Бонапарт и Пушкин… Все, вплоть до конца девятнадцатого века по местной «земной» хронологии.
А потом в этом мире что-то случилось. Что-то очень важное и не слишком приятное. Об этом говорилось как о Пришествии. Впервые всплыл и термин «Пресекатели».
Про них мало, что было известно. Но упоминались они неизменно с негативным оттенком, плохо скрываемой неприязнью.
Собственно, с этого и началась собственная, уникальная история этого мира, который Лекс про себя тут же окрестил Бета-Землей. Что произошло на самом деле – можно только гадать. Но таинственные пришельцы из чужого или параллельного – как полагали бета-земляне – мира повели себя странно. Обладая колоссальными знаниями и значительной силой, наделенные чудесным даром предсказывать будущее, они решили вмешаться в дела землян. Они ничего не требовали для себя. Но, во что бы то ни стало, хотели спасти человечество от некой грядущей напасти, объяснить природу которой не сочли нужным – или же просто не сумели сами. Главной их идеей было – пресечь развитие технологий, отсечь ползущие к небу веточки знаний. Тогда же родился и термин – «Пресекатели».
Неизвестно, что творилось в умах странных пришельцев. Но только, вначале убеждением, а затем и силой, они принялись старательно мешать прогрессу, объявив его абсолютным злом, ведущим цивилизацию к пропасти…
Они запрещали исследование электричества, затем – радиоактивности, тормозили развитие медицины и биологии, при этом активно пользуясь собственными мощными научно-техническими средствами. Свои странные действия Пресекатели аргументировали одним и тем же: прогресс с неизбежностью приведет к гибели всего сущего. Предъявленные доказательства этой теории даже лучшим умам бета-человечества представлялись кошмарным бредом. И Пресекатели перешли от убеждения к силе.
Бета-земляне отказались мириться с таким положением дел. Пресекатели были могущественны – но малочисленны. И технологии продолжали развиваться – причем, еще более бурными темпами. Правда, теперь тайно и совсем в неожиданных направлениях. Как известно, запретный плод сладок. Кто бы мог подумать, что таких высот достигнет механика, а сила пара станет настолько эффективной? Что будут построены мощнейшие механические компьютеры, которые, совершенствуясь, будут становиться все компактнее, пока не достигнут собственного молекулярного предела? Что сила пара подымет в воздух первые летательные аппараты? Даже Пресекатели не могли себе представить, что взамен электричества и силы атома, люди придумают новые виды энергии, которые, в конце-концов, выведут их в космос.
Пришельцы «извне» давно превратились в прах. Но посеянные ими зерна страха пали в благодарную почву – и выросли целые поколения благодарных их последователей, называющих себя Предвестниками, но оставшихся в сознании противников Пресекателями. Ожидание «Конца Сущего», связанного с прогрессом, в конце-концов превратилось в учение с религиозным оттенком – и человечество раскололось.
Между стремящимися к прогрессу Мастерами и Пресекателями возникла непреодолимая вражда, превратившаяся в незатухающий по настоящий день кровавый конфликт.
С тех пор в этом мире минуло больше пятисот лет. К этому времени давно освоены межзвездные полеты – с помощью совершенно неожиданных для Пресекателей технологий. Знакомая, вроде бы, земная история совершила неожиданный поворот – словно кто-то перевел стрелку на ее пути. Люди, не желавшие жить под гнетом новой религии, стали обживать другие планеты и строить новую жизнь. Противостояние с Пресекателями вынудило новые миры объединиться в Ассоциацию – не столько политическое, сколько мировоззренческое образование.
Бета-Земля теперь принадлежала потомкам первых Предвестников и жестоко мстила тем, кто пошел против их воли.
