Толстый, последним добравшийся до зала, командует ему:
– А теперь, дружище, оттолкни-ка его ногой подальше. Не вздумай баловать.
Дэк сгибает было ногу, чтобы отпихнуть автомат, но вдруг с воплем переворачивается на живот.
– Не могу… Вот стерва!
Рэм делает шаг вперед и забирает автомат. Толстый командует:
– Девочка, наручники ему и кляп.
– Привет, ребята! – говорит Дэк. – Давно не виделись. По тебе, Толстый, я соскучился, а ты Рэм, как вижу, продался.
Секретарша, стерев кровь с лица рукавом, ловко защелкивает металлические дужки. Мастерица! Резким, злым движением она переворачивает Дэка на спину. Всей тяжестью садится ему на живот и запихивает кляп. А потом, глядя в глаза генералу, произносит:
– Запомни, если бы не автомат, я бы тебя победила Сила на силу, без оружия, я сломала бы тебя. Я выжала бы из тебя масло.
Толстый недовольно бросает:
– Молчать! Стрелять надо было, девочка, а не забавляться… Низом никто не ушел?
– Ни один человек, это точно. Дай его мне… потом.
– Уймись. Не твоего полета дичь. Перелом?
Секретарша ощупывает ногу Дэка и с сожалением отвечает:
– Нет, только вывих.
– Вправь. Иначе на себе потащишь. Рэм, осмотри трупы. Маловато их.
Толстый отходит к дыре в полу, помогает саперу подняться. Рэм бродит по залу, всматриваясь в лица Он переворачивает последний труп, лежащий спиной кверху, и докладывает:
– Вепря нет. Гэла Кетшефа нет.
Мгновение спустя он слышит щелчок и глухой стон.
– Порядок, командир. Будет бегать, как новенький…
– Молодец, девочка. Вынь кляп, он должен ответить на один вопрос. Оч-хорошо. Так. Дэк, где Вепрь с Гэлом?
Генерал молчит.
– Массаракш.
– Я займусь им? – с надеждой осведомляется женщина.
– Ни-ни.
Толстый медленно, со вкусом, закуривает. Пускает дым в потолок, шевелит губами, размышляя. А потом сообщает Дэку:
– Не надо, генерал. У меня достаточно взрывчатки, чтобы поднять на воздух полковую казарму. И я даю тебе слово не делать этого, если ты ответишь на мой вопрос. Ты меня знаешь.
Дэк молчит долго.
– Толстый, дай и мне.
Толстый вставляет генералу курево в рот. Позволяет затянуться. Вынимает.
– Не тяни.
– Они на Восточном оборонительном участке. Голоса делегировали Фильшу.
Рэм откликается:
– Такое могло быть. Сам понимаешь, скоро у них наступление.
Генерал морщится:
– Несколько дней назад ты бы сказал: «У нас наступление».
– Тари жива?
– Да.
– Дэк, ты помнишь, чем мы набили ров?
– Ах вот оно что… – и генерал замолкает.
– Что за ров, мужик?
– К операции не относится, Толстый. Потом расскажу и покажу… если захочешь.
– Тогда на хрен вечер воспоминаний! Кляп, девочка Толстый докуривает.
– Пора доделать дело. Как там у тебя? Цело оборудование? – спрашивает он у сапера.
Тот кивает в ответ, мол, у меня полный порядок, готов работать по плану. Молчун.
– Действуй.
Сапер выгружает содержимое своего рюкзака на пол и принимается с феноменальной быстротой собирать из отдельных блоков нечто единое. О! Никакой взрывчатки. Радиостанция. Верх миниатюрности, передний край науки и техники… времен последнего императора.
– Я – Вирус, я – Вирус! Орел, прием! Орел, прием! Бык, прием! Бык, прием!
Идет время. Тянется подлое, хитрое время… Тик-так, тик-так.
Повинуясь приказу Толстого, женщина отводит Дэка вниз, а Рэм осматривает зал, собирая документы.
– Есть контакт с Орлом! И Бык появился!
Толстый, мнится Рэму, облегченно переводит дыхание.
– Соколу и Быку передать команду по коду «ноль».
– Так точно, господин генерал! Орел, Орел, я – Вирус. Команда «Шторм». Как слышите, прием! Вас понял, Орел. Бык, я – Вирус. Команда «Шторм». Как слышите, прием! Вас понял, Бык.
И сапер, повернувшись к Толстому, бесстрастно сообщил:
– Команда по коду «ноль» Орлом и Быком принята Рэм принялся торопливо перезаряжать «принц». Он еще не осознал происшедшего. Он еще даже не испытал страха – страх запаздывал. Просто у Рэма дрожали руки. Он очень долго и очень неуклюже возился с патронами.
– Что это было, Толстый? Никак, ты дал сигнал к атаке двум твоим механизированным? Что, заранее передислоцировал, пока мы задницы о седла отбивали и в небе вензеля выписывали?
Тот ответил, улыбаясь с большим удовлетворением:
– Историю делаем, а, брат? Был ты историк, верно? И, стало быть, про старинных героев рассказывал. А теперь ты сам как старинный герой. Почитай, главное колесо поворачиваем… Короче, там две механизированные бригады, одна танковая и две гвардейские мотопехотные. И сверху на форт обрушится еще одна – десанты. На них больше всего надеюсь. Головорезы, волчья масть. Правда, с бору по сосенке, да на старых планерах… Четверть собьют, допустим. Четверть рухнет, потому что их толком не научили управлять этой рухлядью. Еще четверть рухнет, потому что рухлядь развалится прямо в воздухе. Но если останется хотя бы четыреста или пятьсот человек, тут будет хаос.
– Надолго?
– На столько, на сколько потребуется, мужик.
– А если бы…
Толстый посмотрел на него с ухмылкой. Ясно же, зачем спрашивать? Сам ведь знаешь, дорогой человек.
– Получили бы команду по другому коду?
– Или никакой команды. Но у них и для такого расклада – четкая диспозиция. На тот случай, если кто-то ее недопонял, там начштаба корпуса из настоящих имперских генералов. На тот случай, если наштакор примется ушами хлопать, там Чачу. В чине всего-навсего ротмистра, но… ты понял. Жаль, что твоего коридора не будет. Решили не ждать. Раларовцы сейчас парализованы, самое время ударить.
Рэм пожал плечами:
– Почему это коридора не будет?
Толстый принялся объяснять ему, как младенцу:
– Как ты им скомандуешь, мужик? А? Из ракетницы бабахнешь? По рации на особенную волну выйдешь? Уверен, никто тебя, Долговяз, ни на какой волне не ждет, и… – он крест-накрест перечеркнул в воздухе призрачную поддержку.
Рэм ответил как можно спокойнее:
– Любишь ты простые вещи усложнять, Толстый. Где ты находишься? Это ведь главный управленческий
