– Откуда о брате узнала? – спросил Витька.
– Это нетрудно. И ты мог бы узнать, если б захотел. Важно другое: наше исчезновение его скорее всего насторожило.
– Значит, вам надо вернуться в город.
– Надо. Только мы Брауна боимся. Прицепился, точно репей. Ловил два раза. Хоть бог и любит троицу, но мужик он такой, что еще раз с ним встречаться нам не по силам.
– Точно, – сказала Сонька, – а еще этот, как его… Удав, кошмарный тип…
– Удав? – нахмурился Глеб. – Пашка Савельев?
Теперь Рахматулин нахмурился:
– Ты его откуда знаешь?
– Встречались. По работе. Серьезные у вас друзья, ребятки.
– А я про что? – согласилась Сонька.
– Удав-то как раз и не грозился, – поправила я. – Это Витькина головная боль, а не наша. А вот Браун… В общем, ты нас как-нибудь от него избавь, а мы тебе Оборотня отыщем. Идет?
– Думаешь, он появится? – блуждая где-то в мыслях, проронил Витька.
– А куда ему деться? Тут только с умом надо, чтоб он ничего не заподозрил. Появится, ты его и сцапаешь.
Глеб усмехнулся:
– Если он вполовину так хорош, как рассказывают, это будет нелегко.
– Дуракам везет, – пожала я плечами, – а худших дур вы нигде не найдете.
– Это точно, – согласились все, и я подвела итог:
– Значит, ставим капкан на Оборотня. Возвращаемся в город, живем себе спокойненько, а как объявится, я уж найду способ тебе просигнализировать.
Витька все еще где-то блуждал, много бы я дала за то, чтобы узнать его мысли. Только вряд ли он их кому доверит. По его лицу скользнула усмешка, и он произнес:
– Что ж, попробуем.
Я вздохнула с облегчением: несколько лишних часов жизни я вроде бы выиграла. По крайней мере, Витька не убьет нас уже сегодня. Не должен. Брат Ильи Большакова его все-таки заинтересовал, он захочет проверить.
И мы вернулись в город. Не скажу, что меня это обрадовало. Витька пугал меня не меньше Брауна, а загнанный в угол, он на многое способен. Оставалось надеяться на то, что, пока я дурака валяю, его все- таки убьют. Я не кровожадная, но своя рубаха ближе к телу, и Сонькина тоже. Оказавшись в квартире, я все как следует осмотрела, но ничего интересного не обнаружила. Глеб помог провести обыск по всем правилам и вознамерился остаться. Я наотрез отказалась: его способность появляться в разных местах в неожиданное время продолжала тревожить меня. Кто ж доверит жизнь такому парню? А жизнью я дорожила. Так что рассчитывать приходилось только на свои силы. Передо мной стояли две проблемы: связаться с Гошей, который в одиночестве бог знает что мог натворить, и предупредить рыжего мента, то есть Вениамина Большакова. Зла я ему не желала, а сиротить бабку и вовсе не хотелось. Как с Гошей связаться, я понятия не имела и решила начать с Вениамина. Звонить из дома не стала, памятуя о недавних штучках с телефоном, с другой стороны, Витьке я не доверяла, за мной вполне могли следить, в этом случае я приведу Рахматулина прямиком к Вениамину. Я поразмышляла немного, бродя по квартире, а потом полезла в шифоньер, решив заняться переодеванием. В моем шифоньере можно встретить вещи совершенно неожиданные, вот и в этот раз на свет божий появилась куртка с широким ремнем, джинсовые шорты, соломенная шляпа с красной лентой, белые носки и такие же кроссовки. Вырядившись подобным образом, я посмотрела в зеркало. По-моему, родная мать не узнала бы. Выглядела я как школьница старших классов, у которой нелады с хорошим вкусом. Что, впрочем, не редкость. Теперь предстояло решить, как выбраться из дома: рахматулинские ребята могли дежурить у подъезда и быстренько меня опознать. Удобнее всего через чердак, то есть пройти чердаком до пятого подъезда и спокойно выйти. Мысль показалась интересной. Чердачная дверь в нашем подъезде никогда не запиралась, это я знала точно, подросшие детишки часто устраивали там посиделки, подъездная общественность с этим боролась и даже замки навешивала, но они неизменно исчезали. В конце концов самые стойкие бойцы притомились, и подрастающее поколение получило чердак в свое пользование. Имеется ли замок в пятом подъезде, я не знала, решив идти наудачу. Сложила кое-какие вещи в сумку, потому что разгуливать по городу в подобном виде считала для себя невозможным, и отправилась на чердак. На лестничной клетке между четвертым и пятым этажами нос к носу столкнулась с Верой Сергеевной. Сначала она едва не прошла мимо, потом вытаращила глаза и только после этого спросила:
– Маргарита, ты, что ли?
– Я, Вера Сергеевна.
– Не узнать тебя, честное слово. А ведь я к тебе. Охламон мой звонит, велел тебя к телефону позвать, если ты дома. Говорю, ей позвони, а он – телефон у нее не работает. Правда, что ли?
– Правда.
Мы торопливо вошли в квартиру, и я схватила трубку.
– Маргарита? – позвал Гоша.
– Слава богу, – вздохнула я с облегчением, – а я голову ломаю, как тебя отыскать. Все нормально?
– Ага. Чего делать-то?
– Слушай, мы в такой переплет попали… Хорошо бы тебе рядом быть, негласно. В общем, придется тебе последить за нами, сможешь? И без нужды ни во что не вмешивайся. Понял?
– Чего ж не понять? Сонька с тобой? Потому что, ежели вы в разных местах, как же я за вами услежу?
