противника в самолетах. Можно предположить, что количество уничтоженных самолетов в ходе ударов определялось в штабах по количеству пожаров на аэродромах. Во всяком случае, эти данные, несомненно, учитывались при составлении итоговых донесений и сводок.
Между тем количество ударов по аэродромам, сопровождавшихся фотографированием результатов, оказалось весьма небольшим – всего 5,6% всех налетов. Характерно, что при выполнении первых ударов 6 мая фотоконтроль результатов проводился, но при всех повторных налетах фотографирование аэродромов практически не выполнялось, хотя метеоусловия в районе целей вполне позволяли производить фотосъемку.
Возможно, это связано с низким коэффициентом подтверждаемости потерь противника. Например, из 25 самолетов, уничтоженных и поврежденных по докладам экипажей на аэродромах Шаталово и Боровское утром 6 мая, фотоконтроль подтвердил всего 14 самолетов как поврежденных, а из 30 самолетов на аэродроме Рогань – только 6.
С другой стороны, фотографирование результатов удара в условиях, когда 'прицельно бьет зенитная артиллерия и охотится истребительная авиация противника', было делом весьма сложным и опасным. Дело в том, что для получения качественных фотоснимков необходимо было строго соблюдать режим полета – скорость, высоту и т.д., со всеми вытекающими последствиями для экипажа. Как правило, самолеты-'фотографы', будучи замыкающими в группе или выполнявшими пролет над аэродромом через несколько минут после ударных групп, довольно легко 'снимались' немецкими зенитчиками и перехватывались истребителями люфтваффе. Вместе с самолетом терялась и ценная материальная часть – фотоаппарат. А их в частях и БАО всегда ощущался недостаток…
Сопоставление результатов ударов по докладам летчиков с имеющимися данными фотоконтроля, а также оценка боевых возможностей Ил-2 по материалам полигонных испытаний его вооружения при действии по самолетам позволяет утверждать, что реальные потери люфтваффе в течение 6 и 7 мая на аэродромах от советских штурмовиков составили не более 120- 130 самолетов. То есть эффективность штурмовиков примерно в 2,5-3 раза была ниже, чем докладывалось экипажами.
Если учесть эффективность действия бомбардировщиков и истребителей, то общие потери люфтваффе на аэродромах можно оценить в 170-180 самолетов, уничтоженных и выведенных из строя.
Несомненно, количество немецких самолетов, сбитых советскими летчиками в воздушных боях, также завышено и требует уточнения.
Анализ распределения потерь и эффективности ударов по времени их нанесения позволяет сделать вполне очевидный вывод: наибольший эффект был достигнут именно в первых ударах утром 6 мая, когда сказывался эффект внезапности налетов.
Можно считать, что в утренних налетах Ил-2 немцы лишились на аэродромах около 45-50 самолетов против 35-40 в повторных ударах. Общие же потери люфтваффе могли составить, соответственно, 70-75 и 50-55 самолетов в том и другом случаях. Причем, что важно, если утром 6 мая потери противника более чем в 4 раза превысили потери Ил-2, то во всех повторных ударах потери в штурмовиках почти совпали с потерями противника. То есть днем и вечером 6 мая советская сторона фактически разменивала каждый потерянный Ил-2 на один самолет люфтваффе.
Последнее обстоятельство объясняется резким ростом противодействия немецкой противовоздушной обороны и истребительной авиации при выполнении повторных налетов на аэродромы.
Действительно, утром 6 мая воздушные бои вели только 4 группы Ил-2 из 17 вылетавших на боевое задание групп, а при повторных ударах – уже 13 из 14 групп штурмовиков. При этом наряд сил истребителей для обеспечения действий Ил-2 (сопровождение групп и блокировка аэродромов противника) серьезно не увеличился. В пересчете на один самолето-вылет Ил- 2 истребители выполнили 1,7 и 1,8 самолето-вылетов утром и во второй половине дня соответственно. Как следствие, при повторных ударах боевая живучесть штурмовиков снизилась почти в 3,4 раза – с 9,9 до 2,9 самолето-вылетов на одну потерю Ил-2. В свою очередь, потери истребителей при повторных ударах 6 мая удвоились – с 8 до 16 самолетов, что при фактически одинаковой интенсивности вылетов привело примерно к двукратному понижению их живучести – с 28 до 13,8 самолето-вылетов на одну безвозвратную потерю.
