки и не любил дотоль.[277]
Поклоном поблагодарил даятеля король.

До приказанью мужа маркграфовой женой
Был Герноту на память предложен меч стальной.
Не предал он в сраженье владельца своего —
В числе других сам Рюдегер пал от клинка того.[278]

Считала маркграфиня, что оказать она
Какой-то знак вниманья и Хагену должна —
То, что король приемлет, вассал обязан взять.
И всё-таки решился гость хозяйке отказать.

Владетель Тронье молвил: «Мне ничего не надо,
Но коль и впрямь подарком меня почтить вы рады,
Я захватить с собою не прочь бы к гуннам щит,
Который вон на той стене, как видите, висит».

Услышала хозяйка, что Хаген произнёс,
И помутнели очи у ней от горьких слёз:
Припомнился ей Нудунг[279] и то, как жизнь свою
До срока из-за Витеге утратил он в бою.

Она сказала: «Просьбу исполнить я согласна.
Зачем к себе так рано призвал господь всевластный
Того, кого в сраженье сей добрый щит не спас!
О нём, погибшем в цвете лет, я плачу и сейчас».

Подарка грозный Хаген достоин был вполне.
Встав с места, маркграфиня направилась к стене,
И белыми руками тяжёлый щит сняла,
И витязю бургундскому его преподнесла.

Камнями дорогими он сплошь усыпан был
И так сверкал на солнце, что взор огнём слепил.
Все десять сотен марок иль более того
В любое время дали бы владельцу за него.

Унёс с собою Хаген подарок дорогой.
Не обделён остался и Данкварт удалой:
Был юной маркграфиней наряд ему вручён.
В одежде этой щеголял потом у гуннов он.

Воители подарков не взяли бы, конечно,
Когда бы не держался хозяин так сердечно,
Что было невозможно ему не уступить.
И всё ж бургундам вскорости пришлось его убить.

Чтоб выразить хозяйке почтение своё,
Сыграл учтивый Фолькер на скрипке для неё[280]
И песню спел при этом, да так, что всех вокруг
Мысль о прощанье с ближними в тоску повергла вдруг.

Шкатулку маркграфиня тут принести велела
И на руку герою по-дружески надела
Двенадцать штук браслетов, чеканных, золотых.
«На празднество у Этцеля с собой возьмите их

И в честь мою подарок носите, не снимая.
Когда ж на Рейн обратно поедете с Дуная,
Доставьте всем нам радость, Бехларен посетив».
Желанье дамы исполнял скрипач, пока был жив.

Сказал гостям хозяин: «Я с вами еду сам,