прямоугольный блок из металла и стекла.
— Это Институт Роботехники?
— Весь комплекс — Институт, партнер Илайдж, — сказал Дэниел. — Вы видите только часть его, и она застроена более плотно, чем принято на Авроре, потому что это самостоятельное политическое учреждение. Оно включает в себя жилые дома, лаборатории, библиотеки, общественную гимназию и т. п. Большое здание — административный центр.
— Как-то не по-аврорски, что все эти здания на виду, если судить по тому, что я видел в Эос. Вряд ли аврорцы это одобряют.
— Думаю, что нет, но глава Института дружен с Председателем, чрезвычайно влиятельной личностью, и тут было дано особое разрешение в интересах исследовательской работы, — сказал Дэниел.
Затем он задумчиво добавил:
— Оно и в самом деле более компактное, чем я представлял.
— Разве вы не бывали здесь?
— Нет.
— И вы, Жискар?
— Нет, сэр.
— Но вы же нашли дорогу без затруднений.
— Нас хорошо информировали, поскольку мы должны были сопровождать вас.
— А почему доктор Фастольф не поехал с нами? — спросил Бейли.
Тут же он сообразил, что робота врасплох не захватишь.
— Доктор Фастольф сказал, что он не член Института, поэтому ему неудобно появляться без приглашения.
— А почему он не член?
— Я никогда не слышал о причинах этого.
Он не знает, или ему не велено говорить? Бейли пожал плечами. Не все ли равно? Человек может солгать, а робот может быть проинструктирован. Конечно, человека можно поймать на лжи и выведать или выбить из него правду, если спрашивающий достаточно ловок или достаточно жесток, а робота можно заставить нарушить инструкции, если спрашивающий достаточно ловок или достаточно беспринципен. Но в обоих случаях методы должны быть разные, а Бейли ничего не понимал в роботах.
Оранжевое солнце теперь стояло высоко в небе. Приближался полдень. Когда они подошли к дому и вошли в его тень, Бейли слегка поежился, почувствовав, как температура немедленно упала. Губы его сжались при мысли о заселенных мирах без Городов, где температура не контролируется и подвергается непредсказуемым переменам. Он с неудовольствием заметил, что линия туч на горизонте куда-то смещается. Значит, будет дождь, потоки воды. Ох, Земля! Бейли скучал по Городам.
Жискар вышел первым, а Дэниел придержал Бейли за руку. Ну, конечно! Жискар сейчас выполняет обязанности разведчика, и Дэниел тоже: глаза его внимательно осматривали все вокруг. Бейли был уверен, что эти глаза ничего не упустят.
Жискар появился в дверях и кивнул.
Бейли вошел в распахнутую дверь, подчиняясь прикосновению руки Дэниела.
В доме Василии не было запоров, как не было их и в домах Глэдии и Фастольфа.
Рассредоточенность домов способствовала их уединенности, наверняка помогали и обычаи невмешательства в чужую частную жизнь. Да если подумать, вездесущие роботы-стражи были надежнее всяких замков.
Жискар, шедший впереди, тихо поговорил с двумя роботами, похожими на него, вернулся и сказал:
— Вас ждут, сэр. Сюда, пожалуйста.
Два домашних робота пошли впереди, за ними Бейли и Дэниел, а Жискар замыкал шествие.
Два робота остановились перед двойной дверью, створки которой раздвинулись в стороны, видимо, автоматически.
Комната была погружена в тусклый зеленоватый свет — дневное освещение проходило сквозь плотные шторы. Бейли не очень отчетливо увидел маленькую человеческую фигуру, сидевшую у стола на высоком табурете. Когда они вошли, дверь закрылась, и в комнате стало еще темнее.
Женский голос резко сказал:
— Не подходите ближе! Стойте на месте!
Комната вдруг ярко осветилась.
Бейли заморгал и взглянул вверх. Потолок был стеклянный. Через него было видно солнце, только оно почему-то казалось тусклым, что, впрочем, не влияло на освещенность помещения. Он посмотрел на женщину, не изменившую позы:
— Доктор Василия Фастольф?
— Доктор Василия Алиена, если хотите знать полное имя. Можете называть меня доктор Василия. Так меня зовут все в Институте.
Ее резкий голос вдруг смягчился:
— Ну, как ты, мой старый друг Жискар?
Жискар ответил тоном, совсем отличным от обычного:
— Приветствую вас, Маленькая Мисс.
Василия улыбнулась.
— А это, я полагаю, человекоподобный робот Дэниел Оливо, о котором я слышала?
— Да, доктор Василия, — быстро ответил Дэниел.
— И, наконец, землянин?
— Илайдж Бейли, доктор, — скованно ответил Бейли.
— Да, я знаю, что у землян есть имена, и что ваше — Илайдж Бейли, — холодно сказала она. — Вы не выглядите таким неуравновешенным, как тот актер, который играл вас в гиперволновом шоу.
— Я знаю это, доктор.
— Тот, кто играл Дэниела, был очень похож. Но я полагаю, мы здесь не для того, чтобы обсуждать шоу.
— Нет.
— Мы здесь, землянин, чтобы поговорить насчет Сантирикса Гремиониса и на этом покончить. Правильно?
— Не совсем. Это не главная причина моего прихода, хотя я думаю, что мы коснемся и этого.
— Да? У вас впечатление, что мы будем долго разглагольствовать на сложную тему, которую выберете вы?
— Я думаю, доктор Василия, что вам было бы разумнее позволить мне вести интервью по моему желанию.
— Это угроза?
— Отнюдь нет.
— Ну, я никогда не встречалась с землянами, и было бы интересно посмотреть, насколько вы похожи на актера, игравшего вашу роль — не в смысле внешности. Вы и в самом деле такая волевая личность, каким были в фильме?
— Фильм, — с явным отвращением сказал Бейли, — был супердраматическим, и преувеличил свойства моей личности во всех отношениях. Я предпочитаю, чтобы вы приняли меня таким, каков я есть, и судили бы обо мне по тому, каким я кажусь вам сейчас.
Василия засмеялась.
— Во всяком случае, я, кажется, не слишком испугала вас. Это очко в вашу пользу. А может, вы думаете, что нечто известное вам о Гремионисе дает вам право приказывать мне?
— Я здесь лишь для того, чтобы выявить правду в деле умершего человекоподобного робота Джандера Пэнела.
— Умершего? А разве он когда-нибудь был живым?
— Я предпочитаю это одно слово фразе «приведенный в бездействующее состояние». Вас смущает
