Сегодня вс?мъ въ дом? было много д?ла и никто не заботился о ней, жаловалась она. Морицъ праздновалъ свадьбу Флоры съ безразсудною роскошью. Онъ, какъ и всегда, хот?лъ похвастаться передъ вс?ми жителями столицы своими неисчерпаемыми денежными м?шками.
Сл?дуя своему независимому характеру, Генріэтта не сказала роднымъ о томъ, что вызвала сестру телеграммой, на что Кети съ неудовольствіемъ покачала головою и зам?тила, что сл?довало посов?товаться по крайней м?р? съ опекуномъ.
– Это совершенно излишне, – возразила больная съ досадой, – в?дь они знаютъ, что я давно собиралась вызвать тебя; что-же касается до неожиданной встр?чи съ Морицемъ, то можешь быть совершенно спокойна, такъ какъ онъ забылъ все прошлое и заинтересованъ к?мъ-то въ Берлин?, откуда прі?халъ вчера весьма разс?янный и хотя весь вечеръ лукаво улыбался, но не отвергалъ намековъ и поддразниваній Флоры.
Кети молча слушала сообщенія Генріэтты и, наконецъ, почувствовала, что прі?хала не во время. Правда, что больная сестра страдала сильн?йшимъ разстройствомъ нервъ; глухой, давящій кашель сильн?е и чаще потрясалъ ея слабое т?ло, руки гор?ли лихорадочнымъ огнемъ, и дыханіе становилось все слаб?е и тяжел?е. Но какъ помочь вс?мъ этимъ страданіямъ! Кром? того, Кети зам?тила красные, заплаканные глаза Генріэтты, тогда какъ прежде, даже при самыхъ сильныхъ страданіяхъ, больная никогда не доходила до слезъ.
Ее терзалъ мучительный страхъ, что Брукъ, не смотря на всю свою любовь къ Флор?, не будетъ счастливъ въ своей семейной жизни; больная говорила это, стыдливо пряча свою кудрявую головку на грудь Кети, и не могла побороть въ себ? той мысли, что и тетушка Діаконусъ тоже сильно тревожится за счастіе своего любимца.
Кети р?зко остановила ее, зам?тивъ, что Брукъ не мальчикъ и долженъ самъ о себ? заботиться; никто лучше его не могъ уб?диться въ своенравномъ и эгоистичномъ характер? Флоры, и если онъ, не смотря ни на что, все-таки желаетъ обладать ею, то пусть живетъ какъ знаетъ; это его д?ло.
Генріэтта содрогнулась; въ первый разъ голосъ Кети звучалъ такъ р?зко и строго; можно было подумать, что и она въ эту минуту покончила со своею судьбою – посл? долгой и тяжелой борьбы.
XXIII.
Часъ спустя, Кети, осторожно поддерживая больную сестру, медленно спускалась по маленькой л?стниц? въ нижній этажъ, чтобы поздороваться съ родными. Зат?мъ он? прошли вдоль узенькаго корридора, занимавшаго почти все пространство одного изъ боковыхъ флигелей виллы.
– Сегодня, вечеромъ у насъ репетиція театра, а декораціи еще не совс?мъ окончены, – сказала Генріэтта, насм?шливо улыбаясь и прислушиваясь къ патетическимъ декламаціямъ, долетавшимъ изъ слабо притворенныхъ дверей залы.
– Какъ мн? противны вс? эти городскія барышни! Я ув?рена, что имъ вс?мъ безъ исключенія очень бы хот?лось выцарапать у нев?сты глаза, а между т?мъ он? сладко улыбаются и врутъ всякій вздоръ о любви, о какомъ нибудь поэтическомъ гені? и о тому подобныхъ пустякахъ. А б?дный Морицъ со своею непростительною щедростью ведетъ себя какъ дуракъ. Вчера вечеромъ, тотчасъ посл? своего возвращенія изъ Берлина, онъ страшно обругалъ рабочихъ за то что они, въ виду экономіи, натянули шерстяную матерію, вм?сто шелковой парчи въ самыхъ темныхъ углахъ декораціи. Право, онъ становится противенъ своею чрезм?рною расточительностью. Взгляни сюда!
Съ этими словами Генріэтта пріотворила одну изъ дверей корридора. Сквозь узенькую щелку сцены ничего почти не было видно, но за то какъ разъ противъ двери красовался великол?пный балдахинъ изъ пунцоваго бархата съ золотою бахрамою, предназначенный для жениха и нев?сты.
– Какъ-то онъ посмотритъ на всю эту глупую комедію, – шепнула Генріетта и кр?пко прижала свою русую головку къ плечу сестры.
