пиджака.
Часть III
Перекрестки
Я очень люблю читать отзывы, замечания каждого, кто проходил сквозь ворота Le Cirque des Reves, чтобы понять, что они видят, слышат и чувствуют. Чтобы, увидеть насколько мой опыт совпадает с их, а насколько отличается. Мне посчастливилось получать подобные письма, получать записи от сновидцев со страниц журнала или же мысли, записанные на клочках бумаги.
Мы добавляем наши истории, каждый посетитель, каждое посещение, каждую ночь, проведенную в цирке. Полагаю, что подобных вещей всегда будет в достатке, чтобы ими было возможно поделиться.
Влюбленные
Они стоят на платформе, посреди толпы, достаточно высокой, чтобы их можно было рассмотреть со всех сторон, две фигуры, неподвижные как статуи.
Женщина одета в платье чем-то похожее на свадебное, сшитое для балерины, белое, пенистое и кружевное с черными лентами, которые трепещут в ночном воздухе. Её ноги облачены в полосатые чулки и высокие ботинки на заклепках. Её темные волосы уложены волнами и украшены белыми перьями.
Её спутник — красивый мужчина, чуть выше неё, одет в безупречный (наверняка, сшитый на заказ) черный костюм в тонкую полоску. Его накрахмаленная рубашка белая, галстук черный и завязан в безупречный узел. На его голове шляпа — черный котелок.
Они стоят переплетенными, но, не касаясь друг друга, их головы наклонены к друг другу. Губы застыли в момент, прежде чем (а может уже и после) они поцеловались.
Хотя ты наблюдаешь за ними в течение некоторого времени, они не двигаются. Ни разу не шелохнулся ни один палец или даже ресничка. Нет даже признаков того, что они дышат.
— Они не могут быть настоящими, — замечает кто-то близ стоящий.
Многие зрители лишь раз, мельком взглянув на них, двигаются дальше, но чем дольше ты наблюдаешь, тем больше ты можешь уловить малейшие движения. Едва заметное изменение положения рук. Каждый из них постоянно тянется к друг другу.
Но, тем не менее, друг друга они не касаются.
Тринадцатая
По прошествии десяти лет не было празднования юбилея Le Cirque des Reves, несмотря на ожидания и традиции, и шапито был открыт и гастролировал до достижения тринадцати лет. Некоторые говорят, что праздника не было, потому что — ну, прошел и прошел, и вспомнили о нем, лишь тогда, когда событие уже минуло.
Прием проводится в городском доме Чандреша Кристофа Лефевра в пятницу, 13 Октября, 1899. Список гостей состоит лишь из избранных; лишь члены цирка и несколько специально приглашенных гостей. Список, конечно же, не публикуют, и, несмотря на то, что некоторые полагают, что это событие влечет за собой перемены в цирке, в этом невозможно быть уверенным. Кроме того, никому и в голову не придет проводить параллели между черно-белым цирком и событием, наполненным таким количеством красок.
Все очень красочно — и дом, и гости, разодетые в радужные тона. Над светильниками в каждой из комнат усердно потрудились — в одной они зеленые с синим, в другой — красные с оранжевым. Столы, усеявшие столовую, покрыты яркими узорчатыми скатертями. Основным украшением же являются сложные цветочные композиции ярких цветов. Члены музыкального коллектива, играющие странную, но мелодичную и танцевальную музыку, одеты в костюмы из красного бархата. Даже бокалы для шампанского не прозрачные, а из темно-синего стекла, а обслуживающий персонал одет во все зеленое вместо привычного черного. Сам Чандреш нарядился в яркий фиолетовый костюм с пестрым золотистым жилетом, и на протяжении всего вечера он курит специальные сигары, которые испускают лиловый дым.
Розы различных оттенков, от натуральных до немыслимых цветов, расположены в золотом круге статуи с головой слона в прихожей, лепестки каскадом падают вниз, когда кто-нибудь под ними проходит.
Коктейли в баре разливаются в бокалы различной формы и цвета. Есть рубиново-красное вино и мутно-зеленый абсент. На стенах развешаны яркие шелковые гобелены, обернутые вокруг всего, что остается неподвижным. Свечи мерцают в витражах бра, заливая танцующим светом всю вечеринку и присутствующих.
Поппета и Виджет — самые юные гости, ровесники цирка. Их яркие рыжие волосы выпадают из всеобщего впечатления; на них надеты одинаковые наряды теплого синего цвета сумеречного неба, обрамленные розовым и желтым. Как подарок на день рождения, Чандреш дарит им двух пушистых рыжих котят с голубыми глазами и полосатыми бантами на шеях. Поппета и Виджет восхищаются ими и быстро дают им имена: Бутс[17] и Паво[18], несмотря на то, что позже они не могут сказать, кто из котят кто и упоминают о них обобщенно, где только возможно.
Все заговорщики здесь, за исключением безвременно ушедшей Тары Бёрджес. Лейни Бёрджес, одетая в струящееся платье канареечного цвета, приходит в сопровождении мистера Итана Барриса, одетого в темно-синий костюм (все, на что он оказался способен в плане цвета), хотя галстук у него немного более яркого цвета, а в петлице приколота желтая роза.
Мистер А.Х. как всегда в привычном сером.
Госпожа Падва посещает прием, после некоторого нажима со стороны Чандреша, разодетая в великолепные золотые шелка с расшитым затейливым красным узором, и алыми перьями в белоснежных волосах. Она проводит большую часть вечера в одном из кресел у камина, наблюдая за событиями вокруг нее, вместо того, чтобы участвовать в них непосредственно самой.
Герр Тиссен здесь по особому приглашению, при условии, что он не напишет об этом ни строчки и никому об этом не расскажет. Он с радостью это обещает; в этот раз он одет во все красное с оттенками черного — полная противоположность его обычной одежды.
Основную часть вечера он проводит в компании Селии Боуэн, платье которой сменяется всеми цветами радуги, дополняя цвет одежды того, рядом с кем она находится.
Сегодня нет никаких представлений, нет и специальных приглашенных артистов, за исключением небольшого оркестра, ведь очень сложно найти и нанять кого-то незаурядного, кто бы смог произвести впечатление на цирковых. Так что вечер в основном проходит за беседами.
За ужином, который начинается ровно в полночь, каждая смена блюд подается в черно-белой гамме, но взрываются цветом, как только вилки с ложками вонзаются в блюда, обнажая слой за слоем, восхитительные вкусы. Некоторые блюда сервируются на маленьких зеркальцах, а не на тарелках, как положено.
Поппета с Виджетом подсовывают самые лакомые кусочки своим мармеладным котятам у их ног, при этом внимательно слушая балетные байки госпожи Падва. Их мать высказывается, что подобные сказки,
