Но – сиянье или скверну слышит он в таких словах?
Что он, Ворон, смутно видит в человеческих словах -
Для примера, в слове 'крах'?
Не 'любовь' ли?… Вдруг воскресло, как она садится в кресло,
И опять сидим мы рядом и мечтаем при свечах…
Может, ей, такой прекрасной, к высшим таинствам причастной,
На земле – такой несчастной, место – там, на Небесах?
Для неё, кого с рожденья ждали там, на Небесах,
Смерть – Призванье, а не крах?…
И в ответ мне – полузримо в клубах ладанного дыма
Появились серафимы с горним светом на челах.
'Вот мне знак! Теперь я знаю: горем я Ленор терзаю!…
Жечь, как я сейчас дерзаю, душу на ночных кострах -
Пусть оставлю! – и тогда мне вместо жизни на кострах
Будет…' Каркнул Ворон: 'Крах!'
'Ты! Подделка под пророка! Не казни меня до срока!
Будь ты птица, будь ты демон, ты – знаток в таких вещах.
Не в пустыне злого Рока, так на папертях Востока,
Не в твоей стране порока, так в иных каких краях -
Подскажи – какое средство стать беспамятным как прах?!'
Ворон горько каркнул: 'Крах!'
'Ты! Подделка под пророка! Ты – не морок, ты – морока.
Хоть бы видимость надежды отыскать в твоих словах!…
Подтверди мне не переча, что блаженной будет встреча,
Что Ленор, затеплив свечи, ждёт меня на Небесах.
Что же – ну, ответствуй, демон! – ждёт меня на Небесах?'
Ворон горько каркнул: 'Крах!'
'Вот и знак, пернатый дьявол: ты мой враг, ты вновь слукавил,
Ты пронзил мне клювом сердце, – изыди, вселенский страх!
Не переча, не пророча – прочь, порочный отпрыск Ночи,
В дверь, в окно – решай, как проще, каркай там, в пустых полях.
Что тебе в моих мученьях, что тебе в моих мечтах?…'
Ворон горько каркнул: 'Крах!'
Так сидит и до сих пор он, и следит за мною Ворон,
Белый бюст и чёрный Ворон сторожат меня в дверях.
Взгляд – как огненная спица, и хотя недвижна птица,
Тень под нею шевелится, как крыла протяжный взмах,
Мне из глуби этой тени всё виднее каждый взмах,
Всё роднее слово 'крах'.
Внимание! ненормативная лексика
Поздней ночью, раздраженный,
Разбирая труд говенный,
Задремал я, не осилив перевода глупый слог.
Вдруг неясный стук раздался.
Вздрогнул я, и обосрался:
Что за на фиг? Что за сука лезет, блин, на мой порог?
Ща как выйду, напинаю и меж глаз и между ног!
Преподам ему урок.
Помню, как случилось это:
В ожидании просвета
Я пытался между фиги хоть полстрочки разобрать.
А потом случилось горе -
Я читал, но понял вскоре:
Тут ошибка на ошибке. Что за на фиг, что за блядь?
Может нас решили просто переводом наебать?
Просто взять – и наебать?
Да, я это помню ясно -
Как пытался я напрасно
Разобраться – в чем же, братцы, переводов новых суть?
Рифм нелепых сочетанье,
Всяких глупостей мечтанья,
И, конечно же, страданья, что, теснясь, волнуют грудь.
Я подумал: лучше дам я пиздюлей кому-нибудь.
Выйду – дам кому-нибудь!
Я сказал себе: проверю,
Что за хуй торчит за дверью?
Может, это переводчик с толстой сумкой на ремне?
В сумке всякие листочки:
Там и проза, и стишочки,
И понятно с полустрочки, что за хуй пришел ко мне.
Это чудо-переводчик с толстой сумкой на ремне.
Взял, да и пришел ко мне.
Не надеясь и не чая,
Встал я, и, пожав плечами,
Дверь толкнул, надеясь в морду сразу двинуть сгоряча.
Только вижу: там за дверью
Только звезды, только звери
Бродят по лесу густому, озираясь и рыча.
Смылся подлый переводчик, ужасающе крича.
Сумкой толстою бренча.
Я в сердцах захлопнул двери,
