— Мы получили приказ проверить, все ли на месте! — честно оправдывается охранник, — и нет ли кого-нибудь чужого, королеве почудилось, что к мудрой вершине забрался злоумышленник!
— Надеюсь, я не похожа на него?! — игриво интересуюсь, вылезая из кровати, предварительно незаметно расстегнув несколько застежек на блузе.
Охранники, проверяющие шкафы, застывают с открытыми ртами, оглянувшись на меня.
— Ну, будете меня обыскивать, или нет? — зеваю, сладко потягиваясь.
Никогда бы не поверил, что королевская охрана может, краснея, спешно ретироваться при виде простой гадалки, если б не видел все сам!
И только после их ухода, оглянувшись на зеркало, выясняю, что в спешке расстегнул слишком много пуговиц. Ухмыльнувшись, привожу одежду в порядок, стараясь не оглядываться на примолкших рабов. И вдруг страшная догадка пронзает меня как нож. Спешно хватаю шляпу и плащ и вылетаю из комнаты. По коридорам бродят слуги и охранники, поэтому, поймав первого, кто попался под руку, велю отвести себя к Заидалу. По пути прошу мику показать, где кто из обитателей замка находился во время нашего с Заидом разговора. Просмотрев запись и сопоставив детали, прихожу к самым неутешительным выводам. Нас подслушивали, и враги теперь в курсе всех наших планов.
Грас немедленно открывает мне дверь, и по его облегченному вздоху понимаю, что здесь не спали, беспокоясь за меня. Заидал кидается мне навстречу, горя любопытством, но я международным жестом призываю его к молчанию.
Так же молча показываю, что нам нужно поговорить. Выходя из комнаты, внезапно понимаю, где мы должны разговаривать и посылаю Граса за Талилой.
Будет лучше, если при разговоре будет присутствовать как можно больше свидетелей. Когда наша компания, наконец, приблизилась к покоям мудрой вершины, обнаружилось, что возникли некоторые проблемы.
Около знакомых дверей в комнаты короля стоят два крепких лесовика, совершенно не склонных к переговорам. Ну что ж, придется применить свои методы. Оглянувшись назад и убедившись, что никто за нами не наблюдает, внезапно спотыкаюсь и падаю на ближайшего из охранников. Никто еще не успел понять, почему стражники начали потихоньку оседать на пол, а я уже волоку первого в распахнутую ногой дверь.
Грас, молниеносно сориентировавшись, подхватывает второго, и мы живописной кучкой вваливаемся в комнату под потрясенное аханье камердинера. Заперев дверь, и скомандовав Грасу не сводить глаз с прислужника, врываюсь в спальню вершины.
И очень вовремя. Сухощавая дама, замотанная в зеленые шелка, капает в бокал короля какое-то снадобье. А сам мудрая вершина, сложив на груди руки, покорно полусидит в кровати, с отрешенным спокойствием наблюдая за ней.
Метнувшись к даме, отработанным приемом фиксирую ее так, что она не может пошевелить даже пальцем.
— Марта, отпусти ее, это же королева, — напрасно взывает сконфуженный принц.
— Ничего, мне не трудно, — успокаивающе киваю ему, стараясь не замечать острых ногтей королевы, пытающихся располосовать мне руку. — Скажите, пожалуйста, мудрая вершина, чем это собирается вас напоить ваша первая жена?
— Это лекарство, — беспомощно краснея, врет король.
— Безопасное? — интересуюсь, усиливая нажим.
— Разумеется, — с ненавистью цедит пленница, — неужели вы думаете, что я могу дать моему любимому мужу что-либо вредное?
— Ну, любимым он вам был раньше, — спокойно замечаю я, — а после того как изменил с сестрой, стал самым ненавидимым. Однако проверить лекарство на безопасность вам придется на себе. Надеюсь, вы не против?
— Я против! — срывается на крик король.
— Почему?
— Лекарство редкое и его мало!
— Неужели? — скептически качаю головой, и, неожиданно для королевы, нажав на точку за ее ухом, осторожно вынимаю из обмякших рук флакон и бокал. — А вот это мы сейчас проверим.