Потери штурмовиков от истребителей противника в сравнении с утренними ударами резко возросли – с 5 до 18 самолетов, хотя эффективность прикрытия своими истребителями ухудшилась незначительно – с 1,3 до 1,4 самолетов Ил-2, в среднем сбитых в каждой группе штурмовиков, которые были атакованы пилотами люфтваффе.
Утром 7 мая картина примерно такая же. Выделяемый ресурс истребителей для обеспечения действий штурмовиков остался почти на прежнем уровне – на один вылет Ил-2 пришлось 1,9 самолето-вылетов истребителей. Вероятность встречи с истребителями противника и ведения с ними воздушного боя в сравнении с повторными ударами 6 мая не увеличилась, но противник стал применять свою истребительную авиацию значительно более массированно, чем в предыдущий день. Поэтому эффективность работы истребителей сопровождения по обеспечению действий штурмовиков понизилась в 1,7 раза – потери каждой атакованной истребителями противника группы Ил-2 в среднем составили 2,3 самолета. Как следствие, живучесть Ил-2 составила всего 2,8 самолето-вылетов на одну боевую потерю штурмовика, а потери противника на аэродромах оказались ненамного выше потерь Ил-2 – всего на 12%.
Усиление активности немецкой истребительной авиации отрицательно сказалось и на боевой живучести истребителей воздушных армий. На одну безвозвратную боевую потерю наших истребителей в среднем пришлось 12,6 самолето-вылетов.
Очевидно, что для обеспечения потерь штурмовиков, равно как и потерь истребителей сопровождения, на уровне первых ударов, командованию воздушных армий при повторных налетах 6 и 7 мая следовало бы значительно увеличить наряд сил истребителей. К сожалению, этого сделано не было.
Если сопоставить возможные потери противника с численностью его группировки самолетов, вскрытой советской авиаразведкой накануне операции на основных аэродромах, то получается, что люфтваффе 6-7 мая могли потерять до 16-17% наличных сил авиации. В то же время безвозвратная убыль матчасти воздушных армий ВВС КА составила 11% от общего числа 'ходивших' на аэродромы самолетов.
При этом необходимо учитывать, что если советская сторона несла в основном безвозвратные потери не только в самолетах, но и в летном составе, то немецкая сторона – главным образом в самолетах, из которых часть могла быть восстановлена уже через некоторое время. Потерь в летном составе немцы практически не понесли: недосчитались лишь тех летчиков, которые погибли в воздушных боях. Поэтому боевая мощь группировки люфтваффе на атакованных участках фронта могла быть быстро восстановлена за счет переброски резервов самолетов и маневра авиационных сил. Тогда как советскому командованию необходимо было пополнять части и самолетами, и летным составом, который еще требовалось ввести в строй.
С учетом сказанного, следует признать: нашим воздушным армиям не удалось решить поставленные Ставкой и командованием ВВС КА задачи, то есть подавить немецкую авиацию на аэродромах базирования. Намеченные цели воздушной операции достигнуты не были, хотя противник, несомненно, понес чувствительный урон.
Отметим, что оценка результативности действия авиации по количеству самолето-пролетов противника до и после ударов по аэродромам в данном конкретном случае все же неправомерна. Дело в том, что в период затишья авиационная группировка никогда не работает всеми своими самолетами, а действует лишь частью сил. Поэтому понесенные потери легко компенсируются имеющимися в наличии исправными самолетами, что и обеспечивает запланированный уровень интенсивности боевых вылетов. Убыль матчасти сказывается сразу лишь при условии, что поставленные боевые задачи требуют привлечения всех сил авиационной группировки и их действий с максимальным напряжением.
В период 8-10 июня 1943 г. по решению Ставки ВГК была проведена еще одна крупная воздушная операция по уничтожению авиации противника на аэродромах. Цель операции заключалась в том, чтобы разгромить группировку бомбардировочной авиации люфтваффе, которая совершала ночные налеты на крупные промышленные центры страны – Горький, Саратов, Ярославль. К участию в ней привлекались авиасилы 1-й, 15-й и 2-й воздушных армий и часть сил АДД. Осдбое внимание было уделено уничтожению
