несмотря на удручающую историю отчизны, – несокрушимой уверенностью в завтрашнем дне. На скрипучих качелях сидела, изредка толкаясь ногами, скучная девочка с книжкой и двумя тугими косичками. Вокруг обложенной кирпичами клумбы бродил сосредоточенный карапуз.
Шорохов вдруг подумал о том, зачем он все это бросил и что он получил взамен. Действительно – что? Мнимую свободу и еще более мнимую власть… над кем?.. над каким-то там человечеством…
Олегу стало обидно. Пенсионерки на лавках, обнимающиеся по ночам малолетки – вот его человечество. Пьяные соседи, участковый с черной папочкой и лай под окнами. Нормальная жизнь. То, от чего он ушел – в затхлый подвал с хитросделанной дверью, которая, если ты ей не понравишься, приведет тебя не туда. Цирк!..
Увидев свой дом, Шорохов искренне захотел вернуться. Впрочем, как раз в этом направлении он и двигался. Покарать его должны были сурово: свидание с клоном – это не осечка на операции, а намеренное нарушение.
«Зло-намеренное, – уточнил Олег. – И даже очень зло…».
Служба такое вряд ли простит. Отчасти поэтому он сюда и приехал.
Мужики у открытых «ракушек» что-то горячо обсуждали, не иначе – кого посылать за водкой. Поименно Олег знал не всех, но здороваться, как правило, не ленился.
Он специально сделал крюк – сейчас это было особенно приятно, – чтобы поприветствовать Толика со второго этажа. Ну, и остальных, если у них руки не сильно испачканы.
Толик ответил «здорово», – он тоже был вежливый, – однако ответил как-то нетвердо. Остальные и вовсе не проявили к Олегу интереса. Шорохов помыкался у разобранного «Москвича» и, чтобы не мешать занятым людям, направился к подъезду.
Подцепив ногтем крышку почтового ящика, он заглянул внутрь – там лежала только одна маленькая рекламка, да и ту, наверное, бросили недавно.
«Тьфу! – опомнился Олег. – Я же сегодня утром сам его и проверял. Утром, перед тем как на «Щелковскую» поехать…».
Он подошел к лифту и задержал палец у кнопки. Клона, по идее, должны были уже привезти. Ну да, сам он сейчас на базе – хотя, черт, как же он туда попал, если автобусов не оказалось?.. – но тем не менее: должен быть на базе, просто потому, что там он в это время и был. Старшина Хапин уже продемонстрировал возможности мнемокорректора и повел народ в корпус, а там уж появится и неотразимый военно-морской майор Прелесть…
Шорохов куснул губу и нажал на кнопку. Не надо нервничать. Это нетрудно: подняться в квартиру, позвонить, встретить на пороге клона и сказать ему… Что же ему сказать?..
«Здорово, браток. Уже освоился? Зря. Собрался жить за меня? Зря, говорю. Я тут, понимаешь, взял расчет, так что двоим нам теперь тесновато будет. Спасибо, но я уж сам. А тебя-то?.. Куда тебя?.. А в печь, браток, куда же еще! Хошь – с предварительным усыплением, хошь – так…».
А может, и обойдется. Если автобусов не было… Если до школы он не добрался и даже на «Щелковскую» сегодня не ездил… Распахнется дверь, и вылезет он сам, натуральный Олежек Шорохов – в трусах и рваных тапочках, заспанный и небритый.
«Ты чего, браток? Какой я тебе клон? Рехнулся?! Ты сам-то кто? Ах, из бу-удущего… Потерялся, что ли? Ты вот что, чеши-ка отсюда в свой декабрь! Не учился я ни в каких школах, и Службу я твою на хвосте вертел, ясно?..»
Олег вышел на четвертом этаже и, не позволяя себе колебаться, тронул звонок.
Открыли не сразу. Пока Шорохов переминался под дверью, он успел осмотреть и саму дверь, и стены, и даже фанерную лакированную бирку с номером «13». Все было знакомое и такое родное, что хотелось гладить, гладить и не отпускать. Он провел рукой по табличке и опять коснулся звонка.
