– О, кладбище, – показал пальцем на один из мониторов Вайт.
– В эпоху динозавров кладбищ не существовало, – огрызнулся Атлантида. – Тогда еще не существовало религиозных обрядов.
– Какие обряды?! – закричал толстяк. – Там россыпи костей!
– Сунгари, разворот! – моментально отреагировал Платон.
– Вон, видите? – ткнул миллионер пальцем в монитор.
– Сунгари, увеличение пять на двенадцатом.
– Ага, убедились? – торжествующе указал толстяк на мелькающие по экрану кости, хребты и позвонки. – Настоящий мясокомбинат! Можно подумать, туземцы сгоняли сюда ящеров со всей округи и тут разделывали.
Атлантида тихонько зарычал от ярости, но ответить ничего не мог – слишком уж точно шутка миллионера описывала концентрации костных останков, обнаруженные как на Земле, так и на некоторых других планетах с развитыми цивилизациями. Хотя любому дураку ясно, что никаких мясокомбинатов миллионы лет назад существовать не могло.
– Сунгари, посадка, – приказал Платон.
Космический корабль, коротким толчком развернувшись кормой вперед, дал среднюю тягу, затем минимальную и начал падать вниз. Вайт попятился к пилотскому креслу и торопливо пристегнулся. Метрах в ста над землей Катер выстрелил из сопла малой тягой, придержал заваливающийся нос маневровым двигателем и мягко лег на брюхо.
– Молодец, Сунгари! – не удержался Атлантида.
– Обижаешь, капитан, – с неожиданной эмоциональностью откликнулся бортпилот. – Получено сообщение для короля колонии Глушь из Центральной Регистрационной Палаты.
– О! – оживился миллионер. – Сейчас они затребуют кучу справок и сопровождающих отчетностей, а мы скажем, что ничего делать не обязаны, поскольку регистрация колоний имеет уведомительный характер.
– Сунгари, выведи текст сообщения на центральный экран, – попросил Атлантида.
И так далее вопросник из ста восемнадцати пунктов.
– Сейчас я им отвечу… – встрепенулся миллионер.
– Да не нужно, – остановил его Атлантида, мысленно удивившись тому, что Вайт и вправду вознамерился зарегистрировать здесь колонию. – Можно вполне спокойно ответить на все вопросы.
И археолог принялся перечислять: масса планеты – ноль, девяносто три, длительность суток – двадцать один час пятьдесят три минуты… Добравшись до восемьдесят седьмого и восьмого пунктов, Платон с профессиональным удовольствием сообщил: уровень развития биосферы – мезозойский период, уровень развития местной цивилизации (если есть) – ноль, двенадцать сотых.
Следующим пунктом шла численность колонии, и Атлантида обернулся на толстяка:
– Врать будем, сэр?
– Зачем? Два человека. Уровень налогообложения по сферам жизнедеятельности… О, это уже интересно. Разрешите, сэр, я отвечу?
– Безусловно, – археолог уступил место за капитанским пультом и неторопливо направился к входному люку.
Сунгари стоял впритирку к одному из костяков. Атлантида вышел на бурую пустошь, на которой раскинулось кладбище, задумчиво потер белое – белое, а не серое от времени ребро! Скелет все еще сохранял свою форму, и длинный, изогнутый пологой дугою позвоночник возвышался над головой метров на пять.
– Солидный должен был быть зверь, – задумчиво пробормотал Рассольников, обводя глазом бескрайнее поле костяных останков. Оно ограничивалось с одной стороны остроконечными скалами, с другой – глубоким руслом пересохшего ручья, а с третьей – просто воображаемой прямой линией. Можно подумать, обреченный на забой скот подводили к некоей дороге, лишали жизни, после чего быстро разделывали, вывозя мясо по специальной транспортной линии. Если так, то вон там, за скалами, должны находиться развалины цеха, в котором мясо проходило обработку. Это, конечно, из области бреда и проверять гипотезу не стоит. А все-таки интересно, какая именно сила заставляла умирающих животных собираться сюда, в одно место, и укладываться рядом друг с другом, а то и поверх уже сгнивших и обветрившихся останков? И здесь, и на Земле, и на Шиве, и на Грине? По всей видимости, разгадка этой тайны так никогда и не будет найдена…
– Вы здесь, сэр? – выглянул из люка Вайт. – Идите сюда, я хочу вам кое-что показать.
Миллионер привел напарника в рубку и ткнул пальцем на один из экранов:
– Я тут живность искал, поохотиться, и смотрите что углядел…
На мониторе темнел склон одной из далеких гор – видимо, увеличение шло никак не меньше пятисот.