Забавно, но вековые запреты на знания и прогресс вызвали совершенно неожиданную реакцию. Вырвавшись из-под опеки Пресекателей, новое человечество жадно потянулось к науке и искусству. Основой новой идеологии стало повальное, порой даже болезненное стремление к совершенству. Это касалось всего – любого дела, любой избранной человеком профессии, любого жизненного пути. Никто не мог считать себя полноценным членом общества, пока не стал «мастером» в избранной области или, как это принято стало называть – «в цехе». Слово «мастер» не означало более достижения какого-то конечного уровня мастерства. Мастер – это тот, кто находится на пути бесконечного приближения к Совершенству…
Совершенство во всем, точнее, постоянное стремление к идеалу, некой общечеловеческой мечте – в своем деле, в повседневной жизни, в мыслях, в любви и воспитании детей – вот что стало основой и целью существования нового человечества…
Последнее стало для Лекса настоящим откровением. Он читал – и видел: эти люди почти достигли того, к чему его Земля, Земля «подлинная», как он считал, до сих пор идет робкими шагами младенца.
Здесь же почти построили уже вожделенный полуутопический «рай на земле», точнее, во множестве миров, по странной иронии судьбы – за исключением самой Бета-Земли. Пресекатели были единственной преградой на пути к абсолютному совершенству. Ведь они заставляли честных, добрых, трудолюбивых людей брать в руки оружие – и убивать себе подобных. Пусть даже, защищая свои планеты и собственный образ жизни…
От такого потока информации кружилась голова. Лекс остро чувствовал, как не хватает ему подготовки, знаний и жизненного опыта, чтобы разобраться во всех этих чудовищных переплетениях…
И холод пробирал от сознания того, что какая-то сила стерла цивилизацию-близнеца, просто как неудачную попытку…
– …Лекс! Лекс, что с тобой?
Он поднял голову, посмотрел перед собой опустошенным взглядом. Он все еще не мог поверить.
А главное – не мог понять, что происходит в этом мире, и как следует воспринимать новые сведения. По правде говоря, вся эта информация принесла больше вопросов, чем ответов…
– Земля… – пробормотал он. – С ума сойти…
– Ты… вспомнил? – осторожно спросила Джи.
– Почти… – проговорил Лекс, глянул в большие, влажные глаза Джи.
И понял, что просто не имеет права ей лгать.
…Они сидели на сочном газоне парка, парящего где-то в вышине мегаполиса. Тихо шуршали деревья, пели птицы, смеялись дети. Из-под края лужайки медленно выползали парящие в воздухе транспортные платформы, и это парение кусочка земли уже не казалось странным.
Лекс смотрел на Джи виновато, вжав голову в плечи, словно только что зачитал девушке приговор. Что лгать самому себе – так оно и было.
Джи долго молчала, потрясенная рассказом Лекса не меньше, чем до этого он – данными инфотеки.
– Ты веришь мне? – осторожно спросил Лекс.
– Мне нужно как-то привыкнуть… – медленно сказала Джи и посмотрела на него. – Я… Я не могу не верить тебе.
Она – мастер эмоций. Землянину не просто понять, что это означает. Это не род деятельности, это особое состояние, которому посвящают себя многие женщины, да и некоторые мужчины цивилизации Мастеров. Совершенство возможно не только в интеллектуальной сфере – кому, как не Мастерам понимать это. Если проводить аналогии, мастер эмоций в чем-то сродни психологу. В его задачу тоже входит утешение, он раздувает гаснущие надежды, помогает обрести веру, поддерживает нуждающихся в осознании себя в этом мире. Джи путешествует по отдаленным мирам с командой Настройщиков. Эти ребята занимаются тем, что помогают молодым мирам не сбиться с пути, двигаясь к вожделенному Совершенству, что идейно сплачивает разрозненные миры в единую цивилизацию Мастеров. Если бы Лекс был циником, то назвал бы команду Джи агитационной бригадой, командой идеологов, призванных отслеживать соответствие единой «линии партии» – правда, на более высоком духовном уровне. Правда, Мастера не были ортодоксами собственных идей: в своей системе убеждений они отводили особе место Нейтральным, планетам, не принявшим идею Совершенства, но и не примкнувшим к Пресекателям. Таких миров было много, но это ничуть не смущало Мастеров – ведь признание того, что ты не можешь претендовать на абсолютную истину – это еще один шаг на пути к подлинному Совершенству…
Так или иначе, обмануть Джи невозможно. Ей бы работать в контрразведке мастеров мира – но, к сожалению (или к счастью), эти виды деятельности абсолютно несовместимы. Впрочем, у мироматов
