Лешего к машине, но не успел. В тоннель начали втягиваться сталтехи, в авангарде которых двигался целый десяток тех странных биомехов с четырьмя манипуляторами.
Сообразив, что сейчас начнётся, Бортник не стал запрыгивать в кузов пикапа, а бросился к Лешему и Найдёнову и прижал обоих к стене. И этим спас жизнь не только проводнику и бойцу, но и себе. Потому что дальше началось нечто невообразимое.
Сталтехи вдруг ринулись, как застоявшиеся жеребцы, вперёд и в три секунды очутились у машины. «Бройлеры» успели выпрыгнуть из кузова, рассредоточиться и открыть огонь, но железный натиск оказался слишком мощным. Сталтехи перевернули пикап и, втаптывая в землю хабар, а заодно и тела гибнущих под пулями соратников, бросились на бойцов.
Вряд ли эти киборги помнили, что такое эмоции, но в их порыве ощущалось что-то вроде ярости вырвавшихся из клетки хищников. Их будто бы долго сдерживали, не кормили и постоянно дразнили, а тут вдруг распахнули дверцу и подстегнули бичом.
«Бройлеры», конечно, тоже умели впадать в боевой экстаз, но сейчас победа им не светила. Новая «яростная» программа поведения сталтехов почти уравнивала возможности встретившихся в тоннеле «цепных псов» и «хищников», однако численное преимущество оставалось за сталтехами. И не просто оставалось, оно росло с каждой секундой.
В тоннель втягивались всё новые и новые силы биомехов и механоидов (строго говоря, сталтехи являются единственным видом тварей, которым подходит это название, ведь они формально живые, одушевлённые, но почти на девяносто процентов подобны механизмам). Всего-то шестеро «бройлеров», включая шофера, при всём желании не могли одолеть эту биомеханическую и механоидную орду.
И если бы в драку ввязались Бортник, Найдёнов и Леший, ситуация ничуть не изменилась бы. В просторном тоннеле преимущество имели те, кого больше, а не те, кто более ловок. Это вам не на лестнице кульбиты крутить.
Собственно, поэтому Бортник и Найдёнов подхватили Лешего под руки и по стеночке, но очень быстро убрались как можно дальше от места схватки, а затем и вовсе свернули в ближайший коридор богатого на ответвления лабиринта.
— Нельзя… — когда худшее вроде бы осталось позади, сказал Найдёнов.
— Чего нельзя? — прохрипел Леший.
— Останавливаться.
— Смерти моей хочешь? Видишь, я не в себе. Дай хотя бы отдышаться. Если ты боишься, что сталтехи за нами погонятся, расслабься. Они добились своего, перехватили хабар. Да, Бортник?
Леший оглянулся и удивлённо хмыкнул. Инструктора поблизости не оказалось. Его вообще не оказалось в тоннеле.
— Он ушёл, — сообщил Найдёнов. — Туда…
Боец указал на один из узких коридорчиков. Леший ориентировался в лабиринтах Одинцовского подкопа, словно у себя в квартире, поэтому сразу вычислил, куда направился инструктор. Нет, не за Барьер. Бортник ушёл коридором, который выводил на свежий воздух, только по другую сторону шоссе.
— Хитёр, гад, — Леший зло сплюнул. — Но я тебя найду! У меня выбора нет. И уж тогда…
— Смотрите, — боец указал теперь на потолок. — Вот почему нельзя останавливаться.
Леший поднял взгляд. На потолке медленно вздувался небольшой, размером с кулак, металлический «прыщ». Сталкеру потребовалось полсекунды, чтобы понять, что он видит, и ещё столько же, чтобы принять единственно верное решение.
— Туда! — он махнул рукой, указывая на коридор, в котором скрылся Бортник. — Бегом! Может, заодно инструктора догоним. Суку!
Спешка объяснялась просто. На потолке появился вовсе не «прыщ». Это была форсунка плазменной горелки. Одной из тысячи горелок объёмного воспламенения, с помощью которых периодически «зачищались» тоннели.
