Лиз улыбнулась нам, и мы обрадовались, что у нее такое хорошее настроение. Хотя немного позже, когда мы помогли ей выбраться из машины, я заметил, что с ней было что-то не так.
Лиз уехала к себе, сказав нам с Эдди, что ей надо побыть одной.
Через два дня мы зашли за Лиз, чтобы идти на занятия. Мы сели на лавочку у нее во дворе, но она так и не появилась. Ни через час, ни через два часа.
Если бы она передумала идти на занятия, то она бы обязательно нам сказала. Во дворе стояла ее старая инвалидная коляска, а машины, которую ей всучил Ричард, не было.
Значит, Лиз не было дома, и было странно, что она не предупредила нас об этом. Такого в наших с ней отношениях еще не было.
На третьем часу ожидания мы с Эдди встали с лавочки и пошли на занятия, чтобы посмотреть, может, Лиз пошла туда сегодня без нас. Может, ее задержали какие-нибудь дела в городе и она не стала заезжать домой.
Но на занятиях ее тоже не было.
Тогда мы с Эдди стали волноваться. Вдобавок мы вспомнили, что последние два дня она была какая- то странная, замкнутая, да и вообще ей, кажется, было глубоко не до нас.
Неужели этот нехороший человек все-таки чем-то ее обидел? Я имею в виду, конечно, Ричарда, кого же еще.
Тогда мы решили пойти к сестре Лиз и узнать у нее, что с Лиз. Мы пришли к дому ее сестры и разузнали у консьержки номер ее квартиры.
И когда Каталина открыла нам дверь, она тут же спросила у нас:
— Что с Лиз?
И мы с Эдди только рты раскрыли.
— Это мы у вас хотели спросить, — сказал наконец-то я, — что с Лиз?
— А где живет Ричард, вы тоже не знаете? — спросила тогда Каталина.
— Не знаем, — сказали мы, — а что?
— Дело в том, что она пошла к нему, — сказала нам Каталина.
— Это еще зачем? — спросил я.
— Это долгий разговор, — сказала Каталина, — но все-таки пойдемте со мной на кухню, вместе подумаем, что нам делать, а то я тут одна совсем с ума схожу.
И мы пошли за ней по длинному коридору на ее кухню.
По дороге на кухню мы увидели, что дома она совсем не одна. Из-за двери, ведущей в гостиную, был виден ее муж, который важно лежал на большом диване и держал в руках свежую газету.
Но, видимо, мужу Каталины все происходящее вокруг него было настолько по барабану, что она уже давно не брала его в расчет.
Еще по коридору мимо нас носилось очень много детей Каталины. Все они играли в войну, и нам с Эдди перепало немало пуль по одному месту, пока мы не добрались до спасительной кухни.
На кухне, видимо, Каталина и жила. На плите у нее готовилась какая-то вкусная домашняя еда, а прямо на кухонном столе было разложено множество всевозможных справочников.
— Я ищу адрес Ричарда, — сказала нам Каталина, — но, по всей видимости, это какая-то военная тайна.
— А в городскую справку вы звонили? — спросил я.
— Конечно, звонила, — обиделась Каталина, — но там тоже не дают его адрес.
— Почему? — спросил я.
Каталина удивленно пожала плечами.
— Сказали, что он принадлежит к категории граждан, чьи адреса не выдаются посторонним людям, — сказала Каталина.
— А я и не знал, что бывает такая категория, — сказал я.
— Я тоже не знала, — сказала Каталина.
— А что, собственно, случилось? — спросил я.
— Лиз узнала, что это Ричард сбил ее и Майкла год назад на Большом мосту, — сказала нам Каталина.
Можете представить, в какой шок нас с Эдди повергло это сообщение.
— Да вы что! — в один голос сказали мы.
— Мне, кстати, он никогда не нравился, — добавил я через некоторое время.
— Он ни в чем не виноват, — сказала Каталина.
Я думаю, что ее можно понять, она желала только счастья для Лиз. А тут такая действительность.
— А зачем к нему пошла Лиз? — спросил я.
— Я не знаю, — сказала Каталина, — но очень боюсь, как бы чего не случилось.
— Может, и не случится ничего, — сказал я.
— Вряд ли, — сказала Каталина, — на Лиз это произвело большое впечатление.
— На меня тоже, — сказал нам Эдди.
Мы с Каталиной обратили на него внимание, но больше он так и не смог сказать нам ничего путного.
— А что может сделать Лиз? — спросил я.
— Моя сестра вот уже целый год находится в таком состоянии, — сказала Каталина, — что то, что теперь у нее на уме, только одному Богу и известно.
— А у нее есть оружие? — спросил я.
— Нет, конечно, — испуганно посмотрела на меня Каталина.
— Может быть, вы об этом не знаете? — спросил я.
— Знаю, — сказала Каталина и добавила: — наверное, знаю.
— Может, можно узнать адрес Ричарда через полицейское справочное, — предложил я.
— Я туда тоже звонила, — сказала Каталина, — и там тоже не дают его адрес, они говорят, что если мы хотим вызвать на его имя полицию, то они поедут к нему сами, а адрес его посторонним людям они не имеют права давать.
— Может, пусть едут туда сами, — сказал я.
— А вдруг мы еще больше все испортим, — сказала Каталина.
— А вдруг Ричард что-нибудь сделает нашей Лиз, — сказал я.
— А может, у них просто свидание, — сказал нам наш Эдди.
Но мы не стали с ним это обсуждать.
Мы решили подождать еще некоторое время и позвонить в полицию. И вскоре мы действительно вызвали полицейский наряд на имя Ричарда Уоллеса.
А о том, что произошло в тот вечер в доме Ричарда, я узнал позже от самой Лиз. Вот что она мне рассказала.
Как только Ричард приехал из этой своей двухдневной поездки, он сразу же позвонил Лиз. Он не видел ее целых два дня, и это было для него слишком много.
— Лиз, — сказал он ей по телефону, — я хочу к тебе приехать.
Лиз немного подумала и сказала:
— Я сама к тебе приеду.
— Правда? А ты справишься с управлением?
— Постараюсь.
— Я буду волноваться.
— Но как-то я дожила до этих пор без приключений.
— Но теперь у тебя есть кто-то, кто будет за тебя волноваться.
— А ты думаешь, раньше за меня никто не волновался?
— Я не об этом, — сказал Ричард, — просто я думаю, что сейчас у тебя наступила новая жизнь.
Лиз не стала его спрашивать, куда же делась ее старая жизнь. Ричард вряд ли мог дать ей
