Песнь о Нибелунгах

Всего же пуще бойтесь рассориться в пути
С тем, без кого вам ни за что Дунай не перейти.

Так вспыльчив перевозчик, что худо вам придётся,
Коль с ним у вас размолвка иль ссора заведётся.
Пускай ему заплатит за труд владыка ваш.
Слуга он верный Гельфрату и переправы страж.

Коль ждать он вас заставит, кричите что есть сил:
«Я — Амельрих злосчастный» — такой боец тут жил,
Но родину покинул, спасаясь от врагов.
К вам перевозчик приплывёт, услышав этот зов».

Признательность воитель ей выразил кивком
И, с сёстрами расставшись, в кустах исчез молчком.
Он берегом песчаным пошёл вверх по реке
И вскорости увидел дом за нею вдалеке.

Он крикнул так, что голос донёсся за Дунай:
«Живее, перевозчик, мне лодку подавай.
Коль на баварский берег меня перевезёшь,
Получишь золотой браслет — взгляни, как он хорош».

Богат был перевозчик,[261] ни в чём не знал нужды.
Не очень-то прельщался он платой за труды
И слуг держал надменных, хозяину под стать.
Долгонько Хагену пришлось на берегу стоять.

Тогда, перекрывая шум волн и ветра вой,
Герой возвысил снова могучий голос свой:
«Я — Амельрих, служивший у Эльзе вплоть до дня,
Когда изгнали с родины мои враги меня».

Браслет он в воздух поднял на острие клинка,
Чтоб золото увидел гордец издалека
И низменную алчность оно в нём разожгло.
Тут перевозчик наконец схватился за весло.

Для молодой супруги решил он взять браслет.
Кто обуян корыстью, тому спасенья нет.
На золото польстился по жадности глупец
И в стычке с грозным Хагеном нашёл себе конец.

Проворно перевозчик Дунай преодолел,
Но за рекой не встретил того, кого хотел,
Чем был в такую ярость и злобу приведён,
Что Хагену отважному свирепо бросил он:

«Хоть Амельрихом тоже, быть может, вас зовут,
Другого человека я мнил увидеть тут.
Мы с ним родные братья, а вы солгали мне.
Сидите в наказание на этой стороне».

«Свой гнев, — ответил Хаген, — уймите, бога ради,
И знайте: не придётся вам нынче быть в накладе,
Коль вы перевезёте товарищей моих,
С которыми приехал я сюда из стран чужих».

Воскликнул перевозчик: «Не трать напрасно слов.
У тех, кому служу я, немало есть врагов,
И к ним я не намерен возить бог весть кого.
Коль жизнь твоя тебе мила, прочь с судна моего!»

«И всё ж браслет возьмите, — сказал герой ему. —
Придёте вы на помощь отряду моему.
Коней в нём десять сотен да столько ж человек».
Но перевозчик закричал: «Не быть тому вовек!»

Веслом своим тяжёлым спесивец что есть сил
С размаху чужестранца по голове хватил,
И Хаген на колени упал, ошеломлён.
Гневливей перевозчика ещё не видел он.

Затем, чтоб не поднялся пришедший в ярость гость
И взяться за оружье ему не удалось,
Силач врага ударил по темени багром,
Но это для него, увы, не кончилось добром.

Багор о шлем разбился, а Хаген вынул меч,
И голова скатилась у грубияна с плеч,
И витязь, вслед за телом, швырнул её на дно,
О чём бургундам было им потом сообщено.