трудно предположить, что он сорвал сделку и присвоил алмазы…
– Ну вот, налицо явный прогресс, ты неплохо соображаешь. Пошевели еще немного мозгами.
– Я думаю, вы те самые люди, что обещали ему оружие.
– Пять с плюсом. А дальше?
– Вы где-то встретились… нет, он ждал вас, большой дом, лестница… да…
– Умница, – засмеялся Эдик, но его взгляд сделался настороженным. Стас поставил стакан на пол и не отрываясь смотрел на меня.
– Вы пришли и убили его. А я приехала позднее… Я была в своей комнате, когда вошел убийца…
– Ты рассказываешь сон, – фыркнул Стас, – свой дурацкий сон, которым не давала мне покоя… Ты угадала. Мы встретились, твой отец показал нам большой алмаз и оставил его в залог. Через несколько часов должна была приехать ты со всей партией.
– И вы убили его.
– Точно. Папуля погиб в перестрелке. Он заподозрил неладное, говорю тебе, он был жутко недоверчив. Мы дождались тебя, и вдруг такой облом: алмазов при тебе не было. Сопровождающие лица ничего сообщить не могли, что и неудивительно, зная вашу наследственную черту никому не верить. Исходя из всего вышесказанного, логично предположить, что местонахождение алмазов известно только тебе, и мы надеемся, что ты сообщишь нам, где лежат эти сокровища.
– Меня тоже ранили в перестрелке?
Они быстро переглянулись.
– Да, – очень неохотно ответил Стас. – Не представляешь, как мы расстроились, алмазики тю-тю, и ты – с дыркой в башке. Впору было рыдать.
– Можешь сказать мне спасибо, – засмеялся Эдик. – Если бы не я, гнить бы тебе уже год в могиле…
– Спасибо, – сказала я без усмешки. – Ты врач?
– Я хороший врач, – подняв палец, наставительно заметил он. – Но если честно, понадобилась не одна операция. Сделать их в полевых условиях было немыслимо, пришлось везти тебя в госпиталь. Слава богу, на ту пору там было полно подстреленных, и никто особо не интересовался, кто ты и откуда. Просто женщина без документов, случайная жертва. По всем прогнозам ты должна была остаться калекой, и вдруг такая незадача, двигалась ты очень резво, а вот с памятью наметились проблемы. Вот тут нам пришлось напрячься, с калекой, конечно, проще, можно держать ее в запертой комнате и терпеливо ждать, когда в мозгах наступит просветление, но нам, как я уже сказал, не повезло, пришлось спешно придумывать тебе биографию и даже родственников. Из госпиталя тебя отправили в реабилитационный центр, мы все еще надеялись, что мозги у тебя встанут на место, а чтобы этот счастливый миг не проворонить, рядом с тобой постоянно находился наш человек. Просветления не наступило, и вот тогда явилась мысль выдать тебя замуж, в конце концов, должна же ты что-то вспомнить.
– И он стал моим мужем? – кивнула я на Стаса.
– Точно, – хмыкнул тот. – Пожертвовал собой ради общей пользы. Первые полгода ты вообще ничего не соображала, тебя можно было переставлять из угла в угол, как пальму в горшке. Потом, правда, немного очухалась, но все равно была дура дурой, а потом начала задавать вопросы, потащилась в больницу. Все это становилось опасным, ко всему прочему, тебя искали люди Искандера, по их глубокому убеждению, алмазы ты свистнула и теперь живешь припеваючи.
– Это на меня похоже?
– Может, тебе осточертела борьба за идею? – разозлился Стас. – Такое случается. Искандер тебя никогда не жаловал. Впрочем, тебя никто не жаловал: ты самая настоящая сука, я ведь уже говорил?
– Да, я помню. Сосед-алкаш из квартиры напротив, что следил за мной, ваш человек?
– Точно, – хмыкнул Стас. – Мы ни на секунду не хотели оставлять тебя одну. Уважали, – развел он руками.
– Кто его убил?
– Твой любовничек. Я едва успел прибрать в его квартире. Еще вопросы есть?
– Есть. Как погиб Анатолий? Мне сказали, в моей квартире нашли его труп.
– Точно. Ему не повезло.
– Это ты убил его? – Стас хохотнул, не желая отвечать, но мне и так было ясно, что я права. – Если ты врач, – повернулась я к Эдику, – то как умудрился ввязаться во все это?
– Нет, ты посмотри, – захихикал Стас. – Она нам мораль читает. Детка, что бы мы ни сотворили, это ничто по сравнению с твоими грехами. Так что засунь в задницу свой дурацкий вопрос.
– А я не тебе его задавала. С тобой как раз все ясно. Ты обыкновенная мразь, таких на всякой войне как грязи. Шакалы…
– О, – засмеялся Стас, – наконец-то узнаю боевого товарища. Не слова, а чистое золото. Валяй дальше. А еще лучше вспомни, где алмазы.
– Ты не хочешь отвечать? – обратилась я к Эдику.
– Почему же? Если тебе интересно. Врач не основная моя профессия. Таких, как я, любят называть бойцами невидимого фронта. Когда мне стукнуло тридцать пять, а ничего, кроме кровищи и дерьма, я в своей жизни припомнить не смог, тогда я решил, что пора о себе позаботиться, в плане материальной компенсации за напрасно прожитые годы. И для начала умер. Чтобы возродиться из пепла, как птица Феникс. Знаешь такую легенду? Мы здесь все Фениксы. И я, и ты, и Стас. Надеюсь, на все вопросы мы уже ответили и можно перейти к главному.
– Очень сожалею, – закрыв глаза, сказала я. – Но я действительно ничего не помню.
