корабля изнутри, почему он не может сделать то же самое извне? Мы в любой момент можем потерять управление кораблем! Тебе не страшно?
Я промолчал.
– Не знаю, как ему, а мне страшно, – сказал корабль. – Я совсем недавно узнал, что такое быть разумным существом и теперь мне будет обидно потерять это чувство. Кроме того, Генрих опасен не только для нас, но и для всего человечества. Он предал нас, перешел на сторону врага.
– Не по своей вине, – заметил я.
– Не по своей, – согласился корабль. – Но от этого не легче. Мне очень жалко Генриха, я привязался к нему, наверное, даже сильнее, чем к тебе, но против фактов не попрешь. Он представляет реальную угрозу для человечества. Он знает слишком много тайн, которые не должны достаться врагам.
– Да что ты заладил – враги, враги? С чего ты взял, что эти инопланетяне – враги?
– Вброс психотропного вируса в чужую ноосферу – однозначно враждебное действие. Или ты считаешь иначе?
– Да, наверное, – пробормотал я. – Но я просто не могу убить своего друга! Как ты не понимаешь…
– Не понимаю, – сказал корабль. – И Маша тоже не понимает. Потом, на досуге, я обязательно поразмышляю над твоими словами, но сейчас у нас нет времени. Если бы Генрих сразу захватил управление мной…
– Если бы он хотел этого, он бы давно уже это сделал! Он не хочет причинить нам вреда.
– Или не может, – заметил корабль.
– Или не может, – согласился я. – А если он не может нам навредить, тогда чего бояться?
– А если может? – спросила Маша. – Сейчас у него в мозгах такая же каша, как у тебя, но когда он прибудет в Буэнос, ему быстро промоют мозги. Загрузят в сознание новую этику и он больше не будет терзаться сомнениями. Подключится к кораблю еще раз и заставит его убить себя. Или просто отключить фильтры, блокирующие вирус. Скорее всего, он так и сделает. Если ты еще немного промедлишь, завтра у тебя уже не будет моральных проблем. И у меня тоже. Будем трахаться до посинения, а в перерывах беседовать о новом знании.
Меня передернуло. Умеет Маша нарисовать радужную перспективу.
– Ну так что нам делать? – спросил я, обращаясь непонятно к кому.
– Тебе уже объяснили, – сказала Маша. – Прикажи кораблю ударить торпедой по Буэносу и проблема сразу решится сама собой.
– Сколько народу живет в Буэносе? – спросил я.
– Около пятнадцати тысяч, – ответил корабль. – А что?
Я не смог ответить на этот вопрос. В самом деле, что тут скажешь?
– Если ты промедлишь сейчас, пострадают миллиарды, – заявила Маша. – Или тебе хочется, чтобы все люди на всех планетах жили с вирусом в мозгах? Чтобы человечеством правили чужие?
– Генрих входит в здание центрального офиса планетарной администрации, – сообщил корабль. – Решение нужно принять в ближайшие минуты. Потом все наши тайны перестанут быть тайнами.
– Связь с Генрихом, – тихо сказал я.
– Что? – переспросила Маша.
– Корабль, обеспечь связь с Генрихом. Я хочу с ним поговорить.
– Невозможно, – откликнулся корабль. – Генрих уже снял шлем скафандра. Я могу связать тебя с шлемом, но вряд ли тебя кто-то услышит.
– Тогда обеспечь связь с администрацией планеты.
– Алекс! – воскликнула Маша. – Ну как ты не понимаешь! Генриха больше нет, он уже умер, его убил этот чертов вирус. Генриха нельзя спасти, пойми же это, в конце-то концов!
– Планета не отвечает, – сказал корабль. – Это не сбой связи, они просто не берут трубку.
– Какую трубку? – не понял я.
– Извини, в мою лексику проникло архаичное выражение. Я имел ввиду, они не отвечают на вызов. Алекс, решайся, медлить больше нельзя. Ты должен либо убить того, кто раньше был Генрихом, либо смириться с тем, что вирус скоро убьет нас всех. Ты готов совершить самоубийство?
– Но я не могу убить друга! – заорал я.
Кажется, я вот-вот потеряю контроль над собой.
– Он сейчас впадет в истерику, – сказала Маша. – Корабль! Если капитан начинает вести себя неадекватно, его можно отстранить от командования?
– Нет, – ответил корабль. – Корабль не может отстранить капитана от командования ни при каких обстоятельствах. Я уже вторую минуту ищу лазейку в инструкциях, но, похоже, ее нет.
– А если капитан потеряет сознание?
– Не дождетесь, – буркнул я.
– Это было бы очень удачно, – сказал корабль. – Я уже думал об этом, но я не могу это обеспечить.
Маша резко ударила ногой и мой пах взорвался адской болью. В следующую секунду удар кулаком в висок швырнул меня на пол, я успел отметить, что Маша очень сильная женщина, и тут же потерял сознание.
