– Слушай, Ирочка, – зачастил я, наблюдая за неуклонным надвижением стража правопорядка, – я искал тебя всю жизнь, именно тебя и никого больше. Будет глупо, если мы потеряем друг друга. Позвони мне. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Игорь. Я тебя очень прошу, позвони.
Ступени закончили подъем, скинув нас на пол вестибюля. Милиционер шагнул ко мне.
– Добрый вечер, сержант, – поздоровался я.
– Привет, – ответил он и крепко сжал мое плечо. – Пошли?
– Пошли, – согласился я, повернулся к девушке и еще раз попросил. – Обязательно позвони.
Сержант привел меня в конурку, громко именуемую «комнатой охраны порядка», посадил на хлипкий стул.
– А ну, дыхни!
Я дыхнул. Милиционер скривился.
– Вроде трезвый… Документы есть?
– Права устроят? – я достал «корочки» и на всякий случай добавил. – Я тут рядом работаю, на Звенигородской. В одиннадцатом интернате.
– Чего ж ты скачешь по перилам, как горный козел?
– Ты же видел эту девчонку, сержант. Я просто обязан был с нею познакомиться!
– Это ты кувыркался туда – сюда только для того, чтобы познакомиться с этой смазливой девицей? – милиционер недоверчиво прищурил левый глаз.
– Но какие у нее были волосы, сержант…
– Вот составлю сейчас на тебя протокол, будешь знать.
– А какие у нее глаза…
– Хоть познакомился? – не выдержав, улыбнулся сержант.
– Обещала позвонить.
– И когда?
В ответ я только тяжело вздохнул.
– Ладно, – сержант протянул мне документы. – Чеши давай отсюда. И не дай бог еще хоть раз попадешься мне на глаза!..
Дома я сварил себе чашечку крепкого кофе (от кофе у меня всегда сон намного крепче), перекусил двумя бананами и сунулся в большую комнату пообщаться с «одноглазым другом». Однако мамочка, оказывается, пребывала дома и смотрела Уинблдонский турнир. Какой только пакости нынче по телику не показывают! Нет, чтобы трансляцию с гонок грузовиков устроить! Осталось только чмокнуть родительницу в щеку, съесть еще один банан и завалиться спать.
Вот в этот миг и зазвонил телефон.
– Алло… – услышал я нежный женский голос, и всю сонливость как ветром сдуло.
– Ирена?!
– Это вы Игорь? – в голосе послышалась усмешка. – Разве вас не упекли на пятнадцать суток?
– Свободных мест не оказалось, – я сел на диване и включил свет. – Это очень хорошо, что вы позвонили.
– Игорь, а вы можете ответить мне на один вопрос? Только честно.
– Конечно. Я всегда отвечаю честно… Почти всегда.
– Почему вы назвали меня в метро «Иреной»?
– Почему назвал «Иреной»? – я почесал лоб и попытался ответить как можно честнее. – Мне показалось, что это ваше настоящее имя. Как-то не пришло в голову, что таких имен не существует в природе. А почему это вас так заинтересовало?
– Потому, что мои мама и папа звали меня именно так…
По этой фразе я почувствовал, что ее родителей уже нет в живых, и снова вспомнил Ирену. Там, на горе, ее отца и мать порвали шери… По коже заструился холодок предчувствия, а губы произнесли невинный вроде бы вопрос.
– Ира, а у вас нет на плече трех родинок в форме треугольника?
– Есть… – удивленно ответила она.
– А шрама на коленке?
– Откуда вы знаете?
– А родинки на левой груди?
– Откуда вы все это знаете? – в голосе зазвучало возмущение. – Вы что, подглядываете за мной? Да?!
– Нет. Но только боюсь, вы мне не поверите.
– Чему?
