Ланолли дырку во лбу.
– Вставай! Быстрее! – Молчун дёрнул за шиворот пиджака Марио, тот поднялся. – Вперёд, быстрее!
Его взяли в плотное кольцо, бегом проводили к лифту, который спустился на самый нижний этаж. Здесь их ждали. Дацио на пару с Диком Варго прикрывали выход из разгрузочной зоны.
– Дацио, предатель! – закричал Марио Ланолли, брызгая слюной. – Мразь! Ты предал меня, твоего брата!
– Успокойся, Марио, это не твой брат, – Молчун отвесил оплеуху мафиози. – Это просто андроид, загримированный под твоего брата. Иди быстрее, нам некогда слушать твои излияния!
– А-а-а! – Марио попытался выхватить винтовку у одного из бойцов, и ему это почти удалось, но в этот момент его сразил удар прикладом в висок. Подскочивший Дик Варго спас положение, а Половинке выпала доля нести обмякшее тело мафиози.
Пробежав по переходам последние метры, команда спокойно загрузилась в фургон грузовика, и тот не спеша покинул погрузочную зону.
В тот момент, когда фургон покидал территорию делового центра, Панчи Полковиц выбрался из лифта на шестьдесят девятом этаже, пробежал до пожарного выхода и спустился по лестнице этажом ниже. Едва он открыл дверь, как понял, что опоздал. Всё, что могло здесь произойти, уже произошло. Он быстро пробежался по коридору, заглянул в большой зал, где лежали восемь трупов, выскочил обратно, пробежал дальше, до стены, наткнулся на труп Каватори. Марио Ланолли нигде не было, ни живого, ни мёртвого, а потому Панчи подумал, что месть его откладывается на неопределённое время и сейчас нужно уносить ноги, пока не подоспела полиция.
В тот момент, когда Панчи уже входил в лифт, он заметил, что дверь в одно из подсобных помещений приоткрылась, и оттуда кто-то выглянул, а затем вновь исчез.
Ланолли! – мелькнуло в голове Панчи, и он поспешил к двери подсобки, на ходу выхватывая пистолет. Он дёрнул дверь на себя и в полутьме комнаты увидел силуэт человека. Не раздумывая, Панчи высадил в него почти всю обойму, раскрыл дверь шире и только тогда понял, что убил не того.
– Ты кто?! – заорал Выкрутас, пиная умирающего, получившего шесть пуль в живот. – Кто ты?!
– Я приор Священного Престола Инквизиции, ты попла…
– Ксёндз, сука, проповедовать вздумал! – Злость Панчи сейчас достигла своего апогея, и он выстрелил тому в голову, оборвав жизнь. – Где ты, Марио Ланолли! Где ты, сука!
Панчи выскочил обратно в коридор и ринулся к лифту. Пока тот опускался вниз, Панчи немного остыл, убрал пистолет и стал думать, как ему теперь выбраться отсюда. Полиция наверняка уже на подъезде, и человек с пистолетом для них первый подозреваемый.
Несмотря на неудачу в задуманной мести, Панчи сегодня везло как никогда. Он смог выбраться из делового центра незамеченным и теперь его путь лежал обратно в поместье мафиози. По мнению бывшего сутенёра, раз он не обнаружил труп Ланолли, да и живым его не было, значит, Марио ретировался обратно. Кто-то решил свести с ним счёты и здорово потрепал в перестрелке, даже Каватори пристрелили.
– Всё, что бог не делает, всё к лучшему, – шептал себе под нос Панчи. – Всё к лучшему.
Глава 47
Кортеж из четырёх мобилей мчался прочь от города по старому заброшенному юго-восточному шоссе. Его, хоть и медленно, настигали два полицейских бота-антиграва. Едва расстояние сократилось до тридцати метров, боты открыли огонь. Роторные крупнокалиберные пулемёты кромсали мобили, будто те были сделаны из простой фанеры. Внезапно один загорелся, а спустя несколько секунд взорвался. Его зацепил второй, перевернулся, подставляя брюхо под огонь полицейских. Кортеж остановился, один мобиль пытался объехать повреждённые, но его тут же атаковали.
Видимо, полицейские не собирались никого арестовывать, они планомерно, не жалея боезапаса, расстреливали мобили до тех пор, пока у каждого не сдетонировали энергетические батареи.
А в это время мобиль Молчуна летел по полупустому шоссе на север, ближе к горам, туда, где начинались лесные массивы.
