поручивъ также захватить съ собою н?которыя письменныя принадлежности.
Полъ-часа спустя Кети вернулась въ виллу. Она все еще была подъ тяжелымъ впечатл?ніемъ, и воспоминаніе о бл?дномъ личик? Генріэтты наводило на нее глубокую тоску.
Поднимаясь по л?стниц? въ бельэтажъ, она невольно вздрогнула, когда взглядъ ея, сквозь растворенныя двери, упалъ на богато-сервированный столъ, уставленный всевозможными лакомствами и ц?лыми рядами дорогихъ винъ въ бутылкахъ и граненыхъ графинахъ.
Войдя въ комнату Генріэтты, Кети собрала все, что желала больная, и зат?мъ спустилась внизъ, что-бы поздороваться съ президентшою. Ноги ея тонули въ мягкомъ ковр?, разостланномъ во всю длину л?стницы, и поэтому шаги молодой барышни не были разслышаны лакеями, стоявшими въ ближайшемъ корридор?. Одинь изъ нихъ держалъ въ рукахъ пакетъ, только что врученный ему почтальономъ.
– Чортъ знаетъ, что такое, – ворчалъ онъ, – вотъ ужъ третій разъ какъ возвращаютъ этотъ противный пакетъ. Онъ мн? надо?лъ по горло; это, значитъ, завтра опять придется перекладывать его въ другой пакетъ и надписывать новый адресъ. Право, барышня думаетъ, что у насъ только эта и забота! Самое лучшее было бы подложить его подъ плиту.
– Что-же въ немъ такое? – спросилъ другой.
– Да ничего, кром? бумагъ, надъ которыми барышня собственноручно надписала: „Женщины.“ Воображаю что это за ерунда! – но въ эту минуту онъ съ испугомъ обернулся и принялъ почтительную позу.
Кети показалась на посл?дней ступеньк? л?стницы и прошла въ спальню президентши; но ея не приняли. Вышедшая горничная сказала ей, что у президентши ранняя гостья, – кто- то изъ придворныхъ дамъ. Посл? этого молодая д?вушка пошла къ Флор? за книгою. Она, почти съ ненавистью, переступила порогъ ея комнаты и съ ужасомъ почувствовала, что не им?етъ ни капли симпатіи къ этой гордячк?. Быть можетъ, Флора чувствовала тоже самое; она стояла возл? большаго стола, покрытаго тетрадями и книгами, и злобными глазами посмотр?ла на вошедшую.
Но Кети быстро угадала причину ея злости: на стол? передъ нею лежалъ пакетъ съ разломанною печатью, сама же она съ презр?ніемъ бросила въ корзинку прочитанное письмо. В?роятно, въ эту минуту Флора вспомнила насм?шливые слова д?вицы Гизе и волею неволею должна была уб?диться, что немножко ошиблась относительно своей, столь восхваляемой, статьи: „Женщины.“
– Ты, конечно, была уже у Генріэтты, – сказала Флора, посп?шно прикрывая листомъ синей бумаги возвращенную рукопись. – Ей сегодня гораздо лучше, – я посылала рано утромъ узнать о ея здоровь?. Сумасшедшій Морицъ вел?лъ разбудить меня чуть не съ разсв?томъ для того, что-бъ я усп?ла од?ться и приготовиться къ его званому завтраку. Онъ, во что бы то ни стало, желаетъ представить своихъ друзей мн? и бабушк?. Не думаю, что-бъ grand-maman была этимъ довольна.
Флора была сегодня восхитительно хороша въ новомъ голубомъ плать?, съ атласнымъ бантомъ того же цв?та, въ пушистыхъ, роскошныхъ волосахъ. Нарядъ ея, конечно, худо гармонировалъ съ мрачной обстановкою рабочаго кабинета, въ которомъ скор?е было м?сто серьезному ученому, ч?мъ воздушной фе?. Впрочемъ выраженіе ея лица тоже мало подходила къ веселенькому цв?ту ея платья: она была видимо не въ дух? и ч?мъ-то сильно раздражена.
Про событія вчерашняго вечера не было сказано ни слова, – казалось, все было забыто; даже четвертый палецъ правой руки былъ сегодня украшенъ двумя брилліантовыми колечками.
На просьбу Кети на счетъ книги, Флора подошла къ одной изъ многочисленныхъ полокъ и спросила небрежнымъ тономъ:
– Генріэтта, в?роятно, не будетъ-же сама читать эту книгу?
– Ей, конечно, не позволитъ этого докторъ Брукъ, но тетушка Діаконусъ хочетъ прочесть ее, – отв?чала холодно Кети, принимая книгу изъ рукъ сестры.
