Письмо LXIV.
Непредвид?нной случай, есть причиною моего нерад?нія. Такъ я называю остановку моихъ писемъ, потому что пока теб? сего не изъясню подробно, не думаю чтобъ ты могла назвать сіе иначе.
Въ воскресенье въ вечеру прибылъ курьеръ отъ госпожи Ларкинъ, о состояніи коей я объявила теб? въ предшедшемъ моемъ письм?, съ прозбою, дабы матушка моя къ ней возвратилась. Сія б?дная женщина ежеминутно страшася смерти, им?ла толь слабое воображеніе, что подписанное зав?щаніе считала за неотм?нное предзнам?нованіе смерти. Когда ей говорили дабы она о томъ помыслила, то всегда отв?тствовала, что не долго проживетъ по семъ обряд?; и я представляю себ? что она почитаетъ себя обязанною оправдать свои слова; ибо съ самой той минуты она все хуже становится. А какъ ея страхъ столько же д?йствовалъ надъ ея разумомъ какъ и надъ т?ломъ, то сказывали намъ, что над?яся выздоров?ть, она н?сколько разъ покушалася сжечь зав?щаніе. Наконецъ когда доктора объявили, что ей осталось весьма мало жить, то она приказала объявить моей матери, что не дождавши ее умереть не можетъ. Я представляла себ?, есть ли мы желаемъ дабы она выздоровела, то не для чего съ нею и вид?тся. Но моя матушка неотм?нно хот?ла ?хать; и что еще хуже, она желала меня взять съ собою. Есть ли бы я им?ла бол?е времяни представитъ ей свои отговорки, то можетъ быть была бы отъ онаго уволена; но какъ курьеръ прі?халъ весьма поздо, то я сей приказъ получила на другой день по утру, за часъ передъ отъ?здомъ; и мы нам?рены были того же дня возвратится назадъ. На мои представленія отв?чали мн?, что я почитаю за удовольствіе противор?чишь и дурачить другихъ своимъ разумомъ, и что въ семъ случа? требуется моего послушанія.
Я не могу дать инаго изъясненія о своенравіи моей матушки кром? се-го: Она желала взять въ сотоварищи съ собою Г. Гикмана, и доставить ему удовольствіе препроводить тотъ день со мною, (какъ бы я желала быть въ семъ ув?рена!) дабы отдалить меня, какъ я думаю отъ сообщества, котораго она какъ для него такъ и для меня опасается. Пов?ришъли тому, любезная моя? право она страшится о своемъ любимц? съ того самаго времени, когда меня Г. Ловеласъ въ посл?днюю свою отлучку пос?тилъ. Я над?юсь что ты ревновать за оное не будешъ. Но д?йствительно мн? иногда случается, когда утомленна бываю слыша что хвалятъ Гикмана бол?е, нежели онъ заслуживаетъ, отмщевать за себя н?сколько т?мъ, что открываю въ Ловелас? т? личныя качества коихъ другой ни когда им?ть не можетъ. Мое нам?реніе, какъ я сказала, есть то, чтобъ ее н?сколько безпокоить. Для чего бы мн? ей симъ не зам?нять своихъ безпокойствъ, какъ бы то ни было, но я ея дочь. Ты знаешъ, что она страстна; и что я весьма см?ла; и такъ не будешь удивляться что такіе случаи безъ споровъ не проходятъ. Она меня оставляетъ: должность моя какъ ты знаешъ не позволяетъ мн? удалятся отъ нее прежде; и тогда нахожуся на свобод? къ теб? писать. Я теб? признаюсь, что ей весьма не нравиться наша переписка: по двумъ причинамъ: какъ она говоритъ; вопервыхъ, что я не сообщаю ей, что между нами произходитъ; во вторыхъ; воображаетъ она, будто я стараюсь утверждать тебя въ упорств? противъ того, что она называетъ твоею должностію: а есть ли ты хочешъ знать, по чему она такъ оное называетъ, то по ея мыслямъ, какъ я теб? уже изъясняла, родители всегда бываютъ правы, а д?ти ни когда. Ты можешь судить, по всему тому, что я пишу, съ коликимъ принужденіемъ подвергла я себя сему д?йствію матерней власти, которая мн? казалась совершенно неосновательною. Но когда требовалось повиновенія, то и надлежало повиноватся, хотя я и не мен?е была ув?рена, что справедливо разсуждала.
Ты всегда укоряла меня за такіе поступки, но бол?е всего въ посл?днихъ своихъ писмахъ. Основательная тому причина, говоришъ ты мн? есть та, которую я никогда столько не заслуживала. И такъ должно тебя благодарить за сіе исправленіе, и об?щать еще теб?, что я буду всячески стараться симъ воспользоватся. Но позволишъ ли ты мн? сказать, что посл?днія твои приключенія, заслужила ли ты оныя или н?тъ, но немогутъ ни мало уменьшить моей къ теб? чувствительности..
