– Это он, – спокойно сказала я, Сергей говорил громко, с напором, явно рассчитывая на скандал, а я чувствовала себя скверно, здоровье следовало поберечь.
– Кто он? – насмешливо спросил Гаевский.
– Шантажист.
– Ага. И ты с ним занимаешься сексом?
– Как видишь.
– У меня в голове не укладывается… мерзостней порнухи я в жизни не видел. Надеюсь, ты получила удовольствие. А я-то, идиот, только что на тебя не молился…
– Помолчи, пожалуйста. Я просила тебя следить за детективом, которого нанимал мой муж.
– Я уже сказал, он уехал.
– А если нет? Я хочу знать, действительно ли он покинул страну.
– Ты имеешь в виду… ты все еще не знаешь, кто…
– Ты видел фотографии?
– Да, – растерянно кивнул Гаевский.
– А его лицо ты видел?
– Какая-то мерзкая образина…
– Это маска, резиновая маска. Ее запросто можно с него стянуть, только я не рискнула. Ты займешься детективом?
– Зачем? Я думаю, вы нашли с этим типом общий язык, а вот я с ним вряд ли найду.
– Ты уедешь?
– Нет, я буду сидеть и ждать, когда вы разделаетесь со мной. – Он подошел ко мне и, глядя в глаза, заявил: – Не знаю, зачем я приехал… Мне надо было бы понять… Я хочу, чтоб ты знала, я любил тебя, мерзкая, грязная шлюха, я тебя действительно любил.
– Прежде чем ты меня ударишь…
– Ударишь? – засмеялся он. – Да мне коснуться тебя противно… – Тут взгляд его упал на конверт, в котором лежали присланные мне фотографии. – Что это? – подозрительно косясь на меня, спросил Сергей.
– Я получила их утром. Думаю, точно такие, как и у тебя. Уверена, не мы одни их получим.
– Я ничего не понимаю, – нервно хмурясь, сказал Сергей.
– Что тут понимать? Просто смешать меня с дерьмом ему было мало, он отказался от твоих денег, а сегодня… Вот что, у меня полно дел. Я провожу тебя до двери… – Гаевский стоял столбом, почему-то физиономией напоминая филина.
– Так он что, изнасиловал тебя? – изрек он, а я хихикнула:
– Нет, что ты, он просил моей руки и сердца. По всем правилам, стоя на коленях.
– Так вот почему ты вчера… Лили, девочка моя… – Он направился ко мне, раскрыв объятья, а я покачала головой:
– Не надо. Очень прошу. – На мои слова ему было наплевать, и я заорала, теряя терпение: – Не трогай меня… убирайся, убирайся, черт тебя подери…
– Я понимаю, – трагическим тоном начал он, – я не мог защитить тебя, и ты… представляю, что творится в твоей душе… прости меня, пожалуйста, прости меня… – Он зарыдал, и я зарыдала, толку от этого не было вовсе, но вышло трогательно.
Через некоторое время он потянул меня в спальню, а я попросила его уехать. Еще минут десять мы бурно обсуждали все это, и он в конце концов уехал, пообещав заняться детективом. А я вытянулась на кушетке, закрыла глаза и попробовала справиться с отвращением к себе. Перед глазами стояла все та же картина: муха, бьющаяся в паутине. Хватит дергаться. Замри. Думай.
Сергей позвонил на следующий день, ближе к вечеру.
– Лили, это я. Тот парень, детектив, он действительно уехал за границу. И назад не возвращался. По крайней мере, под своей фамилией. – Я молчала, и он опять заговорил: – Прости меня. Я много думал, я… Если бы можно было все вернуть… лучше бы я сел в тюрьму за убийство, которого не совершал. Я должен был… ты простишь меня?
– Ты ни в чем не виноват, – со вздохом ответила я. – Я ведь знала, что придется расплачиваться. Мне следовало держаться от тебя подальше, а вместо этого я влюбилась… И вот к чему мы пришли.
– Я достану паспорт. Как ты думаешь, у нас есть несколько дней?
– Не знаю, – ответила я правду и повесила трубку. Потом оделась и вышла из дома.
Часа три я бродила по улицам без всякой цели и вернулась, только когда стемнело. Долго стояла на крыльце, не решаясь войти. Медленно прошла через холл, с удивлением оглядываясь. Все здесь казалось мне чужим. «Это мой дом, – мысленно твердила я. – Мой».
Дом таил в себе угрозу, я чувствовала это, поднялась наверх, боясь темноты и боясь включить свет. Вошла в спальню, сделала несколько шагов, сбросила жакет, рука потянулась к выключателю. Цепкие пальцы стиснули мою ладонь. Я в ужасе попятилась, заметив, как тень отделилась от стены.
– Ты скучала, дорогая? – хрипло спросил он.
Я попыталась вырвать руку, но он крепко держал меня.