На заднем сиденье, со скованными руками и связанными ногами, сидел Марио Ланолли, он всё ещё хорохорился, пытался угрожать, кричал на Молчуна. Тогда тот, устав от такого поведения мафиози, останавливал мобиль, вылезал, открывал заднюю дверцу и, насколько доставал, наносил несколько ударов, куда попало.
Вот и сейчас Ланолли разошёлся, сыпля угрозами и в который раз уже обещая Молчуну медленную смерть от собственных рук. Молчун в который раз остановил мобиль на широкой обочине, обошёл его и, открыв заднюю дверцу, вытащил мафиози наружу. Он вынул пехотный нож, перерезал путы на ногах, разомкнул наручники на руках, толкнул Марио в кювет. Тот споткнулся, упал и скатился под откос, взвыл не то от боли, не то от обиды и злости.
– Что, пристрелишь меня? – выкрикнул Марио, когда увидел, что Молчун достал пистолет. Но тот лишь бросил его на пассажирское сиденье, туда же отправился и нож. Механик медленно спустился в кювет, встал перед Ланолли.
– Давай, убей меня, – Молчун сделал приглашающий жест. – Оружия нет, давай, сверни мне шею, как ты обещал! Ну! Давай же!
Марио напал молча. Когда-то в молодости он был злым на драку и никогда не отступал. Мало того, он мало кому уступал в кулачной драке, один на один. Как и многие парни из низов, у которых было в жизни всего два пути – стать бандитом или чернорабочим, Марио едва не каждый вечер мучил самодельную грушу, отрабатывая на ней несколько подсмотренных ударов. На спортзал денег у него не было, но это не значило, что он не может тренироваться сам. И если спортсмены сдавали экзамены в просторных спортзалах, на профессиональных рингах, то Марио сдавал на улице, участвуя в схватках не на жизнь, а на смерть. И сдавал на отлично, порой учась на собственных ошибках.
Марио атаковал первым. Он нанёс пробный прямой, затем тут же левый хук и, быстро сократив расстояние, провёл, как ему показалось, неблокируемый апперкот. Но тут же, когда кулак, вроде бы доставший подбородок Молчуна, рассёк пустоту, в лицо врезался локомотив.
Один удар – и босс мафии, наводивший ужас на всех торговцев Квартелена, потерял пространственную ориентацию. Молчун не спешил, он дал минуту Марио прийти в себя, поймал осмысленный взгляд и вновь приглашающе махнул.
Ланолли тряхнул головой, отгоняя наваждение нокдауна, поднял руки и вновь ринулся вперёд. Он вновь и вновь наносил, казалось бы, точные удары, но этот вёрткий человек уходил в сторону, назад, в этот раз не нанося ответных ударов, а лишь отвешивая оплеухи и пощёчины.
Наконец Марио выдохся и, стоило ему опустить руки, пропустил удар в лоб, и темнеющее небо расцвело фейерверком. Нокдаун. Сознание Ланолли балансировало на грани, но механик не дал ему скользнуть в спасительную тьму.
– Ну, ты всё ещё уверен, что сможешь порвать меня голыми руками?! – закричал чуть ли не в ухо Ланолли Молчун. – Ты уверен, что сможешь противостоять мне?! А?! Мешок дерьма, рыхлая туша!
С этим словами Молчун принялся обрабатывать Ланолли ударами, словно перед ним была тренировочная груша. Он не бил больше Марио в лицо, но зато тело получило сполна. Короткие, жёсткие удары жалили Марио, он пытался закрываться, отворачиваться, чтобы не получить удар в печень, но тут же получал по почкам.
Наконец Марио упал и, подтянув колени к подбородку, принял позу эмбриона – так лучше было терпеть удары, случись Молчуну бить его ногами. Но механик не стал пинать Ланолли, лишь выждал несколько минут, отдышался и дёрнул Марио за руку.
– Руки сюда! – браслеты замкнулись на запястьях. – Пошёл в машину! Быстрее, или я ещё пройдусь по твоему телу кулаками!
Дальнейший путь они продолжали в тишине. Молчун включил радио и наслаждался спокойной музыкой, поглядывая в зеркало на Марио. А Ланолли завалился на сиденье и молча лежал, глядя в одну точку.
Ехали долго. Пару раз Молчун останавливал мобиль, заливал пару коробок сухого армейского пайка горячей водой из прихваченного с собой пакгера. Одну давал Ланолли, из второй ел сам.
Марио никогда не пробовал армейский паёк, и в другой раз он бы даже не стал бы есть эти, на его взгляд, помои, но сейчас, когда организм пережил стресс не только эмоциональный, но и физический,