Леший не раз встречал такие системы не только в Одинцовском подкопе, но и в других тоннелях, переходах и шлюзах, где требовалось поддерживать режим «стерильности». То есть где не допускалось присутствие даже единичных наноботов. Плазменные горелки включались с разной периодичностью и на разное время, всё зависело от мощности защитной системы и комплекса задач, но общий принцип везде был один — жечь всё и всех дотла. На том свете рассортируют.
— Держитесь! — вдруг приказал Найдёнов, хватая Лешего за разгрузку. — Крепко!
Сталкер ухватил бойца за плечо. Найдёнов сделал три длинных шага, сильно оттолкнулся и прыгнул далеко вперёд. Леший, болтаясь, как прицеп на разбитой дороге, полетел за ним.
Как раз когда их странный тандем двуглавой рыбкой вылетел из узкого входа в «подкоп», на всём Немчиновском участке лабиринта вспыхнули плазменные горелки.
Леший представил, что сейчас творится в районе въезда, и внутренне содрогнулся. Сталтехов ему было не жаль, ведь они давно не люди, а вот «бройлеров»… Впрочем, и сталтехов тоже. Насколько они переродились? Процентов на восемьдесят или девяносто? А сам Леший… на сколько процентов он оставался человеком?
«Всё дело в душе, как сказал Механик, — попытался возразить себе Леший. — У меня она есть, а у них… Хотя почему её нет у них? Ведь что-то человеческое в них пока ещё теплится, значит, и душа на месте, почему нет? Они ведь не Троян и не морботы — имитации людей, не зомби — «ожившие» с помощью скоргов мертвецы. Они живые люди. Почти полностью съеденные механической плесенью, но ведь пока живые. Так что… упокой, Господи, все грешные души. И «бройлеров», и сталтехов».
— И хабар сгорел, — сказал Леший, поднимаясь с земли. — Ловко всё получилось.
— Ловко, — Найдёнов помассировал плечо. — Вовремя прыгнули.
— Я не о прыжке, — Леший задумчиво уставился на ярко светящийся просвет входа в «подкоп». — Я об операции в целом.
— Не понимаю, — признался боец.
— Сам пока не всё понял, но ниточку, кажется, нащупал. По ней клубочек и размотаем. Подлечиться бы только.
— Рекомендуется инъекция, — сказал Найдёнов.
— Не принимаю я наркотики, Серёга, — Леший помотал головой. — И стимуляторы не признаю.
— Без инъекций всех ломает. Чем больше имплантов, тем сильнеё. С инъекциями нет.
— Интересно, — Леший снова задумался. — Чем больше, тем сильнее? У тебя имплантов много?
— У меня… — Найдёнов завис на несколько секунд. — Нет.
— Нет, в смысле не много или нет совсем?
— Нет данных.
— Ладно, не важно, — Леший махнул рукой. — Всё равно у нас нет стимуляторов. Только воздух сотрясаем. Двинули по следам, будем Бортника догонять. Хотя… отставить. Это будет погоня за лиловым кроликом, без конца и без толку. Думаю, никакого кода деактивации мины… или что там… у Бортника нет. Придётся нам поступить иначе, Серёга.
— Как?
— Нестандартно. Для начала дезертировать. Ты хочешь уйти из команды «сто один»?
— Этого все хотят. Но без стимуляторов мы погибнем. В короткий срок.
— Чихня, — заявил Леший. — Видишь, я жив и здоров.
Он невольно поморщился от очередного спазма в животе.
— Вы только сутки в команде.
— И всё-таки я готов рискнуть, а ты?
— У вас есть знакомые специалисты-бионики?
— Есть, — Леший хмыкнул. — И бионики, и мнемотехники, и всё это вместе, в одном флаконе. Починит нас этот специалист, то есть вылечит и мины вытащит в пять минут. Механиком его зовут, слыхал о таком?
— Так точно. Он — легенда. Миф.
— Сам ты миф, — Леший хлопнул Сергея по плечу. — Решайся. Другого шанса не будет!
— Если вы говорите неправду, через сутки мы оба умрём.
— А ты хотел жить вечно? — Леший усмехнулся, но тут же сделался предельно серьёзным. — Это
