срочно туда попасть.
– Само собой, – поморщилась подружка. – Только не забывай: там болото и одни мы не пройдем. Проводник нужен.
– Идти надо с участковым.
– Ему сейчас не до этого.
– Тогда надо уговорить Василия.
– Тоже вряд ли. Опять же Василий на подозрении. А что, если они в сговоре? Не забывай, Василий весьма активно поддерживает идею о том, что Кукуй не хочет, чтоб к нему на остров шастали.
– Ты думаешь?.. – испуганно пролепетала я.
– Не удивлюсь, если здесь все одной веревочкой повязаны.
– Но как же мы тогда узнаем?..
– Узнаем, не беспокойся. Просто торопиться не надо и пугать их раньше времени.
– Но Коля уже испугался и уничтожает следы преступления.
– Все равно мы сейчас ничего не сделаем, – горестно заключила Женька, и мне пришлось с ней согласиться. – Менты не явились? – спросила она, когда мы уже выбрались из кустов на дорожку.
– Нет, насколько мне известно.
– А чего участковый рассказал?
Я пересказала Женьке нашу беседу, и обе мы почувствовали, что находимся на правильном пути.
– На острове что-то прячут, – волновалась Женька. – Коля вроде сторожа, следит, чтоб народ туда не совался. Собак держат для охраны, одна у них сбежала и шастала по деревне. Если собака смогла пересечь болото, значит, и человек сможет. Эти гады что-то намудрили с вешками, и из-за них погибли люди. А может, на остров они все-таки попали и их просто убили. Соображаешь? Вполне возможно, что Коля бродит по болоту в обличье Зеленого охотника, пугая жителей, и все затем, чтоб на проклятый остров никто и сунуться не смел. И неизвестного, чьи конечности теперь лежат на веранде, тоже убили, потому что он проник в тайну острова. А руки отрубили, чтобы страха нагнать и запудрить людям мозги дурацкой мистикой.
– Подожди, – нахмурилась я, чувствуя, что Женька несколько увлеклась. – Мы же решили, что убитый – ночной гость писателя и что тот сам его…
– Мало ли что мы решили. Это была одна из версий. Писатель, может, вовсе ни при чем. Ну, поговорил с человеком, а с какой стати ему кого-то убивать? Поверь мне, это Коля, не один, конечно, а с сообщниками.
– А как же нападение на нас в ту ночь, когда мы в пансионат заселились? – не отступала я.
– Мы ведь что тогда решили? – принялась втолковывать Женька. – Нападение следствие того, что ты видела, как писатель пытался проникнуть в комнату Валеры. Так?
– Так.
– А ты подумай, что еще в тот день было? А было вот что: мы болтали налево-направо, что приехали с чертовщиной разбираться, и активно интересовались островом.
– Так ты думаешь, Коля, узнав об этом, решил от нас избавиться?
– Конечно.
– По-твоему, он хотел нас убить?
– Ну, может, только напугать, чтоб убрались восвояси и малину ему здесь не портили.
– Надо дождаться районную милицию, все им рассказать и срочно отправляться на остров, – заявила я.
Но Женька встретила мою идею без энтузиазма.
– Я ментов хорошо знаю, пока гром не грянет, они не перекрестятся и нас попросту слушать не станут. Вот если бы нам какое доказательство…
– Но не побывав на острове, доказательств мы не добудем, а одни туда не пройдем. К тому же, если ты права, предприятие это очень опасное, так что без милиции не обойтись… Слушай, а что, если позвонить Ромке?
Подружка презрительно скривилась.
– Так и скажи, что ищешь повод, чтоб пойти на попятный. Дождешься, твой мент тебя вообще под замком будет держать.
– И вовсе нет, то есть я хочу сказать, никакого повода я не ищу, просто о деле беспокоюсь. – И тут меня озарило. – Мы с тобой думали, что Вова Татарин поссорился с Горемыкиным, а ведь его собеседником вполне мог быть Коля.
– Точно, – ахнула Женька. – Ему на хоздворе самое место. А когда мы за Горемыкиным следили, кто-то юркнул в кусты и к реке направился.
– Вслед за Вовой, – добавила я, и мы с Женькой уставились друг на друга, приоткрыв рот.
– О господи, – первой пришла в себя подруга, – Вовы Татарина с тех пор никто не видел.
Не сговариваясь, мы бросились в деревню. Однако прием, оказанный нам Зинаидой, слегка охладил наш пыл.
– Ну и что, что его нет? – поливая огурцы, спросила она. – Подумаешь, ночь не ночевал… да он, бывает,
