Онъ смотритъ на свою возлюбленную и ржетъ около нея; она отв?чаетъ ему, какъ будто угадывая его мысли; гордясь, какъ весь ея полъ, его ухаживаніемъ, она выражаетъ ему наружно свое нерасположеніе, кажется неласковой, отвергаетъ его любовь, изд?вается надъ его пыломъ, отталкиваетъ его н?жныя объятія своими копытами.
LIII.
Тогда, подобно грустному неудачнику, онъ опускаетъ хвостъ, и тотъ, какъ ниспадающее перо, ос?няетъ прохладой его разгоряченный крупъ; бьетъ ногой, проглатываетъ б?дныхъ мухъ въ своей досад?. Его возлюбленная, видя его ярость, становится добр?е и его б?шенство стихаетъ.
LIV.
Разсерженный хозяинъ подходитъ, чтобы взять его, но кобылица, еще незнакомая съ с?дломъ, пугается, боится быть пойманной и быстро мчится прочь; конь за нею, оставляя Адониса на м?ст?. Какъ обезум?въ, они скрываются въ чащ?, обгоняя воронъ, желавшихъ пролет?ть раньше ихъ.
LV.
Запыхавшись отъ погони, Адонисъ садится, кляня своенравное, непокорное животное, но этотъ случай благопріятенъ тому, что жаждущая любви любовь можетъ снова молить. Любовники говорятъ, что любовь страдаетъ втройн?, если лишена помощи языка.
LVI.
Печь, которую заткнутъ, р?ка, которую запрудятъ, раскаляется сильн?е и вздымается бурлив?е; такъ и съ скрытымъ горемъ: свободный истокъ словъ утишаетъ любовный пламень, но когда адвокатъ сердца н?мъ, тогда кліентъ падаетъ духомъ, отчаяваясь въ усп?х? тяжбы.
LVII.
Видя ея приближеніе, онъ начинаетъ красн?ть (такъ потухавшій уголь оживляется отъ в?тра), закрываетъ шапкой свое гн?вное лицо и потупляется съ досадой къ темной земл?, какъ бы не обращая вниманія на то, что она уже близко, но искоса поглядываетъ на нее.
LVIII.
О что это былъ за видъ, стоило его посмотр?ть, когда она подкрадывалась къ упрямому юнош?! Какъ боролись краски на ея лиц?, когда одол?вала, то б?лая, то розовая! Щеки ея были порою бл?дны, порою вдругъ вспыхивали огнемъ, подобно молніи въ небесахъ.
LIX.
Наконецъ, она передъ сидящимъ и опускается на кол?ни, какъ униженный любовникъ; одною прекрасною рукою она поднимаетъ его шапку, другою, н?жною, касается его прелестной ланиты, на которой, еще н?жн?йшей, оставляетъ свой сл?дъ; такъ вновь выпавшій сн?гъ принимаетъ всякій отпечатокъ.
LX.
О, что за битва взглядами происходитъ тогда между ними! Ея глаза, молящіе, обращаютъ просьбу къ его глазамъ; смотритъ, какъ будто видитъ ихъ впервые; ея глаза продолжаютъ ласкать, его взоръ отталкиваетъ эту ласку, и вся эта н?мая игра поясняется, какъ хоромъ, слезами, текущими ручьемъ изъ ея глазъ.
LXI.
Крайне н?жно беретъ она его за руку: это лилія, заключенная въ сн?жную темницу, слоновая кость въ алебастровой оправ?; столь б?лый другъ обхватываетъ столь б?лаго недруга! Изящная борьба между настойчивостью и отпоромъ, точно ссора двухъ серебристыхъ голубковъ.
LXII.
Снова начало такъ орудіе ея мыслей: 'о, красив?йшій изъ ходящихъ по этому бренному шару, если-бы ты былъ мною, а я мужчиной, и мое сердце здоровымъ, какъ твое, а твое уязвленнымъ; я пожертвовала-бы теб? въ помощь одинъ н?жный взглядъ, хотя вылечить тебя могъ-бы только ядъ моихъ т?лесъ'.
LXIII.
'Отпусти мою руку, сказалъ онъ, зач?мъ ты ее жмешь'? 'Отдай мн? мое сердце, возразила она', и тогда получишь ее. О, оставь ее мн?, пока не закалило и ее твое жестокое сердце; когда она закалится, на ней не оттиснутся уже н?жные вздохи, тогда и я не буду внимать глубокимъ стонамъ любви, потому что сердце Адониса окаменитъ сердце и мн?.
LXIV.
'Стыдись! воскликнулъ онъ. Оставь это и пусти меня. Моя дневная забава пропала, мой конь уб?жалъ, и я лишенъ его по твоей вин?; я снова прошу тебя, дай мн? остаться зд?сь одному; все мое д?ло теперь, моя мысль, моя забота, только о томъ, чтобы достать моего коня отъ этой кобылицы'.
LXV.
Она возражаетъ на это: 'Твой конь, какъ и сл?дуетъ, прив?тствуетъ горячую близость н?жнаго вождел?нія; любовь, какъ уголь, должна быть охлаждена, иначе, предоставленная себ?, она испепелитъ сердце. У моря есть пред?лы, н?тъ ихъ у страстнаго желанія; вотъ почему ушелъ твой конь.
LXVI.
'Подобно кляч?, стоялъ онъ на привязи у дерева, рабски покорный кожаному поводу; но лишь только увид?лъ возлюбленную, какъ прекрасный даръ ему въ юности, онъ презр?лъ столь слабыя узы, сбросилъ унизительное удило со склоненной гривы, освободилъ свою морду, спину и грудъ.
LXVII.
'Если кто, увидя свою возлюбленную, обнаженною на лож?, гд? ея б?лизна оказывается б?л?е простынь, насытитъ т?мъ свои жадные взоры, то разв? и другія его чувства не пожелаютъ тоже своего наслажденія? Кто слабъ до того, что не дерзнетъ коснуться огня въ холодную погоду?
LXVIII.
