И дать уже бургундам готовы были бой, Но вовремя сдержались — внушал им Этцель страх, И дело, к счастью, кончилось лишь толкотнёй в дверях. На площадь после службы все высыпали вновь, И гунны лихо сели на добрых скакунов. Кримхильду провожало семь с лишним тысяч их, А также много знатных дев, красавиц молодых. Кримхильду в зал дворцовый отвёз её супруг. Там у окна уселся с женою он сам-друг. За ними встали дамы, вперяя взгляд во двор, Куда съезжались на турнир бойцы во весь опор. Бесстрашный Данкварт тоже поспел к началу боя. За ним оруженосцы и слуги шли толпою, Ведя для нибелунгов осёдланных коней, И не было там скакунов, разубранных пышней. Когда в седло вскочили с дружиной короли, Стоять призвал их Фолькер за честь родной земли И биться так, чтоб в схватке стяжать почёт и славу. Пришёлся землякам его такой совет по нраву. Рад показать был каждый, на что способен он. В обширный двор стекались бойцы со мех сторон. Далёко разносился ударов тяжкий гром, И любовались битвою Кримхильда с королём. Пятьсот мужей отважных, что Дитриху служили, Туда верхом примчались, взметая клубы пыли. С приезжими схватились они бы, как один, Когда б им это разрешил их славный господин. Меж смелых бернцев было богатырей немало, Но Дитриху известно намеренье их стало, И, сильно опасаясь за подданных своих, Он вызвать не дал им на бой бургундов удалых. Пришло на смену бернцам бехларенцев пятьсот. Щитами прикрываясь, носились взад-вперёд Они вдоль стен дворцовых во всём вооруженье, Но Рюдегер почтенный был не рад их появленью. К своим вассалам верным немедля подскакав, Разумными словами им объяснил маркграф, Что Гунтеровы рейнцы весьма раздражены И уклониться от игры бехларенцы должны. Ушли герои с поля, очистив место там Воинственным тюрингам и датским удальцам. Их было десять сотен, как люди говорят. Обломки копий сыпались на землю, словно град. Вели дружину Ирнфрид и Хаварт, муж достойный, Но встретили их гости с надменностью спокойной И отразили натиск тюрингских храбрецов, Разбив на части множество сверкающих щитов. На вормсцев двинул Блёдель трёхтысячную рать, И глаз была не в силах Кримхильда оторвать От схватки исступлённой, что перед нею шла. По-прежнему сородичам она желала зла. В бой устремился Рамунг, с ним — Хорнбог, Шрутан, Гибих. Вы все бы им дивились, коль увидать могли б их. Неустрашимо гунны с бургундами дрались. Обломки копий над дворцом, свистя, взвивались ввысь. Но всё же это было лишь воинской игрой, Хотя сражались вормсцы со смелостью такой, Что от ударов мощных гудели двор и зал, И каждый зритель искренне героев восхвалял. Столь рьяно в гущу схватки кидались смельчаки, Что вскоре забелели от пота чепраки На их конях ретивых, набегавшихся вволю. Ни гости, ни хозяева не уступали поля. Соратникам промолвил бесстрашный Фолькер так; «Всерьёз схватиться с нами едва ль посмеет враг. Коль в ссору не втянули нас гунны даже тут, То с нами затевать её и дальше не дерзнут.