– И она опять станетъ рядомъ съ нимъ, съ торжествующимъ, поб?доноснымъ видомъ, въ легкомъ б?ломъ плать?, ус?янномъ наивными маргаритками, какъ и сл?дуетъ для нев?сты въ день своего д?вичника. Ахъ, Кети! сколько загадочнаго и непонятнаго во всей этой исторіи; меня ежеминутно тревожитъ предчувствіе чего-то недобраго, мн? часто кажется, что близокъ конецъ нашему счастію!
Въ столовой за завтракомъ сид?ла президентша съ Флорою и Морицомъ; нев?ста была въ св?тло розовомъ капот? и хорошенькомъ чепчик?, искусно скрывавшемъ ея мелкіе локончики, навернутые на бумажки. Кети почти испугалась, такъ жалко и р?зко показалось ей лицо старшей сестры безъ золотистаго сіянія мелкихъ букляшекъ на лбу.
Сегодня только она въ первый разъ увид?ла, что Флора утратила свою первую молодость; не смотря на вс? старанія нев?сты казаться моложе своихъ л?тъ, время взяло свое и очертило прелестный овалъ лица р?зкими, суровыми линіями и весьма зам?тными морщинками.
– Боже мой, Кети, какими это судьбами ты именно сегодня надумалась пос?тить насъ? – воскликнула Флора съ испугомъ и затаенной злобой. – Ты меня приводишь въ зам?шательство! Что я буду теперь д?лать? У меня уже есть дв?надцать молодыхъ д?вицъ, куда-же я д?ну тринадцатую!
Между т?мъ, сов?тникъ, сид?вшій спиною къ двери и только что налившій себ? стаканъ бургунскаго вина, не вид?лъ какъ вошла Кети, и только восклицаніе Флоры опов?стило его о прі?зжей. Въ ту минуту, какъ онъ хот?лъ обернуться, рука его дрогнула и все темно-красное вино моментально разлилось по б?лосн?жной, камчатной скатерти и попало даже на платье Флоры.
Это обстоятельство въ первую минуту смутило богача, внезапно побл?дн?вшаго, какъ полотно; онъ молча, испуганными глазами смотр?лъ на дверь, точно черезъ порогъ ступило привид?ніе, а не серьезная д?вушка, съ строгими чертами и твердою, спокойною осанкою. Однако онъ скоро пришелъ въ себя; извинившись передъ Флорою, сов?тникъ прижалъ пуговку электрическаго звонка, что-бы позвать кого нибудь изъ слугъ, а потомъ бросился на встр?чу къ гость? и ввелъ ее глубже въ комнату. Кети не безъ удовольствія зам?тила, что въ обращеніи съ нею сов?тника не было и сл?да прежнего ухаживанья, а напротивъ того въ каждомъ его движеніи вид?нъ былъ только родственникъ- опекунъ, весьма довольный, что видитъ свою питомицу въ цв?тущемъ здоровь?. Онъ ласково похлопалъ ее по плечу и сказалъ съ робостью:
– Я не см?лъ пригласить тебя, дитя мое; къ тому же все это время я былъ ужасно заваленъ д?лами, такъ что не могъ много думать о Дрезден?; над?юсь, что ты простишь меня?
– Я прі?хала единственно для того, что-бы ухаживать за Генріэттою, – посп?шно перебила его Кети, не обращая вниманія на дерзкій пріемъ Флоры.
– Это очень любезно съ твоей стороны, дорогая моя Кети, – сказала президентша съ просв?тл?вшимъ лицомъ: видно было, что слова молодой д?вушки уничтожили въ ней какое-то опасеніе. – Но куда я пом?щу тебя? Въ твоей бывшей комнат? разложено приданое Флоры…
– Поэтому вы в?рно согласитесь, что-бъ я устроилась въ своемъ мельничномъ домик?, что впрочемъ уже и сд?лано, такъ какъ я прі?хала съ раннимъ по?здомъ, – отв?чала Кети в?жливо, но р?шительно.
– Конечно, больше ничего не остается д?лать, – продолжала пожилая дама, весело улыбаясь. – Сегодня вечеромъ вс? наши залы будутъ биткомъ набиты гостями; все это время въ нашемъ дом? страшная суматоха, мы едва улучили свободную минутку, что-бы позавтракать. В?дь ц?лый день кругомъ насъ слышится стукотня, репетиціи и б?готня прислуги.
– Да, тамъ на верху такъ громко декламируютъ, что полы трещатъ, – злобно зам?тила Генріетта и посп?шила опуститься въ мягкое кресло, придвинутое къ ней сов?тникомъ. Проходя по корридору мы слышали что-то про Палладу афинскую, про Розы кашмирскія и новую профессуру, – все
