XXVI.
Давно уже жители столицы не волновались такъ сильно, какъ посл? ужаснаго событія въ вилл?, жертвою котораго, кром? сов?тника, сд?лался тоже и мельникъ Францъ.
Съ т?хъ поръ прошло не бол?е двухъ сутокъ, а между т?мъ оплакиваніе погибшаго богача превратилось въ страшные слухи, ужасавшіе преимущественно д?ловыхъ и коммерческихъ людей: имя Морица оказалось вдругъ въ числ? должниковъ банка и за нимъ считалось н?сколько десятковъ тысячъ. А между т?мъ вс? новыя постройки въ вилл? Баумгартенъ были сданы съ подряда, и ни одному рабочему не было еще заплачено ни единой коп?йки. Дов?рчивымъ подрядчикамъ поневол? приходилъ теперь въ голову вопросъ: какимъ образомъ могъ попасть динамитъ въ винный погребъ сов?тника фонъ Ремера, именно подъ т?ми комнатами, гд? хранились вс? денежные документы и д?ловыя книги. Кром? того въ письмахъ, найденныхъ между уц?л?вшими бумагами Морица, говорилось о громадныхъ потеряхъ, которыя потерп?лъ коммерціи сов?тникъ. Правда, что Морицъ, какъ опытный аферистъ, съум?лъ скрыть свои неудачи въ д?лахъ и такъ ловко маскировалъ вс? потери, что даже его новый бухгалтеръ, занявшій м?сто секретаря посл? продажи прядильной фабрики, не им?лъ ни мал?йшаго понятія о его биржевыхъ сд?лкахъ. И можетъ быть, богачу, милліонеру, удалось бы, не смотря на вс? потери, на в?къ прослыть несчастною жертвою случайнаго взрыва если-бы только онъ не ошибся въ пропорціи св?жаго пороха. Это-то и былъ тотъ промахъ, съ помощью котораго должны были добраться до истины.
Между т?мъ какъ въ город? такъ много говорили о предстоящей катастроф? съ денежными д?лами покойнаго сов?тника, въ вилл? Баумгартенъ произошелъ тоже грустный переворотъ. Въ первый день комнаты роскошнаго дома были переполнены друзьями и ближайшими сос?дями, и, хотя вс? по возможности старались не шум?ть, чтобы не безпокоить больныхъ, д?ло все-таки не обошлось безъ н?которой суматохи. Но на второй же день во всемъ дом? водворилась глубокая, непріятная тишина, казавшаяся страшно томительною, такъ какъ почти вс? окна бельэтажа, разбитыя во время пожара, были теперь прикрыты досчатыми ставнями, что придавало пустыннымъ комнатамъ мрачный, унылый видъ.
Б?дная президентша не знала еще, что всл?дъ за ужаснымъ несчастіемъ ее ожидаетъ второй ударъ. Ц?лую ночь она провела въ раздумьи и н?сколько разъ спрашивала себя: какая часть уц?л?ла отъ погибшаго имущества и кто ее получитъ? Самолюбіе было въ ней такъ велико, что важная дама перестала думать объ умершемъ и единственно погрузилась въ размышленіе о собственной своей участи. Въ эти дни эгоистическій элементъ старой бабушки и старшей внучки выказался въ полной своей сил?.
Вскор? посл? своего объясненія съ Брукомъ, Флора сообщила президентш? о разрыв? съ женихомъ, умалчивая, конечно, о побудительныхъ причинахъ; но разстроенная старушка ни мало не интересовалась узнать ихъ; ея дряхлое т?ло вздрогнуло, глаза заблест?ли лихорадочнымъ огнемъ и вопросительно взглянули на внучку, но она ничего не сказала, а только пожала плечами. И это очень натурально; для нея переворотъ въ судьб? внучки былъ слишкомъ ничтоженъ въ сравненіи съ нищетой, угрожавшей избалованной барын?, привыкшей къ княжеской роскоши.
Поговоривъ съ бабушкой, Флора удалилась въ свою комнату, гд? безвыходно просид?ла ц?лый день, извиняясь нездоровьемъ каждый разъ, какъ ее приходили звать въ гостинную для пріема сос?дей и гостей, являвшихся съ изъявленіемъ своего сочувствія. Красавица не теряла времени и усердно занималась разборкою и запаковкою своихъ вещей.
Между т?мъ въ нижнемъ этаж? и кухн? господствовала ужасная сумятица; горничныя и лакеи, понявъ, что въ дом? происходитъ „что-то неладное“, шумно собирали свои пожитки, б?гали по корридорамъ и обширнымъ кладовымъ, гд? безъ всякой церемоніи уничтожали сладкіе торты и пуншевыя чаши, разставленные на длинныхъ столахъ и приготовленные для празднованія д?вичника. Каждый изъ нихъ ожидалъ прибытія судебной комиссіи и потому старался попользоваться, кто ч?мъ могъ.
