– Вот уже почти месяц я вас каждую ночь во сне вижу.
– Во сне?.. – она примолкла. Вполне естественное изумление. – И что еще вы видели во сне?..
– Во сне у вас был дед, – рассмеялся я, попытавшись разрядить обстановку, – которого звали Закидон.
– …
– Алло! Ира! Вы куда пропали?.. Уж не хотите ли вы сказать, что вашего деда действительно зовут Закидоном!?
– Моего дедушку зовут Захаром Андреевичем. Он очень давно занимается альпинизмом. И его друзья очень часто называют его именно Закидоном. Характер, говорят, нервный.
– Тогда я скажу то, чего не может быть совершенно точно: в моих снах вы любите запеченных в костре сусликов.
– Сусликов не пробовала. Но когда меня брали на охоту, то угощали запеченной в углях уткой. Горячая, на свежем воздухе, ароматная, с дымком. Пальчики оближешь.
– Ирина, а может мы тогда прокатимся за город в эту субботу? Утка, санки, транспорт и погода с меня. Согласие – с вас.
– Послушайте, Игорь, а чем мы занимались в ваших снах, если вы знаете про все родинки на моем теле?
– Ничем. Просто гуляли.
– И после этого вы знаете про родинку на левой груди…
– Мы загорали на берегу горного озера.
– Голышом, что ли?
– Ира, поехали в субботу за город, и я расскажу вам про все свои сны.
– Так как на счет родинки? – гнула свое девушка.
– Ну может человек загорать голышом хотя бы во сне!
В трубке послышался смех.
– Так вы поедете?
– Ну, я не знаю. У меня на субботу могут появиться другие планы.
– Ирочка, – очень ласково сказал я, – в своем следующем сне я укушу вас за ухо.
– А уши у меня там, во сне, проколоты?
– По-моему, нет.
– Жалко…
– Ира, у вас может возникнуть еще огромное количество вопросов, а мне очень хочется снова увидеть ваши глаза, ваши волосы…
– И родинки…
– … и услышать ваш голос. Я приглашаю вас в эту субботу за город. Вы согласны?
– Я очень люблю спать. Ну когда еще можно поспать, как не в выходные дни?
Скрипнула дверь, в комнату заглянула мама.
– Это ты, что ли, уже час на телефоне висишь? Мне, между прочим, тоже поговорить нужно.
– Сейчас мам, уже заканчиваю, – и я снова поднес трубку к уху. – Извини, Ирена, маме телефон нужен…
– Так где мы встречаемся?..
С точки зрения буквы закона субботняя поездка на казенном «Рафе» была, конечно, административным нарушением, но совесть меня отнюдь не мучила – вложил я в эту машину куда больше сил и средств, нежели наш екатериненский дом престарелых за все двести лет своего существования.
Ирена ждала меня на выходе из станции метро. Оделась она для поездки за город не в туфельки и платьице, что у женщин бывает, а в ярко-красную болониевую куртку и в зеленые, опять же непромокаемые, штаны. Костюм попугайский, но практичный: и теплый, и хорошо заметный, если искать придется – не дай бог понадобится,. Завершали наряд синяя вязанная шапочка и высокие лыжные ботинки. Похоже, девушка была опытной путешественницей. Вот только лыжи у нее оказались городские – узкие досочки с загнутыми носками для пробежек по накатанной лыжне.
– Привет, – сказал я, откровенно любуясь ее мягкой, неброской красотой. – Давно ждете?
– Нет, – девушка слегка смутилась и попыталась поправить убранные под шапку волосы. – Просто электричка скоро уходит, вот я и решила придти пораньше. Мы на нее еще успеем.
– Зачем нам электричка? – пожал я плечами. – Своим ходом доедем… Пошли, моя машина перед платформами стоит.
– Так у вас есть машина? – она удивилась так, что даже обидно стало. Почему это у меня не может быть машины?
– Ну… как сказать… Колеса есть. Понимаете, маленькие люди ездят на маленьких машинах, «жигулях» там, «волгах» всяких, а большие люди – в больших машинах: автобусах, или хотя бы микроавтобусах. Мы – люди приличные, а потому моя машина рассчитана точно на нас.