Насм?шливая улыбка скользнула по губамъ Флоры, а въ глазахъ блеснулъ лучъ злости и ярости; она сочла за великую дерзость со стороны Кети, что она осм?лилась громко произнести при ней эти имена. Кети собралась уже уйдти, какъ на самомъ порог? столкнулась съ сов?тникомъ, который, не смотря на свое волненіе, казался сіяющимъ отъ удовольствія.
– Куда это, Кети! – вскричалъ онъ, загораживая ей дорогу. – Позволь мн? прежде посмотр?ть на тебя и уб?диться, что ты здорова и невредима. – Съ этими словами онъ вошелъ въ комнату, заперъ за собою дверь и бросилъ на столъ свою шляпу. – Теперь скажите мн?, что зд?сь случилось во время моего отсутствія; Антонъ разсказалъ мн? ужасныя вещи, я просто не знаю, что д?лать! Что подумаетъ о насъ св?тъ? Генріэтта лежитъ при смерти, а я устраиваю званый завтракъ! Неужели правда, что на васъ напала ц?лая толпа мегеръ?
– То есть не на насъ, а спеціально на меня одну, Морицъ, – сказала Флора, – Генріэтта и Кети были только невольными свид?тельницами. Извини меня, Морицъ, но я обвиняю лично тебя, что ненависть этихъ людей дошла до такой степени. Съ такими негодяями нужно принимать крутыя м?ры, а съ твоимъ слабымъ характеромъ и нер?шительностью далеко не уйдешь…
– Да, я былъ слабъ въ отношеніи тебя и бабушки, – возразилъ сов?тникъ, побл?дн?въ отъ негодованія. – Ты не давала мн? покоя до т?хъ поръ, пока я не отказался отъ своего слова, ч?мъ и возстановилъ противъ себя вс?хъ рабочихъ. Брукъ совершенно правъ…
– Прошу тебя избавить меня отъ этихъ объясненій, – вскричала Флора, красн?я отъ злости, – ты бы лучше молчалъ, если не им?ешь другаго бол?е значительнаго авторитета…
Сов?тникъ быстрыми шагами подошелъ къ Флор? и посмотр?лъ ей прямо въ глаза.
– Какъ, ты все еще продолжаешь свою вражду съ нимъ?
– Неужели-же ты думаешь, что я могу ежеминутно м?нять свои уб?жденія?
– Да, но подумай, что будутъ говорить о теб? въ св?т??
– Какое мн? д?ло до вашего св?та! – возразила Флора со см?хомъ. – Не понимаю, право, какое отношеніе можетъ им?ть св?тъ съ вашимъ фаворитомъ?
Сов?тникъ удивленно взглянулъ на свою нев?стку и схватилъ ее за руку. – Я не понимаю тебя, Флора, – сказалъ онъ съ волненіемъ, – неужели ты еще не знаешь…
– Боже мой, что же я должна знать? – прервала его молодая красавица, слегка нахмуривъ брови и топнувъ ногою отъ нетерп?нія.
Въ эту минуту дверь быстро распахнулась и въ комнату вошла президентша. На ней было лиловое шелковое платье, придававшее темный отт?нокъ ея, безъ того уже желтому, лицу, которое казалось сильно постар?ло за посл?днюю ночь.
Не усп?ла она еще затворить за собой двери, какъ сов?тникъ быстро подб?жалъ къ ней и съ почтеніемъ поц?ловалъ ея руку, извиняясь, что раньше не явился пожелать бабушк? добраго утра, такъ какъ зналъ что она все время занята была визитомъ какой-то важной придворной дамы.
– Да, г-жа Бернекъ приходила осв?домиться о здоровь? Генріэтты и спрашивала, успокоилась ли Флора, посл? вчерашняго происшествія въ л?су? – сказала президентша. – Да, сегодняшній день будетъ для меня весьма тяжелый, вс? знакомые узнали о вашей несчастной прогулк? и, в?роятно, не замедлятъ явиться съ различными вопросами… – Сказавъ это, пожилая дама опустилась въ кресло и, помолчавъ съ минуту, снова продолжала:
– Впрочемъ г-жа Бернекъ им?ла еще бол?е важную причину своего ранняго визита. Она, какъ изв?стно, принадлежитъ къ числу т?хъ людей, которые всегда желаютъ первыми явиться и объявить вамъ какую нибудь новость. Вообразите себ?, она и сегодня пришла съ т?мъ, что-бъ поздравить меня съ новымъ счастіемъ. Боже мой, я, право, не знаю, радоваться-ли мн?, или плакать. Больно только сознаться, что при двор? царствуетъ такая несправедливость. Я думаю, каждый знаетъ заслуги нашего друга Бера, а теперь его оставляютъ безъ всякаго вниманія, точно онъ никогда не существовалъ.
– Такъ съ этимъ пришла тебя поздравить эта придворная сплетница? –