Теперь и президентша Урахъ начинала понимать, что ея царствованіе въ вилл? окончилось; еще н?сколько дней тому назадъ, прислуга являлась при первомъ ея звонк?, а теперь ей приходилось самой звать кого нужно, такъ какъ электрическіе звонки потеряли свое д?йствіе. Не разъ тоже приходилось ей слышать, какъ ея дорогая болонка жалобно визжала отъ полученныхъ побоевъ, тогда какъ прежде никто изъ лакеевъ не см?лъ дотронуться до нея пальцемъ.
Вс? эти перем?ны не касались однако обитателей бель-этажа. Генріэтта всегда была добра и деликатна, прислуга любила ее и теперь старалась, по возможности, окружать заботливостью несчастную, больную барышню, положеніе которой, по словамъ доктора, было очень опасно.
Она неподвижно лежала въ своей спальн?, смертельная бл?дность покрывала ея исхудалое лицо, и только чудесные голубые глаза свид?тельствовали о присутствіи жизни. Страдалица видимо сознавала, что скоро должна умереть и молча покорилась своей неизб?жной участи. По крайней м?р?, исполнилось то, чего она такъ страстно желала: докторъ Брукъ не отходилъ отъ ея постели и оберегалъ ее до посл?дней минуты; онъ далъ ей слово, что не у?детъ изъ виллы до т?хъ поръ, пока ей не будетъ „лучше“, и это об?щаніе д?лало больную безконечно счастливою. Богъ услышалъ ея молитвы и облегчилъ посл?днія минуты тяжкихъ страданій присутствіемъ двухъ людей, дорогихъ для ея сердца: – Брукъ и Кети неотступно за ней ухаживали.
Кети скоро поправилась и встала подъ вечеръ втораго дня. Румянецъ снова разлился по ея пушистымъ щечкамъ, и только узкая повязка вокругъ головы и спущенныя косы напоминали о ея минувшей бол?зни. Энергія и твердая сила снова видн?лись въ ея осанк?, а по наружности она казалась спокойною и хладнокровною къ случившемуся несчастію, не смотря на то, что тревожныя и безпокойныя чувства сильно терзали ея измученную душу.
Не легко было ей смотр?ть на умирающую сестру, которую она такъ горячо любила, а кром? этой скорби ее мучала еще ув?ренность, что опекунъ былъ самъ виновенъ въ случившейся катастроф?.
Молодая д?вушка р?шилась поговорить объ этомъ съ Брукомъ, но онъ былъ скрытенъ и молчаливъ, какъ всегда.
Подъ вечерь, на второй день взрыва, тетушка Діаконусъ о чемъ то тихо бес?довала съ докторомъ, уединившись съ нимъ въ кабинетъ Генріэтты. Черезъ полчаса она вышла оттуда заплаканная, но въ радостномъ волненіи; а н?сколько минутъ спустя добрая старушка простилась, вел?въ перевести свою постель и остальную мебель въ городскую квартиру доктора, куда она нам?ревалась переселиться со своею подругою и дожидаться тамъ, пока ея маленькій домикъ снова не будетъ готовъ принять ее въ свои уютныя комнатки.
По выраженію лица старушки, нельзя было узнать, что происходило въ ея душ?, но изр?дка возвращаясь въ виллу, чтобы нав?стить больную Генріэтту, она каждый разъ старательно изб?гала встр?чи съ Флорою.
Прекрасная нев?ста всего одинъ разъ удостоила больную сестру своимъ визитомъ и пришла въ ту минуту, когда знала, что доктора не было въ вилл?. Проходя черезъ кабинетъ Генріэтты, гд? лежала Кети, гордая Флора не сочла нужнымъ повернуть своей головы, точно тамъ ничего не было, кром? пустыхъ ст?нъ. Она даже не взглянула на младшую сестру, не нашла для нея ни одного слова состраданія и для того, чтобы изб?жать съ нею новой встр?чи, возвратилась къ себ? не черезъ кабинетъ Генріэтты, а приказала горничной отворить дверь, выходившую изъ спальни прямо въ корридоръ.
Къ тому же словоохотливая Нанни съ двусмысленною улыбкою сообщила, что барышня уложила вс? свои вещи и въ скоромъ времени собирается у?хать изъ виллы.
Тяжело было на сердц? у б?дной Кети: ей казалось, будто въ каждомъ углу комнаты кроется какая нибудь тайна, будто вм?сто потолка надъ ея головою виситъ грозная, громовая туча, которая должна разразиться и раздавить ее своею тяжестью.
Случалось тоже, что въ бель-этажъ показывалась президентша, молчаливая и унылая, въ креповомъ чепц? и простомъ черномъ плать?; по ея разстроенному виду можно было вид?ть, что она безвозвратно потеряла холодное спокойствіе и тактъ, который, по ея словамъ непрем?нно долженъ
