omnibus compositis ex his. Et praeter haec sunt aliqua, quae collocantur sub aliqua vel aliquibus istarum, ut ordinatio sub situ, et scriptura et pictura sub figura et ordinatione; et sicut rectitudo et curvitas, et concavitas et convexum, quae collocantur sub figura; et multitudo et paucitas, quae collocantur sub numero; et sicut aequalitas, et augmentum, et diminutio, quae collocantur sub similitudine et diversitate; et sicut alacritas et risus et tristitia, quae comprehen duntur ex figura formaque faciei; et sicut fletus, qui comprehenditui ex figura faciei cum motu lachrymarum; et sicut humiditas et siccitas, quae collocantur sub motu et quiete, quoniam ex sensu visus non comprehenditur humiditas, nisi ex liquiditate corporis humidi, et ex motu unius partis illius ante aliam, et siccitas comprehenditur ex retentione partium sicci, et ex privatione liquiditatis. Hic tamen considerandum, quod Aristoteles vult secundo De Generatione quod humidum et siccum uno modo sunt qualitates primae, quae naturaliter elementis debentur, et per eas oriuntur inelementalis humiditas et siccitas, quae reducuntur ad primas, et causantur ab eis. De primis ergo dictum est, quod sunt sensibila propria, et solo tactu perceptibilia. De aliis fit hie mentio. Prima enim humiditas est, quae de facili transit in omnes figuras male terminabiles de se, et bene termino alieno, ut in aere maxime, et deinde in aqua, Siccum e con trario, et hoc maxime in terra, secundario in igne. Hic vero vocatun humiditas pro liquido et lubrico, et siccum vocatur aridum et coagulatum. Et est sic de multis aliis, quae reducuntur ad species et modos visibilium principales superius enumerates. Et haec omnia patent ex primo Ptolemaei De opticis et ex secundo Alhazen De aspectibus, et ex aliis auctoribus perspectivae. Et sunt sensibilia communia, de quorum aliquibus exemplificat Aristoteles secundo De anima et in principio De sensu et sens ate, ut de magnitudine, et figura, motu, quiete et numero; sed non solum sunt ista sensibilia communu sed omnia praedicta, licet vulgus naturalium non consideret hex, quia non est expertum per scientiam perspectivae. Nam sensibilia communis non sic dicuntur quia sentiantur a sensu communi, sed quia communiter ab omnibus sensibus particularibus vel a pluribus determinants, et maxime a visu et tactu, quia Ptolemaeus dicit se cundo Perspectivae, quod tactus et visus communicant in omnibus his viginti. Et haec viginti novem, cum eis quae reducuntur ad ea, sentiuntur a sensibus particularibus, et sensu communi, et imaginatione, et non possunt hae virtutes animae de aliis sensibilibus per si iudicare nisi per accidens. [...]