Мы не ран?е прибыли къ умирающей нашей старух? какъ въ понед?льникъ посл? об?да; а все для Г. Гикмана, которой бол?е двухъ часовъ над?валъ свои сапоги. Ты легко себ? вообразить можешъ, что во время дороги я н?сколько оказывала досады противъ его. Сей б?днякъ смотр?лъ на мою мать. Она столь была тронута печальнымъ моимъ видомъ, и моими отговорками къ сей по?здк?, что про?хавши съ половину дороги не говорила со мною ни слова, и какъ начала говорить, то сказала мн?: я не хот?ла бы взять тебя съ собою. Ты не знаешъ что значитъ обязывать другихъ. Я тому причиною, а не Г. Гикманъ, что ты взята противъ воли; по томъ усугубила она свое о немъ вниманія, какъ то обыкновенно случается, когда она прим?титъ что съ нимъ худо поступаю.
Боже мой, любезная моя, я не столь виновата какъ ты воображаешъ. То время въ которое стараются намъ нравится есть самое лучшее въ нашей жизни. Благосклонности истребляютъ уваженіе. Удаленіе же умножаетъ оное. Ибо оно д?йствительно отъ сего зависитъ. Есть ли н?сколько разсмотримъ, сколько сіи в?роломные мущины къ намъ ласкаются, когда усмотрятъ хотя одну улыбку, и въ какое приходятъ опасеніе естьли видятъ что мы нахмуримъ брови, то ктобъ не веселился т?мъ, чтобъ ихъ не выводитъ изъ сего состоянія, и чтобъ наслаждатся тою властію, которая толь мало продолжительна. Не обвиняй меня за такія чувствованія. Природа произвела меня такою, какова я есть. Я собою, довольна и въ такомъ случа? ув?ряю тебя, что не хот?ла бы быть инакою. И такъ оставь свои важныя о семъ мн?нія, я тебя покорно о томъ прошу. Я не почитаю себя за совершенное твореніе. Гикманъ пусть потерпитъ. О чемъ ты безпокоишся? моя матушка не вознаграждаетъ ли своими о немъ попеченіями его безпокойства? и естьли онъ жалуется на свое состояніе, то не заслуживаетъ никогда быть щастливымъ.
Мы застали б?дную сію женщину при посл?днемъ издыханіи, какъ того и ожидали. Хотябъ мы прибыли туда и ран?е, но невозможнобъ было въ тотъ же день возвратится назадъ. Ты видишъ что я извиняю Г. Гикмана, сколько могу; но и ув?ряю тебя что не им?ю къ нему твоей склонности, по коеи ты вс? свои д?ла подоговорамъ управлять желаешъ. Матушка моя просид?ла всю ночъ почитая каждой вздохъ старой своей пріятельницы посл?днимъ. Я сид?ла съ нею до третьяго часа. Я ни когда не видала умирающаго стараго челов?ка, и сіе чувствительно меня тронуло. Такое зр?лище весьма ужасно для т?хъ, которые въ совершенномъ здаровь? находятся. Приходишъ въ жалость когда видишь такія страданія, сожал?ешъ и о самой себя, разсуждая, что и мы опред?лены къ сему же жребію; и сіе вдвое бол?е поражаетъ. Г. Ларкинъ прожила до утра вторника, объявя моей матушк? что назначила ее исполнительницею своего зав?щанія, и что въ статьяхъ онаго оставила намъ н?кіе знаки своей любви. Остатокъ дня препроводили въ разсужденіяхъ о насл?дств?, по коимъ двоюродная моя сестра Десдаль весьма хорошія получила выгоды. И такъ мы не ран?е по?хали какъ въ среду по утру, и столь рано что до полудня еще прибыли домой, по тому что не было уже т?хъ сапоговъ, кои могли бы насъ задержать; но хотя я тотчасъ послала Роберта въ зеленую алею, которой принесъ мн? вс? твои письма даже до среды въ полдень писанныя, но столь была утомлена и поражена зр?лищемъ, которое еще глазамъ моимъ представлялось, [такъ какъ и моей матушк?, которая негодуетъ уже на сей св?тъ, хотя и никакой причины не им?етъ не навид?ть жизнь свою] что не могла писать къ теб? въ то самое время дабы отослать ихъ съ Робертомъ передъ сумерками.
А какъ сіе письмо; которое найдешъ при утренн?й своей прогулк? извиняетъ только мое молчаніе, то я не премину въ скоромъ времени писать къ т?б? другое. Будь ув?рена, что я постараюсъ осв?домится подробно о пов?деніи Ловеласа въ его жилищ?. Толико пылкаго челов?ка по самымъ его поступкамъ изв?дать можно.
Но должна ли я в?рить теперь, чтобъ ты была равнодушна къ нему, и къ его поступкамъ ибо ты прежде объявила свое требованіе, нежели ту смертельную обиду, на которую жалуешся. Но я отъ того не мен?е стараться буду все разв?дать весьма в?роятно, что сіи разв?дыванія бол?е еще утвердятъ непримиримое твое къ нему разположеніе. Однако естьли сей б?дной челов?къ, (могу ли я о немъ пожал?ть для васъ, любезная моя пріятельница) лишенъ будетъ величайшаго щастія, какого только смертный над?ятся можетъ, и естьли съ толь малыми достойнствами онъ по высокоумію своему того желать станетъ; то подвергнется величайшимъ опасностямъ, разнымъ бол?знямъ, простуд?, какъ то лихорадк?, долженъ переносить величайшія прискорбія, и пренебрегать жестокость непогоды, не получая отъ того ни какого плода! Твое великодушіе покрайней м?р? не предстательствуетъ ли хотя мало за него? Б?дной Ловеласъ!
