Ветер напрасно
Кружит над морем.
Но не видно волн белых.
Но, может быть, скоро
Взволнуется водная гладь?[184]
Ты не сдержала обещаний».
— А что ты ему обещала? — полюбопытствовала Первая принцесса.
— Должно быть, ему кто-то сказал, что я потому не возвращаюсь к нему, что я его не люблю, — засмеялась Фудзицубо.
— Все говорят то, что взбредёт им на ум, — сказала принцесса.
— Что всё это время делал наследник? Кто из жён находится рядом с ним? Кому он посылает письма? — принялась расспрашивать архивариуса Фудзицубо.
— Каждый день он занимается изящной литературой, вечером до глубокой ночи — каллиграфией, — рассказывал Корэкосо. — С начала этого месяца Пятая принцесса призывалась в его покои три раза, а один раз наследник отправился к ней сам. Другие жёны у него не бывают. Он послал один раз письмо госпоже Рэйкэйдэн, дочери левого министра Тадамаса. Трижды в этом месяце наследник посылал письма Насицубо. Прошлой ночью он отправил меня к ней. У Насицубо в то время был её отец, генерал, он очень щедро меня угостил.
— Он посылает к Насицубо только тебя? — допытывалась Фудзицубо. — Чем тебя наградили?
— Мне дали полный женский наряд, — ответил он.
— Насицубо всё ещё имеет на него влияние? — спросила принцесса.
— Сейчас она ему нравится, — ответила Фудзицубо. — У неё доброе сердце, и он её очень любит. Её отец и брат такие красавцы, что зависть берёт, а Насицубо, как говорят, похожа на брата. Все другие жёны постоянно злословят, а от неё никто не слышал дурного слова. Дочь министра Тадамаса порядочна, но сурова, она всему предпочитает размышление и малоразговорчива. Дочь принца Сикибукё лицом похожа на Соо, но насколько я знаю, в ней ничего особенного нет. Дочь советника Масаакира невысокая ростом, она большая искусница. Пятую принцессу я видела сама. Очень красива, сияет как полная луна, без единого изъяна, всё бы на неё любоваться. Наследник очень её уважает, чувства её благородны, но уж очень она своенравна, требует, чтобы к ней относились с особым почтением, упряма, поэтому с наследником не ладит,
Фудзицубо ответила наследнику престола:
«Благодарю Вас за Ваше письмо. И я во что бы то ни стало хочу быть рядом с Вами. С каждым днём разлука для меня становится всё мучительней. Вы сетуете, что не видно белых волн…
Не сердись же за то,
Что море спокойно.
Не ты ли сделал,
Что белые волны
Нынче не плещут?»[185]
Накатада опять прислал из дворца письмо жене: «Я снова и снова пишу тебе, но ответа не получаю. В чём дело? Я всё время с тревогой думаю, отчего у тебя такое отношение ко мне, и читая перед государем, то и дело допускаю ошибки. Государь смеётся, репутация моя потеряна.
И сегодня никто
Не топчет лугов
На Касуга склонах.
Видно, цветов лепестки
Уже развеяло ветром.[186]
Как себя чувствует Инумия? Обязательно ответь мне». Прочитав письмо, Фудзицубо сказала:
— Его почерк очень похож на почерк наследника престола. Один другому ни в чём не уступает. Пока Накатада находится у императора, принеси-ка Инумия сюда. Ведь когда он вернётся, этого нельзя будет сделать.
— Накатада строго-настрого запретил кормилицам выносить Инумия, — ответила принцесса. — Кто бы ни захотел увидеть Инумия, кормилица Тайфу под тем или иным предлогом непременно отказывает.
— Но всё-таки, пока Накатада не вернулся, принеси её. Если я упущу этот случай, я её так и не увижу, — настаивала Фудзицубо.
— Даже моя бабка хорошенько её не видела, — отвечала принцесса. — Накатада на меня никакого внимания не обращает, со мной даже не говорит, но над Инумия он страшно трясётся. Когда он уходит из дому, он несколько раз велит, чтобы её никому не показывали.
— Почему же он так важничает? — удивилась Фудзицубо. — Почему Накатада заставляет вас так себя вести? Делай что тебе хочется, ты не должна во всём следовать указаниям мужа.
Посыльный попросил передать принцессе: «Господин сказал мне, что если я приду без ответа, он меня не будет больше держать на службе. Пожалуйста, напишите ответ. Если меня прогонят со службы, я не знаю, что буду делать».
— Твоей вины нет никакой, — обратилась к нему принцесса. — Просто здесь ничего особенного не происходило, вот я и не писала. Но отвечу ему, чтобы избавить тебя от неприятностей.
Она взяла кисть и написала:
«Я прочитала твоё письмо, но поскольку здесь не произошло ничего такого, что могло бы обеспокоить тебя, я и не ответила. Твоё стихотворение о горе Касуга поразило меня своим унынием.
На горные склоны
Ничья нога не ступает.
Где было видно,
Чтоб осыпались цветы,
Не ожидая ветра порывов?[187]
Что я могу сказать об Инумия».
Наступил вечер. Накатада покинул дворец и сразу же отправился за женой.
Фудзицубо велела положить подушки и усадить его на веранде. Накатада распорядился, чтобы передовые были готовы к выезду, и приказал подвести экипаж к дому. Жене он послал записку: «Я освободился и, полагая, что ты собираешься домой, пришёл за тобой».
«Мы очень долго не виделись с Фудзицубо, и нам теперь не наговориться. Мне хочется побыть с нею сегодня и завтра. Пожалуйста, возвращаться домой», — ответила принцесса.
«Поедем сейчас домой, потом ты опять вернёшься сюда», — продолжал просить генерал.
«Ты поднимаешь шум из-за пустяков», — ответила она.
Фудзицубо стала её уговаривать:
— После службы во дворце он хочет, по-видимому, отдохнуть. Побудь с ним, а я перейду в другую комнату.
— Ничего не случится, если я не выйду к нему, — отрезала принцесса.