Глава III
О чувственно воспринимаемом, которое ощущается соответствующими чувствами, общим чувством и воображением
Надлежит знать, что воображение, общее чувство и отдельные чувства сами по себе выносят суждения только о двадцати девяти [видах] чувственно воспринимаемою, например, зрение выносит суждение о свете и цвете; осязание — о холодном и горячем, влажном и сухом; слух — о звуке; обоняние — о запахе; чувство вкуса — о том, что обладает вкусом. И это — девять собственных чувственно воспринимаемых [свойств], которые принадлежат [каждый] своему из указанных мною чувств, и о каждом из них не может судить иное отдельное чувство. Есть и двадцать иных чувственно воспринимаемых [свойств]: удаленность, положение, телесность, внешняя форма, величина, протяженность, разделенность, или отделенность, число, движение, покой, шероховатость, гладкость, прозрачность, плотность, тень, темнота, красота, безобразие, а также подобие и различие во всем таковом, а также во всем, из такового образованного. Кроме указанных существуют и другие [свойства], которые собраны под одним или под несколькими из них, например, упорядоченность — под положением; письмо и изображение — под внешней формой и упорядоченностью; прямизна и изогнутость, вогнутость и выпуклость — под внешней формой; многое и малое — под числом; равенство, увеличение и умаление — под подобием и различием; веселость, смех и печаль, которые постигаются на основании внешнего вида и формы лица; плач, который познается на основании внешнего вида лица и движения слез; влажность и сухость, которые собраны под движением и покоем, поскольку влажность постигается чувством зрения разве что на основании текучести влажного тела и движения одной части после другой, а сухость постигается на основании устойчивости частей сухого [тела] и отсутствия текучести, дует, однако, рассмотреть то обстоятельство, что Аристотель во II книге О возникновении и уничтожении утверждает, что влажное и сухое в одном смысле суть первичные качества, которые естественным образом присущи элементам, и благодаря которым возникает в элементах влажность и сухость, которые сводятся к первичным качествам] и причиняются ими. И о первичных [качествах] следует сказать, что они суть собственные чувственно воспринимаемые свойства] и воспринимаются только осязанием. О прочем же мы скажем здесь. И первое, [о чем мы поведем речь] — это влажность, которая легко образует фигуры, сами по себе плохо удерживающиеся в собственных границах, но легко ограничиваемые иным [телом]: прежде всего, это относится к воздуху, а затем — к воде. Противоположное обнаруживается в сухом, и, прежде всего, в земле, а затем — в огне. И [термин] «влажность» обозначает здесь текучее и подвижное, а «сухое» — ссохшееся и застывшее. И то же касается многого другого, которое сводится к видам и типам вышеперечисленных первичных видимых [свойств]. И все это явствует из I книги
In quo ostenditur, quod species seu virtus oculi fiat usque ad visibile propter actum videndi.
Nunc considerandum est, an species visus exigatur ad actum videu di. Manifestum est autem, quod species fit a visu sicut ad aliis rebus, quia accidentia et substantiae viliores visu possunt facere suas vintutes, multo magis ergo potest visus. Et patet per hoc, quod oculus est visibilis a se, ut per speculum, et ab alio potest videri. Sed nihil videtur nisi per speciem venientem a re visa Sed an species haec, seu virtus visiva, seu radii visuales fiant ab oculo usque ad rem visani, dubium fuit semper apud sapientes. Sed Aristoteles sua dissolvit auctoritate decimo nono De animalibus hanc quaestionem, dicens quod nihil aliud est videre, quam virtutem visivam fieri ad rem visam. ... Et si volumus per sanctos hoc confirmare, dicemus, quod ipsi concordant in hoc, et praecipue Augustinus; nam vult in sexto Musicae quod species visus veniat et vegetetur in aere usque ad rent. Unde sicut res inanimata facit suam speciem inanimatam, sic res animata facit speciem, quae habet quodammodo virtutem animac. Nam sicut se habet res inanimata ad suam speciem, quae similis est ei, sic se habet animata res ad speciem similem. Non tamen propter hoc medium quod est inanimatum erit animatum, sed assimilabitui animato per suam similitudinem iam receptam.
Раздел VII
Глава II
В которой показывается, что для акта видения [требуется] распространение species, или силы глаза вплоть до наблюдаемого объекта]
Теперь надлежит рассмотреть, требуется ли для акта видения speies глаза. Ясно, однако, что зрение производит species как и прочие вещи, ибо акциденции и субстанции, куда менее благородные, чем зрение, могут производить свои силы; следовательно, куда скорее на что способно зрение. И из этого ясно, что глаз видим сам для себя, например, с помощью зеркала, и может быть видим другим [глазом]. Но ничто не может быть видимо кроме как благодаря species, исходящему от видимой вещи. Но среди мудрецов всегда существовало сомнение, распространяются ли от глаза вплоть до наблюдаемого [объекта] этот species, или зрительная сила, или зрительные лучи. Аристотель решает этот вопрос своим авторитетом в XIX книге