— Что ты с ней сделала? — волнуется Заид, уставясь на свалившуюся ему под ноги мачеху.
— Успокоила на время, — ставя флакон на стол подальше от короля, отрезаю я. И ехидно интересуюсь, получив результат анализа, — А разве сок алканы такая редкость в этих местах?
— Что? — подпрыгивает принц. — Это же яд! Ты уверена, Марта?
— Действительно, ты, наверное, ошиблась, так бывает! — насмешливо журит меня король, но я слышу в его голосе дрожь.
— Ну что ж, если я ошиблась, давайте испробуем лекарство на Заидале, — спокойно предлагаю королю.
— Нет! — отчаянно кричит он, пытаясь дотянуться до флакона.
— Почему? Ведь вы же уверены, что это не яд?! — подняв снадобье над головой, ласково интересуюсь у вершины.
— Возможно, я ошибаюсь, — дрожа, шепчет несчастный.
— Тогда, может быть, просто расскажете сыну правду?
— Какую правду? — волнуется принц.
— Некрасивую, — вздыхаю я. — Впрочем, я и сама могу рассказать. Королева считала, что преемником мудрой вершины должен стать один из ее сыновей. Она так и не смогла простить мужу измены, а узнав о его выборе наследника, возненавидела короля всей душой. И решила сама отвоевать для сына звание мудрой вершины. С помощью одного из преданных ей слуг она подсыпала королю всякую гадость, а когда он заболел, переехала сюда и принялась за выполнение своего плана. Ей оставалось только дождаться удобного момента, чтобы обвинить Заида в измене. Что и было очень ловко проделано. Ну, а после этого осталось лишь добить короля, и трон, ну или вершина, принадлежит ее сыну. Что он достанется ему ценой трех жизней, вашу мачеху не волновало.
— Да откуда ж трех? — слабо протестует король.
— Очень просто, ваша, Заидала и Аремата! — жестко отрезаю, глядя старику прямо в глаза. — Все в замке знают, что Аремат, проводив вас, тоже собирался отправиться на скалу! Ну а теперь скажите, что я не права! Ведь вы давно догадались, кто сделал из вас инвалида!
— Прости меня сынок, — пытаясь дрожащими руками закрыть мокрое лицо, бормочет вершина. — Я очень виноват перед ней, мы сильно любили друг друга, а я нарушил клятву, женившись на вашей матери! Но я не думал, что так получится, считал, она хочет отомстить только мне!
— А кто ей помогал из слуг? — сквозь зубы интересуется Заид.
— Я думаю, камердинер, — вздыхаю я, — он, скорее всего, был в нее влюблен в молодости и остался предан хозяйке.
— И останусь навсегда! — молнией метнулся мимо нас старик в порванном камзоле и замахнулся кинжалом на вершину.
На одну секунду я опоздал подставить подножку. За мою ногу зацепился и рухнул под ноги Заидалу, мешая ему, влетевший с обрывком камзола в руке Грас. И только Талила, мгновенно поняв, что нет времени вытаскивать кинжал, успела со всей силы оттолкнуть слугу от короля. Он, падая, зацепился ногой за ножку кровати, инстинктивно выставил руку, пытаясь удержаться, но не сумел и рухнул всем телом на зажатый в кулаке кинжал. Острое лезвие, с противным треском разрывая ткань сюртука, выступило у него из спины.
— Отосплюсь в коляске, — отказываюсь я, пресыщено ковыряя ножом недоеденный кусок жареного поросенка. — Не удерживай меня, я и вправду очень спешу!
— Жаль, — вздыхает Заид, отчаявшись уговорить меня погостить. — Ну, тогда давай рассчитаемся. Вот деньги, а вот кольцо. Это кольцо королевы. Я всегда знал, что она не любит нас с Арематом. Это кольцо она получила от жрецов, не знаю, правда, за что. Если нужно что-то еще, только скажи. И приезжай, когда захочешь, мы с Талилой тебе всегда рады.
