После того как они со Степановной возле колодца крупно поговорили, никто и не дает, вот Вовка и мается.
– А в пансионате он у кого думал денег занять?
– Откуда ж мне знать? Может, у вас.
– Он ничего по этому поводу не говорил?
– Так я не спрашивал, смотрю, потрусил в ту сторону, понятное дело, худо человеку… – Василий кашлянул, должно быть тем самым намекая, что разговор затянулся и ему, между прочим, тоже худо, но я решила не обращать на это внимания.
– Василий, мы с Евгенией Петровной хотели бы попасть на остров. Вы не могли бы нас туда проводить?
– Раньше мог, а второе лето – нет. Водит на болоте.
– Кто водит?
– Кукуй, естественно. Не пройдешь. Участковый сунулся, еле жив остался. Не нужен вам этот остров, делать там совершенно нечего.
– Как нечего? А Кукуй? – возмутилась Женька.
– Так вы его поймать хотите? – Василий хихикнул, покачал головой: – Если б можно было, уж, верно, давно бы поймали. Вы, девки, на болото не лезьте, болото штука опасная, был человек и нет человека, а вы молодые, вам жить да жить.
– А вы на острове сами когда в последний раз были? – спросила я. Тут на крыльце появилась Августа Поликарповна и сказала:
– Идите в дом, чего на крыльце стоять?
Василий повеселел и первым занял место у стола, выпил, мы все это время терпеливо ждали, закусил капустой и наконец ответил:
– Позапрошлой осенью с дачниками за ягодой ходил. Ну и на остров зашли. Зимой делать там нечего, а с весны водить начало.
– Как это «начало»? – не выдержала я. – Ни с того ни с сего?
– А это уж вы у Кукуя спросите, – хмыкнул Василий, хитро поглядывая на нас.
– Но ведь много лет туда люди ходили, и ничего.
– Точно. А теперь водит. Я сам часа два плутал, не чаял выбраться, а непривычному человеку и вовсе не выйти. Слыхали, у нас здесь сразу четверо сгинули? Одна машина осталась. Здоровые мужики и как в воду… то есть в болото, конечно. А вы чего? Вас комар укусит и то беда. Нет, держитесь от острова подальше.
– Значит, вы нас к острову не поведете? – хмуро спросила я.
– Нет. И Вова не поведет. Никто из наших шагу туда не ступит. И не просите.
– Послушайте, но ведь Августа Поликарповна письмо в редакцию написала, чтобы мы приехали и разобрались, а вы нам помочь не хотите.
– Помочь мы всегда рады, а вот вести вас на верную погибель – это не помощь, а совсем наоборот. Вы про беды наши в газетке пропишите, чтоб мост восстановили, дорогу подлатали, да чтоб телевизор хоть одну программу путью показывал. И Кукуй на своем болоте затихнет и людей губить перестанет. Это я вам авторитетно говорю. Так что на болото не лезьте, а заставьте начальство местное шевелиться.
Поняв, что разговор окончен, мы простились и покинули дом Августы Поликарповны.
– Он что-то знает, – тревожно зашептала я.
– Дураку ясно. Только вот что? Уверена, на болоте чертовщиной не пахнет, там кое-что похуже.
– Что похуже? – нахмурилась я.
– Ну, не знаю, – пожала плечами Женька. – Но идти туда он боится вовсе не из-за Кукуя.
– Точно. И намекнул, если б не оторванность деревни от окружающего мира, этого безобразия здесь не было бы.
– Что ж там такое? – нервно кусая губы, бормотала Женька. – Как на этот остров пробраться, хоть бы одним глазком взглянуть…
– Надо поговорить с участковым, – решила я. – Он при исполнении, и ему всякую чушь про Кукуя говорить неприлично, а местность он должен знать. Вот и отправимся с ним.
– А может, здесь какая-то сатанинская секта? – выдвинула предположение подружка. – Окопались на острове и не хотят, чтоб об их тайнах кто-то знал?
– Нечего гадать, надо сходить и проверить. Завтра с утра поедем к участковому.
– Как? – поморщилась Женька. – Ты ж знаешь, у местных ни одной лодки. Надо двигать пешком до Фрязина, а там автобусом до райцентра, потом опять автобусом до другого райцентра и уж только оттуда в Заручье. Хорошо, если к вечеру доберемся.
– Ну и что, назад можно на твоей машине.
– Я у Маринки спрашивала, от Фрязина проедешь только на джипе, а еще лучше на гусеничном тракторе.
– Мы можем попросить лодку у Марьи Павловны.
– Ты что, забыла, она перед ужином сказала, что лодка совсем никуда не годится, а новой взять негде.