Ему открыла какая-то бабулька – маленькая, бледненькая, с седым пучком на затылке.
– Картошка или сахар? – спросила она капризно.
– Чего?..
– Картошку привезли? Или сахар? – сказала она громко, как для глухого.
– Я?.. Нет…
– Мед не нужен, – заявила она и взялась за ручку.
– Погодите! – Олег задержал дверь. – Я тут ищу одного человека… Шорохова.
– Нет никого. Все на работе, – ответила бабка, с детским упорством продолжая тянуть ручку на себя.
– Шорохова ищу! – крикнул Олег.
– Моховы? Моховы – да. Жили. Ты им родственник?
– Типа того… – пробормотал Олег. – Да, да, родственник!! – гаркнул он, заметив, что старушка не понимает.
– Переехали они. Мы уж с прошлого года. Дочка и зять, – ни к чему пояснила она. – А Моховы были. Моховы – да. Первое время никакого покоя… День и ночь трезвонили – все девки и девки… У них же сын, у Моховых. Бойкий, видать, сынишка, – сказала она с потаенным одобрением.
«Бойкий – это не я», – решил Олег.
Однако фамилии были созвучны, и тугоухой бабке могли слышаться одинаково.
– А до Моховых тут кто жил? – спросил он на всякий случай.
– Это в ДЭЗе надо справляться. Ну что, телефон давать тебе?
– Чей? – нахмурился Олег.
– Моховых, чей! Родственничек… Пойду искать, где-то записано… Ты тут стой!
Пока она шаркала по квартире, пока рылась в своих бумажках, Олег успел отойти к открытой лестничной фрамуге и покурить.
– Вот, – сказала бабка, протягивая ветхий листок. – Да ты не бери! Ты себе перепиши, а эту оставь. Мало ли…
Шорохов взглянул на номер и внес его в память трубки.
– Ну?.. Будешь переписывать-то?
– Спасибо, – обронил Олег и торопливо, почти бегом, спустился вниз.
Выйдя из подъезда, он просмотрел запись. Семь ничего не значащих цифр, кажется, где-то в районе Варшавки. Заведомый порожняк. Но если нет ничего другого…
Олег позвонил.
– Кого?.. – сразу спросили в трубке, опуская «Алле», «Да, слушаю» и прочие условности.
– Квартира Моховых? – осведомился Олег так же лаконично.
– Да.
– Фамилия Шорохов вам ничего не говорит?
– Нет.
Олег ткнул в «отбой». Извиняться он не стал – абонент все равно не оценил бы.
Спохватившись, он снова достал трубку и удалил номер. Элементарная операция: Моховы были – Моховых нет. Как и он сам…
«Вычеркнули…» – повторил Олег, но уже без иронии. Он, в отличие от неведомых Моховых, исчез не из электронной памяти и даже не из человеческой – он исчез совсем. Как минимум – из ДЭЗовского списка квартиросъемщиков. В этом доме он больше не жилец. А в каком тогда?.. Куда он подевался – он сам, или клон, оставленный на замену? Хоть кто-нибудь с его именем и фамилией, с его лицом. Ведь должен же он где-то быть! Где-то в этой Москве и в этом июле…
Версия у Олега родилась только одна, зато быстро. И сколько он ее в голове не крутил, сколько не выворачивал, второй версии из нее не получалось.
Кто-то серьезно вторгся в прошлое – вывихнул несокрушимую магистраль, и теперь она пошла… «вкривь»?.. «вкось»?.. Да нет, как будто…
Вокруг было все то же – и мужики у «ракушек», и ребятишки в песочнице. Собаки гадили и лаяли, пенсионерки обсуждали сериалы. Мир не встал на уши и даже не стал другим – он принял незначительную поправку и продолжал жить дальше. Но уже в новой редакции. Олег и сам бы этого не заметил, если б не сунулся к себе домой. В новом мире у него был новый адрес – плевое, в общем-то, дело. Разыскать по справочной – пять секунд. Но это не главное. В Службе наверняка уже подняли тревогу, ведь должен же
