твой нравъ, когда ты почитаешь свое великодушіе и дружбу оскорбленными. Любезная моя Гове! не ужели ты желаешь навлечь на себя матернее проклятіе, такъ какъ и я не изб?гла проклятія моего родителя? не скажутъ ли, что мой проступокъ заразителенъ, естьли д?вица Гове оному посл?дуетъ? Въ немъ заключается толико худыхъ д?лъ, кои не требуютъ ни какого изсл?дованія, и коихъ находится великое множество. Весьма безполезно приводить причины; учинивши таковую отважность. Сколь бы благородны и великодушны ни были твои причины, но не дай Боже, чтобъ когда ни есть узнали, что ты приняла нам?реніе посл?довать толико зловредному прим?ру, т?мъ бол?е, что ты не будешь им?ть никакихъ такихъ извиненій которыя можно приводить въ мою пользу, а особливо, къ нещастію своему, будучи о томъ изв?стна.
Принужденіе, въ коемъ тебя содержитъ твоя матушка, въ н?которое время ни мало теб? несноснымъ не казалось. Почитала ли ты прежде за мученіе разд?лять съ нею ея ложе? Съ какою радостію я получала таковую милость отъ моей матушки! Коликое чувствовала я удовольствіе, заниматься какимъ ни есть д?ломъ предъ ея глазами! Ты н?когда была согласна съ моимъ мн?ніемъ; и я знаю что въ зимніе вечера ты почитала самыми пріятн?йшими увеселеніями читать иногда предъ нею. Не подавай мн? причины укорять самое себя въ сей перем?н?.
Научись, дражайшая моя, пріятельница твоя тебя въ томъ заклинаетъ, научись покорять собственныя свои страсти. Сіи страсти нашего пола, коихъ мы не стараемся преодол?вать, могутъ им?ть единый источникъ съ т?ми, кои мы наибол?е осуждаемъ вспыльчивыхъ и стремительныхъ людяхъ, и можетъ быть они ни почему другому простираютъ оныя дал?е, какъ по обыкновенному вліянію или по сил? излишне вольнаго воспитанія. Изсл?дуемъ съ тщаніемъ сіи два размышленія, дражайшая моя; обратимся на самихъ себя, и вострепещемъ.
Естьли я къ теб? должна писать, какъ ты мн? поставляешь оное закономъ, то твердо настою въ томъ, чтобъ ты прес?кла оное съ своей стороны. Твое молчаніе въ разсужденіи сего пункта послужитъ мн? доказательствомъ, что ты не помышляешь уже бол?е о томъ поступк?, которымъ меня угрожала, и что будешь повиноваться твоей матушк?, по крайней м?р? въ томъ, что до тебя касается. Положимъ, что будутъ важные случаи; то разв? ты не можешь употребить для писанія г. Гикмана?
Мои слова, выражаемы трепещущею рукою на письм?, подадутъ теб? знать, дражайшая и пылкостію исполненная моя пріятельница, колико ты поразила сердце в?рной твоей
Кл. Гарловъ.
П. П. въ сію минуту принесли мн? мои платья; но ты привела меня въ такое смущеніе, которое лишило меня бодрости такъ, что я не въ состояніи была развернуть чемодана.
Челов?къ г.Ловеласа отнесетъ письмо мое къ г. Гикману, для скор?йшаго къ теб? доставленія. Письма достойнаго сего друга да облегчатъ меня н?сколько отъ сего новаго предм?та безпокойствія.
Письмо CLIX.
Милостивая моя государыня.
Я им?ю честь, со стороны д?вицы Гове засвид?тельствовать вамъ, не зная побудительныхъ ея къ тому причинъ, что она чрезвычайно опечалена т?мъ безпокойствіемъ, которое она нанесла вамъ посл?днимъ своимъ письмомъ, и что естьли вы токмо станете продолжать къ ней писать, какъ то и до сего времени чинить не преставали; то она оставитъ то нам?реніе, которое толико васъ безпокоитъ. Впрочемъ она приказала мн? присовокупить, что естьли она можетъ чемъ ни есть вамъ
Карлъ Гикманъ.
Письмо CLX.
Меркурій, какъ пов?ствуютъ Баснословы, будучи побуждаемъ любопытствомъ узнать, въ какомъ уваженіи считается онъ между смертными, сошелъ на землю въ превращенномъ вид? и торговалъ въ лавк? какого-то статуйщика Юпитера, Юнону, потомъ другихъ вышшихъ боговъ; а подошедъ къ собственной своей стату? спросилъ, чего она стоитъ? О! сказалъ ему художникъ, купите хоть одну изъ другихъ, а етого молодца я вамъ отдамъ въ барышахъ. Богъ воровъ чаю показывалъ тогда весьма глупой видъ, будучи за свое тщеславіе такъ наказанъ.
Ты на него походишь, Белфордъ. Тысячу гвиней ничего бы для тебя не стоили, дабы пріобр?сть токмо почтеніе отъ сей любезной особы. Ты почиталъ бы себя щастливымъ, естьлибъ токмо былъ сносенъ, и не совершенно не достоинъ сообщества ея. Прощаясь со мною вчерашняго вечера или весьма рано сегоднишняго утра, ты меня просилъ написать къ теб? хотя два слова въ Едгваръ, и ув?домить, что она думаетъ о теб? и твоихъ товарищахъ
Твои тысячу гвиней останутся за тобою, б?дной мой Белфордъ, ибо ты и вс? прочіе совершенно ей не нравятся.
Я весьма о теб? жал?лъ, и сіе произсходило отъ двухъ причинъ; во первыхъ, твое любопытство должно навести на тебя страхъ и принять о самомъ себ? худое мн?ніе; вм?сто того, что любопытство Бога воровъ не отъ чего иннаго произсходило, какъ отъ несноснаго тщеславія; и онъ достоинъ былъ того, чтобъ б?жать опять на небо, и стыдиться такого приключенія, которымъ весьма в?роятно, что не осм?ливался онъ тщеславиться: во вторыхъ, что естьли она возым?ла отвращеніе къ теб?, то я опасаюсь, чтобъ красавица и ко мн? не возчувствовала того же; ибо не однаго ли мы отца д?ти?
Я и помышлять не долженъ о исправленіи; сказала она мн?, съ таковыми товарищами, чувствуя толикое удовольствіе обращаться съ ними.
Мн? и на мысль бол?е не приходило, такъ какъ и вамъ, чтобъ ты ей казался пріятенъ; но признавая васъ моими товарищами, я думалъ, что столь благовоспитанная особа долженствовала бы поступить гораздо лучше въ своихъ сужденіяхъ.
Я не знаю, какъ св?тъ могъ перем?ниться, Белфордъ, но женщины всегда почитали за право принимать съ нами всякія вольности, въ то время когда мы не столь бываемъ учтивы, и можетъ быть еще хуже того, естьлибъ мы не говорили лжи, и не д?лалибъ изъ чернаго б?лое въ ихъ пользу. И такъ сами он? принуждаютъ насъ приб?гать къ лицем?рству а въ н?которыя времена называютъ насъ обманщиками.
